Путешествия. Дневники. Воспоминания - Христофор Колумб

Мы отправили их на суда, но касик бежал из-под надзора человека, который его не уберег, будучи недостаточно бдительным, каковое обстоятельство причинило нам в дальнейшем немало хлопот[436]. В это время богу угодно было послать сильный дождь, и от притока воды открылся выход из гавани, и адмирал провел корабли в море, намереваясь возвратиться в Кастилию, оставив меня в этой стране в качестве контадора их высочеств с отрядом в 70 человек. Мне он оставил большую часть корабельных запасов сухарей, вина, масла и уксуса.

Как только адмирал вышел в море (я остался на берегу с отрядом в двадцать человек, остальные же отправились провожать адмирала), внезапно поблизости появилось множество индейцев (было их более 400), вооруженных палицами, луками и пращами. Они растянулись цепочкой на склоне горы и издали клич, затем другой и потом третий. Благодарение богу! – именно эти возгласы позволили мне подготовиться к бою и к обороне. Мы стояли на берегу у хижин, которые были здесь построены. Они же выстроились на горе, на расстоянии брошенного дротика.

Индейцы принялись пускать в нас стрелы и дротики, словно собирались напасть на быка; и стрелы и камни, пущенные из пращей, сыпались на нас, как град. Часть индейцев отделилась от своего отряда, чтобы обрушиться на нас с дубинками. Никто из них не вернулся, однако, назад, и на поле боя остались их руки и ноги, отсеченные нашими мечами, и одни лишь трупы.

И до того были они напуганы, что отступили; мы потеряли убитыми из двадцати человек семь, а индейцы девятнадцать, и притом были это самые отчаянные из них. Битва продолжалась три часа с лишком, и господь даровал нам победу, которая казалась чудом, так как нас было мало, индейцев же великое множество. Когда битве наступил конец, прибыл с кораблей капитан Диего Тристан[437] с лодками, чтобы, поднявшись вверх по реке, запастись пресной водой.

Несмотря на то, что я советовал ему и убеждал его не подниматься вверх по реке, он не поверил мне и, против моей воли, с двумя лодками и отрядом в 12 человек направился вверх по течению. Там на него напали индейцы, и завязался бой, в котором они перебили всех спутников Диего Тристана и умертвили его самого. Только одному из них удалось спастись, и он вплавь добрался до моего лагеря и принес это известие. От всего этого мы пришли в большое уныние: ведь адмирал остался в открытом море со своими кораблями, мы же лишились лодок и не имели поэтому возможности присоединиться к нему.

Вдобавок к этому, индейцы не прекращали своих набегов. Они часто совершали нападения, выступая под звуки боевых рогов и барабанов; при этом они испускали вопли, полагая, что мы уже побеждены ими. Средствами защиты нам служили два очень хороших бронзовых фальконета; пороху и ядер у нас было много. Всем этим мы навели такой страх на индейцев, что они не решались приблизиться к нам. Так продолжалось четыре дня.

За это время были сшиты мешки из парусов корабля, что оставался у нас, и в эти мешки были уложены все имеющиеся у нас сухари. Я взял два каноэ, соединил их жердями, положенными поверху, и погрузил на каноэ сухари и бочки с вином, маслом и уксусом, укрепив их веревками; а затем, при тихой погоде, подтаскивая каноэ на бечеве, мы доставили к кораблям все грузы, а также и людей. Я с пятью спутниками оставался до конца на суше, а ночью с последней лодкой переправился к кораблям.

Адмирал был высокого мнения обо всем, что было совершено мною и не ограничился тем, что обнял и расцеловал меня за большую помощь, которую я ему оказал, а предложил мне принять на себя командование флагманским кораблем и управление всеми людьми и руководство в путешествии, на что я согласился с тем, чтобы в столь многотрудном деле, каковым оно в действительности и было, сослужить ему службу.

В последний день апреля 1503 года мы на трех кораблях вышли из Верагуа, предполагая совершить обратный переход в Кастилию. И так как корабли были в дырах и изъедены червями, они не могли держаться на воде. Пройдя 30 лиг, мы бросили один корабль. Но оставшиеся два были еще в худшем состоянии, и всех людей, которые находились на этих кораблях, было недостаточно для того, чтобы вычерпывать насосами, ведрами и посудой воду, протекавшую через отверстия, просверленные червями.

Таким-то образом, не без величайших трудов и опасностей, думая, что возвращаемся мы в Кастилию, проплыли 35 дней, по истечении коих прибыли на остров Кубу, к ее наиболее низкому месту в области Омо, где ныне расположен город Тринидад, и вышло так, что мы оказались на триста лиг дальше от Кастилии, чем в тот день, когда отплыли от берегов Верагуа. И вдобавок к этому, как я уже сказал, корабли были в плохом состоянии и не могли продолжать плавание, и все наши припасы пришли к концу.

И все же богу угодно было дать нам возможность добраться до острова Ямайки, где мы втащили на сушу два корабля и превратили их в крытые соломой дома. В этих домах мы жили не без опасения, ожидая, что на нас нападут жители этого острова, которые не были еще завоеваны и покорены. Они могли ночью поджечь наш лагерь, и это им удалось бы сделать без труда, если бы мы бдительно не охраняли себя.

Тут я выдал последние порции сухарей и вина и, взяв шпагу, в сопровождении трех человек отправился в глубь острова: никто другой не отваживался идти на поиски пищи для адмирала и тех, кто оставался с ним. И богу угодно было, чтобы мы встретили на своем пути столь кротких людей, что они не причинили нам зла, а, напротив, приняли нас дружественно и с большой охотой накормили.

В одном из селений, которое называлось Агуакадиба, я договорился с индейцами и касиком, чтобы они испекли хлеб – «касабе» и отправились для нас на охоту и рыбную ловлю, и чтобы они ежедневно доставляли адмиралу съестные припасы. Эти припасы они должны были приносить на корабли, и там уполномоченное на то лицо обязано было оплачивать все доставленное, выдавая индейцам четки из синего стекла, гребни, ножи, погремушки, колечки и другие безделушки, привезенные нами для менового торга.

Заключив это соглашение, я отправил одного из христиан, бывших со мною, к адмиралу, чтобы он выделил человека, на обязанности которого лежала бы оплата и доставка съестных припасов.

Оттуда я отправился в другое селение, лежащее в трех лигах к востоку, и заключил подобный же договор с местными индейцами и их касиком. Затем я направил второго моего спутника к адмиралу с просьбой послать в это селение человека для закупки и доставки припасов.

Отсюда я направился дальше и пришел к одному великому касику, которого звали Уарео, в местность, что ныне носит название Мелилья, находившуюся на расстоянии 13 лиг от места стоянки кораблей.