Маска ангела - Кирилл Казанцев

— Вы передайте, а он сам решит, ждать мне или нет. Я ж пока добром прошу, но смогу и без приглашения войти.

Это сработало, секретарь подняла телефонную трубку, набрала несколько цифр и после короткой паузы сказала:

— Павел Иванович, извините. Но тут пришел Серегин, говорит, это срочно.

Пауза, потом недовольное ворчание из трубки, которое услышал даже Илья, потом секретарь сказала:

— Можете войти.

— Спасибо.

Он прошел ко второй двери, открыл ее и оказался лицом к лицу с Воронцовым и сразу узнал его. Владельца «Альянса» несколько лет назад он видел в ресторане, где отмечали юбилей Макса. Народу была тьма, но Воронцов постоянно терся неподалеку от именинника и на правах лучшего друга постоянно прикладывался к рюмке, быстро напился до изумления, причем до такого, что заорал «горько!». Тогда его по-быстрому отправили домой отсыпаться, и еще Воронцов в тот год был и стройнее, и моложе, а сейчас перед Ильей стоял крупный высокий мужик с чуть вьющимися седыми волосами и пристально смотрел на вошедшего. Илья остановился, закрыл дверь и только собрался пройти вперед, как Воронцов преградил ему дорогу.

— Чего надо? — Он глянул настороженно и зло, и даже чуть согнул руки в локтях, точно приготовился к драке. Илья чувствовал, что окончательно сбит с толку — такого поведения от Воронцова он не ждал, хотя и сам не мог точно сказать, на что именно рассчитывал. Однако с рукопашной решил повременить и сказал:

— Я Серегин Илья, брат Макса.

Воронцов отступил на шаг, сдал часть позиции, Илья этим немедленно воспользовался и оказался точно напротив Воронцова. Тот недоверчиво глядел на гостя, осмотрел его с ног до головы и пробормотал:

— Что-то вы не похожи. Ладно, говори, чего надо. Я все отдал, как договаривались. Что еще?

Все стало на свои места, Илья понял, что здесь мимо, он зря притащился в Озерск и только время потерял. Ничего ему тут не светит, Воронцов не убийца, это понятно, можно уходить. И все же медлил, осматривался, глядел то на выстроенные в строй разноцветные фиалки на широком подоконнике, то на иконы в углу над шкафом из светлого дерева, то на фотографию самого Воронцова, молодого и темноволосого, с «АК» в руках и зверской рожей, означавшей «смерть врагам». Воронцов проследил взгляд Ильи, нетерпеливо топнул и сказал недовольно:

— Что надо, говори, у меня дел полно. Говорю же, я все отдал…

— В смысле — все? — перебил его Илья. И тут дошло, что Воронцов мало того что не при делах, он вообще не знает, что Макса уже нет. Ну, да, откуда, ведь трубку брат не брал, а если и брал, то слал бывшего лучшего друга на три всем известные буквы. А Ольга домашний телефон после гибели мужа вообще отключила, говорила, что постоянно ждет звонка, как тогда, в тот день…

— Все, значит, все, — огрызнулся Воронцов и шагнул навстречу Илье, тесня его к двери, — не твое дело. Брат твой в курсе, и зачем тебя прислал — непонятно. Мог бы и сам приехать или хотя бы трубку взять. Ведет себя как дурак…

— Макс умер, — перебил его Илья.

Воронцов застыл на месте, уставился на Илью, потом ухватился за узел своего галстука, потянул с силой, помотал головой и забормотал растерянной скороговоркой:

— Черт, как же так… быть того не может, мы ж с ним ровесники… Как умер, когда?

Воронцов уже пришел в себя и снова наступал на Илью, почти прижал к стенке, потом опомнился:

— Извини, я сразу не сообразил… Прости, садись куда хочешь.

Он выдернул из-под стола сразу два стула, уселся в свое кресло, посмотрел в окно, поднялся, снова сел, глянул на Илью и тяжело вздохнул. По всему видно — Воронцова новость, что называется, убила, он даже побледнел, рассеянно схватил ручку и застучал ею по столу. Потом отбросил ее и повторил:

— Когда? Как?

— Две недели назад, — сказал Илья, — несчастный случай. ДТП.

Решил, что официальной версии будет достаточно, да Воронцова подробности и не интересовали. Он перекрестился, глядя на свое фото, снова схватил ручку, принялся терзать ее в пальцах, щелкал колпачком. Потом пробормотал, не глядя на Илью:

— Кошмар, боже мой, какой ужас. Ты прости меня, я не знал… Я звонил, но он меня матюками крыл, да и только. Но я все отдал, все, вот перед богом клянусь. Царство Максу небесное, вечный покой…

Он трижды перекрестился, и на этот раз в правильном направлении, строго на шкаф.

— Что отдал-то? — спросил Илья просто так, чтобы не молчать.

— Да деньги должен я ему был, раньше никак не получалось. Да он и не требовал, но я всегда долги отдаю, — растерянно проговорил Воронцов, и вдруг оживился, схватил мышь, повозил ею по коврику.

— Погоди, погоди, я тебе все покажу, — бормотал хозяин «Альянса». Галстук он решительно сорвал, кинул на пустой соседний стул и щурился в монитор. Чертыхнулся, ухватился за телефонную трубку и рыкнул в нее:

— Наталью мне вызови, с платежками! И быстро, бегом! Через минуту чтоб здесь была!

Кинул трубку на место и тоскливо, в точности, как больной пес, посмотрел на Илью:

— Я звонил Максу, хотел деньги ему в руки передать, а он все тот случай помнит… Обозвал меня разными словами и трубку бросил.

В дверь постучали, Воронцов крикнул «войдите», и в кабинете оказалась женщина, больше похожая на подростка. Худая до нездоровой бледности, невысокая, с короткими светлыми волосами, она обнимала обеими руками толстую папку и едва не падала под ее тяжестью.

— Наталья где? — буркнул Воронцов. — Она же платежками занимается…

— Я вам сама все покажу, — неожиданно твердо, даже решительно сказала женщина, положила папку на стол и развернула ее в нужном месте, ориентируясь на яркий стикер.

— Вот платежка, вот реквизиты, вот подтверждение банка, — говорила она, — все в порядке, указанная вами сумма была перечислена на счет Серегина Максима Васильевича в тот же день…

Илья поднялся со стула, заглянул в папку и своим глазам не поверил: это была та самая сумма, те деньги, в которые, как щенка носом, его тыкал Артемьев. «Его процент, предоплата за разрешение транзакции, аванс. Все так делают…» Ага, все да не все. Ну слава тебе, господи, не зря прокатился, и теперь есть что эсбээшнику предъявить.

— А можно мне копию? — попросил Илья, и требуемое получил незамедлительно. Женщина с папкой ушла, Воронцов же открыл сейф у себя под столом, достал оттуда бутылку коньяка, две стопки и сложенный вчетверо лист бумаги, подал его Илье.

— Расписка, — пояснил он, — там все сказано. Читай.

Илья развернул бумагу, и точно — это была расписка в получении денег от Воронцова П. И. В том, что он обязуется вернуть Серегину М. В. деньги в сумме… Дальше шла собственно сумма, цифрой и прописью, дальше стояли две подписи — брата и Воронцова — и дата пятилетней давности.

— Я тогда крепко влип, — сказал Воронцов, держа в руках коньяк, — только раскручиваться начал, заказы хорошие пошли. Слушай, давай помянем Макса, а то как-то не по-русски… Жаль, что так вышло, не успели мы с ним поговорить по-человечески. И я хорош, и он тоже…