Карты в зеркале - Орсон Скотт Кард
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Искусственный объект диаметром почти в полторы тысячи километров? — усомнилась Роз.
Дэнни лишь пожал плечами. Впрочем, здесь каждый мог бы пожать плечами. Но их затем сюда и послали, чтобы вместо пожимания плечами они представили исследовательские данные. Никакое небесное тело естественного происхождения не могло внезапно появиться на сравнительно близком расстоянии от Земли. Искусственное происхождение Троянца ни у кого из четверых не вызывало сомнений, вопрос заключался в другом: насколько Троянец опасен для Земли и землян?
Несколько десятков облетов вокруг Троянца и дотошное компьютерное сканирование не помогли ответить на этот вопрос. Четверка искала на поверхности небесного тела то, что хоть немного напоминало бы вход. Искала — но не находила.
— Придется высаживаться, — сказала Роз, и корабль, подчиняясь Агнес, завис над поверхностью Троянца.
«Как все мы преображаемся, когда дело доходит до работы», — думала Агнес, привычно нажимая кнопки.
Пока работы нет, можно подумать, что все они — завзятые бездельники, которые думают только о развлечениях и всякой пошлятине. Но уже через мгновение развеселой компании как не бывало, а есть лишь пилот, инженер, врач и физик, понимающие друг друга с полуслова. Агнес даже подумала, что они словно превращаются в часть бортового компьютера.
До поверхности Троянца осталось не более трех метров.
— Ниже нельзя, — сказала Агнес.
Дэнни молча кивнул. Закончив необходимые приготовления, он облачился в скафандр и выбрался наружу. Теперь ему предстояло опуститься на поверхность Троянца.
— Будь осторожен, Линер, — напутствовала Агнес. — Не гони и вообще не рискуй понапрасну.
— Здесь ни черта не видно, — ответил Дэнни, как будто не услышав ее слов. — Он вбирает в себя свет. Даже свет от шлемового прожектора куда-то девается. Я не вижу своих рук, пока не посвечу на них прожектором. Самое забавное, что поверхность твердая и гладкая, как стальной лист…
Он ненадолго замолчал, затем продолжил:
— Странно — мои ботинки как будто не оставляют ни малейших царапин. Может, стоит попытаться отколупнуть кусочек для анализов?
— Компьютер возражает против взятия образцов, — сказал Родж, следивший за показаниями компьютера.
— Я не собираюсь колошматить по поверхности, — пояснил Дэнни. — Просто хочу испытать ее на прочность.
— Газовым резаком? — спросила Агнес.
— Угу.
— Не надо их злить, — запротестовала Роз.
— Кого? — не понял Дэнни.
— Их. Тех людей… или существ, которые создали Троянца.
Дэнни усмехнулся.
— Если внутри кто-то есть, они либо уже знают о нашем появлении, либо уверены в прочности своей игрушки и плюют на нас. Вот я и попробую привлечь их внимание.
В руке Дэнни ярко вспыхнул газовый резак, однако Троянец вобрал в себя и его свет и, если бы не блестящие капельки сжиженного газа, так и остался бы невидимым.
— Дохлый номер. Температура поверхности ничуть не изменилась, — наконец объявил Дэнни.
Он попробовал применить лазер. Потом взрывчатые вещества. Ничего не добившись, Дэнни взял сверло с особо прочной алмазной головкой, служившее для ремонтных работ, но и оно не оставило никаких следов на поверхности Троянца.
— Я тоже хочу спуститься, — сказала Агнес.
— И думать об этом забудь, — ответил Дэнни. — Я предлагаю подлететь к одному из полюсов Троянца. Может, там мы что-нибудь обнаружим.
— Я все же спускаюсь, — отрезала Агнес.
— Думаешь, тебе удастся сделать то, чего не удалось мне? — рассердился Дэнни.
Агнес заверила, что не собирается с ним соперничать, и все же выбралась из корабля, решив самостоятельно исследовать Троянца.
В ее шлемофоне слышались упреки Дэнни, которого бесило ее упрямство. Когда он повернул голову, свет прожектора ударил Агнес в глаза. О ужас! Дэнни находился прямо под ней, а она не могла изменить направление спуска. Вместо этого Агнес скользнула вправо и сделала полный оборот. Больше всего ее страшило столкновение с Дэнни (в открытом космосе такие штуки крайне опасны). Страх лишил Агнес привычного хладнокровия; она думала только о том, как бы не столкнуться с Дэнни, поэтому чересчур поспешно опустилась на поверхность Троянца.
Когда Агнес коснулась поверхности, та… поддалась. Нет, не спружинила подобно толстому резиновому коврику и не отбросила руку Агнес. Ее рука застряла в чем-то, похожем на почти полностью затвердевший цемент. Агнес осветила это место прожектором шлема. Поверхность Троянца по-прежнему оставалась безупречно гладкой, нигде не вмятинки; тем не менее рука Агнес погрузилась в нее по самое запястье.
— Дэнни, — позвала Агнес.
Она толком не понимала, что сейчас испытывает: страх или волнение.
Дэнни не сразу ее расслышал, поскольку все еще кричал в шлемофон. Наконец он замолчал и, маневрируя заплечными двигателями, осторожно опустился рядом.
— Моя рука, — пояснила Агнес.
Дэнни скользнул лучом прожектора по ее плечу и увидел застрявшую руку.
— Агнес, тебе ее не вытащить?
— Я не пробовала, хотела, чтобы ты сам все увидел. Тебе это что-нибудь напоминает?
— Нечто похожее на мгновенно застывающий цемент. Но теперь он отвердел, и мы не сможем высвободить твою руку!
— Только без паники, — сказала Агнес. — Ощупай все вокруг и проверь, не изменились ли свойства поверхности.
Дэнни повторил свои недавние действия, не прибегая только к газовому резаку. Поверхность Троянца вокруг руки Агнес оставалась абсолютно непроницаемой, поглощающей все виды энергии и лишенной магнитных свойств. Иными словами — недоступной для исследований. Однако рука Агнес все же сумела каким-то образом проникнуть внутрь Троянца и там застрять.
— Сделай снимок, — попросила Агнес.
— Зачем? На нем все будет выглядеть так, будто у тебя оттяпана кисть руки.
Однако Дэнни выполнил просьбу. Рядом с рукой Агнес он положил несколько своих инструментов, чтобы хоть как-то обозначить невидимую поверхность Троянца. Потом сделал полтора десятка снимков.
— И зачем я только это делаю? — недоумевал Дэнни.
— На тот случай, если нам не поверят, что моя рука могла застрять в материале, который тверже стали, — ответила Агнес.
— Я бы всегда смог это подтвердить.
— Но ты ведь — мой второй.
В чем-то вторые просто великолепны, но, думаю, вы бы ни за что не согласились выступать обвинителем на процессе, который целиком зависел бы от показаний второго. Второй всегда превыше всего ценит верность, а честность — уже потом. Иначе он — не второй.
— Снимки готовы, — сказал Дэнни.