Стая - Франк Шетцинг

Вандербильт медленно кивнул:

— Понял. То есть, вы не знаете этого.

Кроув улыбнулась:

— Ну, позвольте мне сделать одно замечание, имея в виду вашу футболку, мистер Вандербильт. По одним лишь внешним проявлениям разумное существо, пожалуй, не определишь как таковое.

Все засмеялись, но быстро притихли. Вандербильт молча уставился на неё, потом ухмыльнулся.

После того как лёд был растоплен, они стали быстро продвигаться вперёд. Кроув набросала план ближайших действий. Концепцию она уже проработала за прошедшие недели в переговорах с Шанкаром, Ли, Эневеком и кое с кем из НАСА.

— В космосе это легко, — объяснила Кроув. — Разослать в микроволновой области огромное количество данных. Свет хорошо видим и летит со скоростью 300 000 километров в секунду. Для него не нужны провода. Под водой другое дело, поскольку энергия коротковолновых сигналов абсорбируется молекулами, а длинноволновые сигналы требуют огромных антенн. Коммуникация через свет функционирует, но на небольших дистанциях. Остаётся акустика. Но и она таит в себе проблему, которую мы называем эффектом отражения, — акустические сигналы отражаются от самых разных мест, в результате мы имеем интерференцию. Сообщение перекроет само себя и станет нечитаемым. Чтобы избежать этого, мы запаслись специальным модемом.

— Принцип мы взяли у морских млекопитающих, — сказал Эневек. — Дельфины используют его, чтобы обойти эффект отражения и интерференцию: они поют.

— А я думал, поют только киты, — сказал Пик.

— «Поют» — это интерпретация человека, — ответил Эневек. — О музыке у них, пожалуй, нет никакого представления. Они непрерывно модулируют свою частоту и спектр обертонов. Этим они не только исключают интерференцию, но и существенно повышают потенциал передачи информации под водой. Итак, мы используем модем, который тоже «поёт». В настоящий момент мы можем послать 30 килобайт на расстояние три километра, этого достаточно, чтобы передать даже картинки высокого качества.

— И что мы им расскажем? — спросил Пик.

— Законы физики, космический код — в математической форме, — сказала Кроув. — Математика — единственный универсальный язык, который понимают все разумные существа.

— Вы собираетесь задать им математическую задачу?

— Нет, упаковать мысль в математическую форму. В 1974 году мы послали в шаровую туманность в созвездии Геркулеса радиосигнал. Мы должны были найти способ так зашифровать это послание, чтобы его поняли на чужой планете, и, возможно, мы переусердствовали — надо быть уже очень продвинутыми, чтобы понять код. Мы послали 1679 знаков в бинарной системе, то есть точки и тире, как в азбуке Морзе. Число 1679 может быть образовано из чисел 23 и 73. Оба числа — простые, делятся только на себя и на единицу. Так принимающий поймёт основу человеческой числовой системы. Порядок расположения 1679 знаков был таким: 73 строки по 23 знака. Видите, как много можно втиснуть в небольшое количество математики, а если вы теперь превратите точки и тире в чёрное и белое — о чудо! — вы получите узор.

Она подняла листок с графикой.

— Верхняя строчка даёт представление о числах от 1 до 10 и тем самым задаёт нашу числовую систему. Ниже следуют порядковые числа химических элементов: водорода, углерода, азота, кислорода и фосфора. Для нашей планеты и для земной жизни они чрезвычайно важны. Потом следуют обстоятельная развёрстка земной биохимии, формулы сахара, соли и так далее. Очертания в нижней трети показывают человека, напрямую связанного со структурой ДНК, что даёт возможность судить о здешней эволюции. Внеземной получатель вряд ли поймёт земные меры длины, поэтому средние размеры тела человека мы задали через длину волны несущего радиосигнала. Потом следует изображение нашей Солнечной системы, а в заключение мы рисуем вид, способ работы и величину телескопа Аресибо, с которого мы всё это засылали.

— Милое такое приглашение прилететь и сожрать нас, — заметил Вандербильт.

— Да, уж этой опасностью ваши органы нам все уши прожужжали. И всякий раз мы отвечали, что инопланетянам не требуется для этого приглашения. Радиоволны излучаются в космос уже много десятилетий. Не надо даже расшифровывать эти сигналы, чтобы понять, что они исходят от технической цивилизации. — Кроув отложила диаграмму в сторонку. — Послание из Аресибо будет в пути 26 000 лет, так что ответа ждите самое раннее через 52 000 лет. Могу вас успокоить: на сей раз дело пойдёт быстрее. Мы будем действовать ступенчато. Первое послание будет простым: лишь две математические задачи. Если Ирр не лишены спортивного духа, то они ответят. Этот первый обмен должен подтвердить нам существование Ирр и установить, возможен ли диалог вообще.

— Зачем им отвечать нам? — спросил Грейвольф. — Они и так о нас всё знают.

— Кое-что знают, но не главное — не то, что мы разумны.

— Что-что? — Вандербильт затряс головой. — Они разрушают наши корабли! Следовательно, знают, что мы можем их построить. Как они могут сомневаться в нашем разуме?

— То, что мы производим технические конструкции, ещё не доказательство нашего разума. Посмотрите на термитную кучу — какое блестящее архитектурное исполнение.

— Это совсем другое.

— Спуститесь вниз со своего человечьего пьедестала. Если правда, что культура Ирр, как говорит доктор Йохансон, основывается исключительно на биологии, то мы должны сомневаться, считают ли они нас способными к структурированному мышлению.

— Вы хотите сказать, они держат нас за… — Вандербильт скривил губы. — Животных?

— Может, за вредителей.

— За грибок, — улыбнулась Делавэр. — Может, они морят нас, как насекомых.

— Я знаю, что всё это лишь домыслы, — сказала Кроув. — Но чем-то мы должны ограничить наши попытки контакта. И я много думала над тем, почему с их стороны было так много военных выпадов — и ни одного дипломатического действия. Это может значить, что они не придают дипломатии значения. Но может значить и то, что им просто в голову не пришло. Хорошо, разве станет орда красных муравьёв обмениваться дипломатическими любезностями с животным, на которое они напали? Но муравьи следуют инстинктам. Ирр же, напротив, проявляют себя через плановые действия, что говорит об их способности познания. Они развивают творческую стратегию. Если они разумны и осознают свой интеллект, это совсем не обязательно связано с расхожими представлениями о морали и этике, добре и зле. По их логике, может быть, наш вид подлежит последовательному истреблению. И пока мы не дадим им оснований пересмотреть эти планы, они и не будут этого делать.

— Зачем вообще посылать им сообщение, если они и так перегрызли наши глубоководные кабели? — спросил Рубин. — Эти гады могли взять всю информацию оттуда.

— Вы путаете одно с другим, — засмеялся Шанкар. — Послание Сэм из Аресибо построено так, что чужой разум может его дешифровать. Мы же при наших ежедневных обменах информацией этим не утруждаемся. Для чужого разума эти сигналы — чудовищная неразбериха.