Инквизитор. Утверждение правды - Надежда Попова

– Если уже не поплатилась, – тихо уточнил Курт и, перехватив напрягшийся взгляд Императора, спросил: – Где комната Рупрехта фон Люфтенхаймера, Ваше Величество?

– Идите за мной, – коротко бросил тот, решительно развернувшись и зашагав к двери.

– Великолепно, – тихо проворчал Кифер Буркхард, идя за Императором по коридору чуть впереди Курта. – Теперь расследованиями государственных преступлений занимаются скучающие одинокие вдовы-фаворитки, спекулирующие недвижимостью. Что дальше?

– Беспризорники-преступники со Знаком? – предположил Курт, и тот, на миг обернувшись, вскользь усмехнулся.

– А ведь я вас помню, – еще тише проговорил он. – Я служил в Штутгарте тогда. Мы прибыли, как раз чтобы подобрать вас хорошо прожаренным у того замка в…

– …Таннендорфе, – подсказал Курт. – Только тогда вы звали меня «эй, ты».

– Тогда вы были мелким щенком, Гессе. Но и тогда я знал, что толк из вас выйдет. Позже много о вас слышал и радовался, что не ошибся.

– В самом деле?

– Я поручился за вас на расследовании, – улыбнулся Буркхард, вновь на мгновение обернувшись на ходу. – Это, разумеется, сказано громко, однако ж все-таки счел своим долгом заметить, что, судя по собранной мной информации, дело в Таннендорфе вы проводили ad imperatum[113]и добросовестно. Герцогский человек с этакой ехидцей поинтересовался, ручаюсь ли я в том, и я сказал «да».

– Врет, – на ходу бросил его напарник. – Просто теперь, когда вы в фаворе, пытается польстить и подмазаться.

– Та дверь, – чуть повысил голос Император, и Курт, без церемоний подвинув престолодержца с дороги, ускорил шаг, устремившись почти бегом и молясь, чтобы дверь не оказалась запертой.

Створка распахнулась от его толчка, и Курт переступил порог, еще не зная, что следует сделать войдя: с ходу ли предъявить обвинение фон Люфтенхаймеру-младшему или оправдать свое появление чем-либо посторонним и попытаться вызвать его на откровенность…

Ни то, ни другое, понял Курт, увидев лицо человека напротив. Это выхватилось из окружающего единым образом, всё сразу – стол посреди просторной комнаты, сидящая спиною к двери черноволосая женщина и молодой рыцарь, стоящий рядом, собранный, словно пес перед атакой, и по лицу его было явственно видно, что время разговоров давно и бесповоротно прошло…

– Рупрехт!.. – начал Император, попытавшись войти, и Курт отпихнул его локтем, без лишних церемоний повелев:

– Назад!

За спиной шаркнули подошвы, зашуршала ткань рукава – кто-то из инквизиторов, ухватив престолодержца, оттащил его от двери.

– Майстер инквизитор, – протянул фон Люфтенхаймер, сделав шаг вперед, и бросил короткий взгляд на застывшую, словно камень, женщину. – Снова ваш спаситель, госпожа фон Рихтхофен. Явился, подобно сказочному рыцарю. Правда, на сей раз поздно.

– Почему же, – все так же не поворачиваясь к двери, ровно отозвалась Адельхайда. – Ему – оставшегося вам получаса хватит сполна.

– Как я вижу, церемонии можно оставить, – произнес Курт, медленно сделав два шага к столу. – И мне не придется объяснять вам, господин фон Люфтенхаймер, почему вы должны спокойно и без резких движений отдать мне свое оружие и не пытаться делать глупости.

– А мне бояться больше нечего, майстер инквизитор, – отозвался тот, растянув губы в кривой, неискренней улыбке. – Ничего мне уже не сможете сделать ни вы, ни ваша соратница…

Фон Люфтенхаймер успел сделать вперед еще один шаг, когда Адельхайда рывком развернулась, не поднимаясь со стула, выдернула из волос длиннозубый гребень, удерживающий ее столь не приличествующее вдове легкое покрывало, и коротким резким движением обеими руками всадила посеребренные острия туда, куда могла дотянуться сидя – в защищенный лишь камзолом бок рыцаря.

– Ах, дерьмо! – сдавленно выкрикнул Буркхард, и Курт бросился вперед, успев перехватить руку императорского приближенного, занесенную для ответного удара, и повалив его на пол.

– Он пытался схватиться за кинжал, – пояснила Адельхайда, когда ворвавшиеся в комнату инквизиторы бесцеремонно и почти грубо сдернули ее со стула, оттащив от образовавшейся на полу свалки. – А ему было велено не делать резких движений.

– Дура! – выкрикнул Буркхард озлобленно, отшвырнув ее в сторону. – В амазонку играть вздумали?! А если бы этот кинжал он всадил в вас?!

– Если бы вы меня знали, майстер инквизитор, – оскорбленно отозвалась Адельхайда, – не задавали бы таких вопросов. Мой отец сызмальства учил меня защищать себя, и я…

– …только что отправила на тот свет единственного сообщника! – рявкнул инквизитор свирепо, и Курт повысил голос, чтобы перекричать обоих:

– Он жив!

Тишина – неполная, хрупкая, дрожащая – возвратилась внезапно; в тишине был слышен булькающий хрип в груди фон Люфтенхаймера, шарканье по полу его подошв, которыми он пытался упереться, чтобы подняться и сбросить с себя пленителей, держащих его за руки, и тяжелое дыхание инквизитора первого ранга Блока, который вместе с Куртом удерживал руки рыцаря прижатыми к полу…

– Пока жив, – повторил Курт, бросив беглый взгляд на засевший в боку гребень. – Но это ненадолго… И – что вы там говорили об оставшемся ему получасе, госпожа фон Рихтхофен?

– Он отравил себя, – пояснила Адельхайда, не пытаясь приблизиться и даже отступив назад, где у порога, не решаясь войти, замер Император. – Я вынудила его сознаться в предательстве Его Величества, и Рупрехт принял яд.

– Теперь вы ничего не узнаете, – хрипло выговорил фон Люфтенхаймер, вдруг перестав вырываться, и расслабился, лежа на полу и глядя на держащих его с болезненной улыбкой. – Вам ничего не узнать, никого не найти, ничего не предотвратить. И этой ночью Прагу не спасет ничто – ни языческие боги, ни христианские молитвы. Вы проиграли. Империя будет лежать в руинах. А душа моей сестры успокоится.

– Сдается мне, он еще и пьян, – тихо заметил Блок, потянув носом воздух; Курт ему не ответил, молча глядя в бледнеющее лицо фон Люфтенхаймера еще мгновение и прогоняя в голове все то, что узнал, услышал, увидел…

– Выйдите, – велел он, наконец. – Бруно, ты тоже. Все. Кроме госпожи фон Рихтхофен, она мне потребуется.

В ответ не раздалось ни звука и ни движения, и Курт повысил голос:

– Буркхард, давайте не будем меряться полномочиями, просто сделайте, как я сказал!

Тот промедлил еще мгновение и наконец кивнул сослуживцу в сторону двери.

– Надеюсь, вы знаете, что делаете, – пожал плечами Блок и, выдернув из ножен фон Люфтенхаймера его кинжал, поднялся. – Если что – мы рядом.

– И что же вы собрались со мною делать, майстер Гессе? – криво ухмыльнулся рыцарь, когда Адельхайда, закрыв за ушедшими дверь, медленно приблизилась. – Собираетесь выбить из меня имена моих сообщников?