Солнце и ветер - Жюли Кошка

– Дел, надень халат, – срывающимся, севшим до хрипоты голосом, произнес он. – Пожалуйста, надень…

Но Дели, вновь опустив глаза, даже не пошевелилась. Тяжело дыша, Стивен подошел к девочке, нагнулся, с трудом преодолевая огромное искушение посмотреть на нее, и, подняв халат, накрыл ее плечи синей махровой тканью, запахнув длинные полы. Дели стояла, не двигаясь. Она не стала продевать руки в рукава, так что Стивену пришлось держать халат на ней, чтобы он снова не упал. Не поднимая глаз, тихим, дрожащим голосом Дели спросила:

– Ты не хочешь меня?

Придерживая халат одной рукой, пальцами свободной руки Стивен провел по ее волосам и, коснувшись подбородка, приподнял ее лицо и подождал, когда девочка посмотрит ему в глаза.

– Хочу… Поэтому не буду делать того, за чем ты сюда пришла… И еще потому, что люблю тебя…

Из глаз Дели потекли слезы.

– Какой смысл меня любить? Я не могу тебе ничего дать. Да даже если и могу, ты все равно брать не хочешь. Ты сейчас скажешь, что я еще маленькая, что это все не для меня, что рано. Я знаю… Но я люблю тебя. Я не хочу тебя потерять. А вокруг толпы девушек, которые хотят быть с тобой, и тебе вовсе не обязательно им отказывать, потому что они уже взрослые и с ними можно все. Но ты… ты… я же вижу, что тебе плохо со мной…

До Стивена, наконец, полностью дошло, что творится в душе у Дели. И ее признание… Сердце сжалось…Он чувствовал, что она любит его, но она не говорила ему об этом, ни разу не произносила этих, как оказалось, волшебных для него слов. Он был взволнован, и теперь уже не понимал, чем больше – ее появлением обнаженной, той бурей эмоций и переживаний, которые осознал в ее душе или тем признанием, которое она только что сделала.

По ее щекам текли слезы, а она даже вытереть их не могла, потому что руки были зажаты халатом, плечики беспомощно вздрагивали. Она стояла такая несчастная и такая любимая им, желанная, единственная. Стивен еще крепче запеленал ее в махровую ткань и, нежно подняв на руки, сел на кровать, посадив ее к себе на колени, и начал вытирать рукой ее никак не останавливающиеся слезы.

– Не плачь, слышишь, не плачь… Мне никто кроме тебя не нужен. Ты у меня одна, и такой больше нет на всем свете, нет, никогда не было и не будет, просто не может быть. Я хочу быть с тобой, только с тобой, всегда…

Дели, уставшая от переживаний длинного непростого дня, вскоре уснула у Стивена на руках, убаюканная его нежными словами и тихим покачиванием. А он еще долго сидел с ней, осторожными касаниями губ целовал ее волосы и вдыхал такой родной запах сирени и солнца… А когда почувствовал, что сам уже засыпает, то, тихонько, чтобы не разбудить, положил девочку на кровать. Он продел ее руки в рукава халата, стараясь не обнажать ее, благо халат был очень большой, и так и оставил на своей постели, укрыв одеялом, а сам лег рядом, прижав к губам ее руку и уткнувшись лицом в ее рассыпанные по подушке волосы. И вскоре тоже заснул удивительно спокойным сном…

* * *

Джесси был симпатичный, зеленоглазый, с прямыми светлыми, почти белыми волосами. Он был веселый, забавный, и у него хорошо получалось поднимать настроение. Они вместе учились. Дели заметила, что он часто бросает на нее заинтересованные взгляды. Ее это мало беспокоило, все мысли были заняты Стивом. Но тут вдруг Джесси подошел как-то после уроков, когда она ждала в школьном дворе одноклассницу Лину, отец которой отвозил их домой, и сказал:

– А давай дружить!

Дели посмотрела на него и равнодушно пожала плечами. Но, видимо, этот знак нельзя было принять за отказ, и Джесси решил, что это согласие. И с тех пор он стал садиться с ней за одну парту, выдворив оттуда Лину. Дели с Линой особо тесно не дружили, так что она согласилась на подобную перемену, а в классе вне гласно было принято, что они, вроде как, пара. Джесси носил ее рюкзак, если они переходили из кабинета в кабинет, занимал очередь в школьной столовой, где всегда было много народа, на переменках рассказывал всякие забавные истории, весьма талантливо изображая все в лицах, и порой списывал у Дели домашнее задание. Дальше дружбы все это не шло, и Дели вполне устраивало, тем более что после смерти родителей и переезда, она сложно сходилась со сверстниками, возможно из-за того, что стала немного замкнутой, какой раньше не была. И к тому же, это был тот период, когда Стив старался избегать ее. Ей было тяжело, а Джесси помогал избавиться от гнетущего состояния хотя бы в школе. Но когда отношения со Стивом изменились, и они снова начали общаться, Дели вдруг стало неудобно перед ними обоими. Ей казалось, что она обманывает и Стива, дружа с Джесси, и Джесси (вдруг кроме дружбы он рассчитывает на что-то большее, а ей нравится просто дружить с ним). Она уже собралась поговорить с Джесси и дать ему понять, что ничего серьезного между ними быть не может, как тут появилась Сара, сначала с булочками, а потом со сломанным планшетом, и разговор отложился. Ехидно прищурившимся змеем-искусителем выполз каверзный вопрос: а почему Стиву с Сарой общаться можно, а ей с Джесси дружить нельзя? А тут еще Сара явилась на сцену в третий раз. И недели не прошло после их совместного рейда по компьютерным магазинам и глупого, неудавшегося по мнению Дели, похода на выставку, как та вновь позвонила Стивуи объявила ликующе и торжественно и, как всегда с напором, противостоять которому Стив совершенно не мог, о том, что в знак благодарности за помощь взяла билеты на какое-то «восхитительное» детское представление. Билетов, естественно, было три, а отказать Стив, конечно же, опять не сумел. Правда, надо отдать ему должное, он попытался это сделать. Дели слышала весь их телефонный разговор, сидя вместе со Стивом за ужином.

– Ладно, – вздохнул он, глядя на Дели виноватым взглядом. – Может представление, в самом деле, окажется интересным. У нас, все равно, планов на воскресенье пока не было.

– Могла бы пыл благодарности поумерить и взять только два билета – тебе и мне.

– Ну, Дел, что я должен был сделать? Она уже билеты купила. Неудобно…

– Конечно, – обреченно вздохнула Дели, она же…

– Племянница миссис Хэнсон! – проговорили они хором и рассмеялись.

Но шутки шутками, а Дели все равно не хотелось ехать на целый день на это представление вместе с Сарой, слушать ее болтовню и … ревновать ее к Стиву. Но этого она ему не сказала…

* * *

В субботу Стивен освободился на работе пораньше и подъехал к школе, чтобы самому забрать Дели. Она должна была как раз закончить учебу. Стивен уже достал свой сотовый, чтобы позвонить девочке, как вдруг увидел ее выходящей из школьных дверей. Рядом с ней шел светловолосый мальчик примерно ее возраста, они весело болтали и… он нес ее рюкзак. Стивен опустил телефон и впился в них взглядом. Спустившись с крыльца, они остановились под деревом. Мальчишка (у Стивена сразу сложилось отрицательное представление о спутнике Дели) что-то эмоционально рассказывал, размашисто жестикулируя, а она… она смеялась! Его Дели смеялась так же, как смеялась над его шутками – весело, задорно, искренне, как умела смеяться только она одна. В груди неприятно заныло, в висках надсадно застучало, и отчего-то стало трудно дышать. Стивен так и не звонил, он все стоял у машины и неотрывно, как загипнотизированный, смотрел в их сторону. Дели, увлеченная разговором, его не замечала. Теперь она сама начала что-то рассказывать, а Стивен ничего уже не видел вокруг. Ему казалось, что он теряет ее, теряет прямо в этот момент, он физически чувствовал, как рвется связь между ними. Весь его мир трещал по швам.