Правила колдовства - Сергей Малицкий

– Демон меня раздери! – повысила голос Фригра. – Мы же не так уж далеко от Стеблей! Куда бы эти вояки не собирались! И если хочешь знать, меня это беспокоит!

– Пятьдесят воинов ничего не сделают со Стеблями, – заметил Синай. – А вот пятьсот тысяч или пять миллионов…

– Пять миллионов? – осеклась Фригра.

– Может быть, и больше, – сказал Синай. – Далеко на западе что-то происходит. Очень далеко. Это тысячи и тысячи лиг. Дирги только разносят слухи. Кинки, что живут в земле Мойнэ еще западнее, что-то слышали о большой войне на дальнем западе, где за горами через тысячи лиг раскинулся западный океан. Говорят, что некие серые воины покоряют всех. Я думал, речь идет о цвете доспехов, но… что они делают здесь? Это же другой край света!

– И эти звезды? – напомнил Роут.

– Может быть, все же совпадение? – нахмурился Синай.

– Что такое, звезда Тасуила? – спросила Мэйдин. – Я что-то слышала, но все же…

– Есть такой храм в Ардане, – вздохнул Синай. – Не в смысле здания, со зданиями у них не очень, а что-то вроде особой веры. У него почти нет прихода, он считается полузабытым. На самом деле это храм Дайреда. Точнее, его блаженной ипостаси – Тасуила. Который якобы состоит из примирения и любви и приносит только добро и негу. Храм надежды.

– Странное сочетание, – заметил Роут.

– Куда уж страннее, – хмыкнул Синай. – На его воротах, когда еще у этого храма было полно ворот, всегда красовалась семиконечная звезда. Кое-где она и теперь есть. И ни один из священников не расскажет тебе, что означают семь ее концов. А я скажу. Первый справа – это Экрас. Голод и острый нож. Второй – Фюата – ненависть и разящий клинок. Третий – Тарта. Жажда и секущая плеть. Эти три составных части божества. Далее – три демона, три верховных слуги его. Олс, он же Плэйг, он же Крайк Мэйлас. Посох мудрости и силы. Паена. Она же боль. Она же ваза для сбора душ умерщвленных.

– Ваза, – выдохнул Тис.

– И Лобхад – гниль и свиток силы, на котором записываются все деяния Дайреда, – закончил Синай. – Тот самый, что, по преданиям, пытался вселиться в святого Нэйфа. Да, верхний конец и вся звезда – это сам Дайред – пожиратель миров. Он же Тасуил, он же Дайолтес.

– Все так… – прошептала Мэйдин. – Папа мне рассказывал. Но он что-то говорил и о трех линиях в центре звезды.

– Теперь осталась одна, – пробурчал Синай. – Хотя, я не знаю точно. По древним уложениям храма Тасуила у их божества были брат и сестра. Брат якобы сгинул, срубив дерево жизни. А о сестре и вовсе ничего не было слышно. Не думаю, что нам стоит вспоминать этих родственничков.

– Один из концов этой звезды ожил, – прошептал Тис. – Ведь Мэйлас вернулся?

– Как вернулся, так и развернется, – скрипнул зубами Синай. – Главное, что путь до земель этих серых… занимает не один год, а несколько. Войско не ходит в такие долгие походы. Разве только небольшие отряды…

– Я бы не успокаивала себя, – заметила Фригра. – Как зовутся эти воины?

– Кинки их называют покойниками, – ответил Синай. – Или майра на их языке. А уж как они называют себя сами, я не хотел бы даже знать. Мисарта! Что с тобой?

Тис оглянулся. Мисарта сидела на корточках, закрыв лицо руками.

– Ты плачешь? – спросил Синай.

– Нет, – выпрямилась девочка.

Ее глаза были сухи.

– Я не знаю, почему здесь эти пятьдесят воинов, – сказала она. – И не знаю, не придет ли за ними все их огромное войско. Но я бы не надеялась, что это случайность. И не потому, что карты не составляются просто так. С ними был мой отец. А это значит, что с ними Черный Круг.

– А что нужно Черному кругу? – спросила Мэйдин.

– Кровь, – ответила Мисарта. – Тысячи, десятки тысяч, сотни тысяч смертей. Может быть, миллионы. И реки крови. Для итогового обряда. Чтобы призвать Дайреда.

Плоды зимней орхидеи они не стали искать. Олк, правда, сказал, что мог бы этим заняться, но для этого придется прочесать весь лес, на что нескольких недель одного лета точно не хватит, а Фонн только замахал руками и заявил, что даже Дилис, который исходил весь лес, нашел только два цветка, и заповедовал не заниматься ерундой, в развалинах Бейна этой орхидеи довольно много. Другой вопрос, что в Бейн не всякий следопыт сунется, а уж если кто и сунется, ему будет не до орхидеи точно.

– А чего бояться в Бейне? – попытался допытаться Блас у того же Фонна или Ласая, но в ответ получил только неопределенные ухмылки и пожимания плечами, пока Деора не прервала разговор о руинах древнего города, отрезав:

– Умный путник и в Бейнский лес не полезет, а уж в сам Бейн и глупый не сунется. За лиги до окраинных развалин к земле придавливает.

– Чем? – удивился Блас.

– Ужасом, – ответила Деора, – чем же еще. И самое главное, что у этого ужаса имеются причины.

– Какие еще причины? – тут же подскочила Дина.

– Понимаешь… – Деора поморщилась, – в Бейне не просто занимались наукой и магией, не просто пытались слить одно с другим, но и кое-чего добились. Да, тамошних умельцев это не спасло, но то, до чего они докопались, продолжает… существовать и без них. И оно… убивает. Не всегда, но убивает. Если говорить коротко, туда даже черные колдуны стараются не соваться, а уж им точно страх неведом. В пасть к ужасному зверю залезут, если сочтут это полезным для своего черного круга.

– А я слышал, – отправил в рот горсть лесной ягоды Брок, – что обычный человек – ну, вроде как пастух там или охотник может войти в пределы Бейна и даже выйти из них без какого-либо вреда для себя. Многие и заходили. Поверху там, правда, уже ничего интересного не найти, подобрали все за тысячи лет, ну хоть погулять, подивиться.

– Погулять и подивиться можно, – засмеялся Ласай. – Если в подземелья не заглядывать. А их там полно. Но тут ведь дело такое. Представь, что глубоко в тайной норе сидит чудище и либо зачаровывает своим шипением, заманивает к себе в логово, либо какие-то ароматы издает, либо приманки блестящие у входа разбрасывает. Только ухвати – и нет тебя. Так вот простой пастух для такого чудища все равно что слепой, глухой и с забитым носом. Оно зачаровывает, а он не слышит ничего. И идет себе. А вот если маг попадется, да еще неопытный…

– То что? – с замиранием прошептала Йора.

– Все, – развел руками Ласай. – Даже башмаков не останется.

– Ну, пугать-то особо не стоит, – улыбнулась Деора. – Придет время, и в Бейн мы прогуляемся, посмотрим, что там к чему. Хотя есть там опасные места, куда заходить не стоит, даже если в подземелья не спускаться. Да и чудищами то, что там таится, я бы называть не стала. Не живое оно. Или, не совсем живое. Впрочем, ладно. Всему свое время. С этим лучше к Юайсу. Вот уж кто весь Бейн облазил. И даже жив остался.

– Я там был, – подал голос Гига. – Как раз вместе с Юайсом и был. Он там что-то разыскивал и вроде даже нашел. Но только в самые опасные места он меня не брал. Усаживал у костерка и говорил – сиди, если хочешь жить. Ну я и сидел… Только… – Гига понизил голос, – все равно было страшно. Оно же… Ну, неведомое это у костерка-то не сидит. Гуляет оно.