Астерий. Дилогия - Эрли Моури - Эрли Моури

Тот кивнул и добавил:

– Завтра же пошлю своих людей по лавкам алхимиков и по рынкам. Думаю, как раз слухи, которые так не любит Ольвия, выведут нас на их след, – виконт бросил взгляд на госпожу Арэнт и как бы извиняясь слегка пожал плечами.

– Ольвия, мне не понравилось, как ты меня встретила. Впрочем, ты никогда не встречала меня с должным теплом, но сегодня… – Малгар подошел к ней вплотную, сжал пальцами ее подбородок и повернул лицо так, чтобы лучше видеть ее глаза, – ты превзошла сама себя. Ты не вышла во двор, даже не спустилась вниз. Я специально не торопился зайти в дом, дожидаясь, когда ты соизволишь появиться. И этот запах… он меня раздражает. Мне хочется тебя убить.

– Тебе не кажется, что после таких слов во мне не может появиться тепла к тебе, – Ольвия с вызовом смотрела в его темные, недобрые глаза. В ней закипала злость. Графиня подумала, что сейчас не надо никаких усилий, чтобы ей обернуться зверем. Сдерживая себя, она перенесла внимание на узел света так, как учил Райс – ее Райс, которого она любила с каждым днем сильнее.

– Значит мне придется растопить лед в твоей душе. Иди отмой этот запах, если не хочешь еще больше разозлить меня. Ведь знаешь, в постели я могу стать очень жестоким. Будь готова – приду через полчаса, – сказал Малгар Арэнт и направился к двери.

Виконт Кагиар Дронг, обернувшись с улыбкой на графиню, последовал за ним.

Проснувшись поздно утром, Ольвия с ужасом вспомнила прошедшую ночь. На простыне была кровь – ее кровь. Она знала, что Малгар царапает ее специально. Он боялся, что она снова начнет принимать средства от оборотничества на которые в первый год их совместной жизни потратила немалые средства. Это гадкое зелье не помогало, разве что превращения становились реже, но сущность зверя оставалась в ней. Райс совершенно прав на этот счет: однажды поселившуюся в тебе сущность зверя нельзя изгнать, но ее можно обуздать. Ольвия не сомневалась, что сделает это, как ни царапали бы ее когти Малгара.

И еще ее любовник, мысли о котором грели сердце, прав в том, что не надо рассматривать сущность зверя в себе как проклятие. Для мудрого человека это скорее полезный дар. Вот, к примеру царапины, оставленные ее мужем, почти исчезли, хотя он ушел всего‑то несколько часов назад.

Ушел… но в следующую ночь придет снова, потом еще и еще. Малгар сам сказал, что теперь он с ней надолго. Значит каждую ночь, каждое утро ее будет преследовать этот жуткий запах. Да, у Ольвии тоже с трудом переносила некоторые запахи. Кроме аромата духов эльфийки, с которой встречался Райсмар, сюда добавился запах ее мужа и особенно, вонь его семени. В эту ночь оно было повсюду: и в самой госпоже Арэнт, и во всех частях ее постели, и даже на диване в библиотеке. Раньше Ольвия не слишком обращала внимание, на эти запахи, хотя ясно чувствовала их, но с прошедшей ночи они стали для графини особо неприятны. Этот человек, вернее, зверь по имени Малгар забрал у нее все: когда‑то забрал ее девичью честь, потом свободу и ее счастье. Он забрал даже ее фамилию – Арэнт, тем самым избавляясь от своего родового имени, которое в Торгате и Арсисе для некоторых добрых людей звучит как проклятие.

Прежде Ольвия просто терпела Малгара. Иногда ей даже нравилось некоторые его черты: например, мужественная внешность, решительность и необычность, тайны, вечно окружающие его. Но сегодня утром графиня ясно осознала, что от прежнего небольшого очарования мужем, не осталось и следа. Теперь она ненавидит этого человека всей душой, и каждый день прожитый с ним, делает ее все более несчастной. Может быть прав был Райсмар Ирринд, просивший ее порвать с Малгаром решительно раз и навсегда? Но, с другой стороны, бросить вызов мужу, тем более, когда он окружен своими спутниками – в большинстве такими же жестокими негодяями как он сам – это было бы бессмысленным самоубийством.

Да, ее Райс прекрасный маг. Невзирая на юный возраст, он, наверное, лучший в Вестейме. Но пылкая юность толкает его на необдуманные поступки. Даже если Райс так уверен, что может справиться с Малгаром, то нечего и думать, будто он может победить всю его свиту, в которой тоже есть маги и поклонники нубейской богине Калифы – они наделены особой силой. Вчера, провожая Райса в подземелье, Ольвия едва ли не согласилась с доводами своего возлюбленного и могла бы бежать с ним. Бежать, не оглядываясь, из своего древнего родового дома от своего мужа. Все‑таки вчера страх и голос разума остановили ее. При чем этот страх был не столько за свою жизнь, сколько за жизнь Райсмара. Ведь как бы они далеко не бежали, Малгар непременно найдет и накажет их самой жестокой смертью.

Ольвия встала, глядя в зеркало на свое обнаженное, измученное тело. Ее слегка пошатывало. Эта ночь в самом деле забрала очень много сил. Если, проснувшись после ночи страсти с Райсом, госпожа Арэнт чувствовала себя окрыленной и источник силы, живущей в ней, казался бесконечным, то сейчас она чувствовала наполовину мертвой. Подойдя ближе к зеркалу, Ольвия заплакала, шепча как молитву имя мастера Ирринда. Быть может добрые боги услышат ее и снова соединят с возлюбленным.

* * *

С утра болела голова, хотя я выпил не так много бурума. К головной боли помешалось скверное настроение. Конечно я, как Астерий, мог избавиться от всего этого легким движением воли мага, только это не в моих правилах. Я проживаю эти жизни, не делая их искусственно приятными. Меня интересует лишь самая настоящая жизнь с ее горестями и радостями в самой полной мере.