Небо цвета крови - Виктор Точинов

3

Кое-как пришвартовав «Ласточку», они поспешили домой, бросив улов в трюме, а искореженные ловушки – на палубе. Ракатицы, допустим, живучие, им хоть за день, хоть за два ничего не сделается, а вот про неведомую тварь, раскурочившую снасти, стоило по разумению Славика немедленно доложить в правление рыбхоза. Но дела разворачивались такие, что ясно было – для докладов время не самое удачное.

В Бухту имени Героев Революции пожаловало другое чудовище, рукотворное. Огромное, с крутыми боками, покрытыми потеками ржавчины, оно покачивалось на волнах у первого причала, предназначенного принимать суда дальнего плавания с приличной осадкой. Свою раскрытую пасть чудище нацелило на берег, и туда, по спущенному пандусу, тянулись люди, несли чемоданы и узлы, катили тележки с какими-то ящиками.

Субмарина. Подводный рудовоз. В Бугер они обычно не заходили, но Славик видел их в Семерке, в ЛП-7, побывал там один раз с дедом, доставляя в столовую перевоспитуемых брикеты замороженного салангаса, некондиционного, не годящегося для консервов.

Вот она какая, эвакуация… И куда их, интересно, повезут?

Дверь оказалась заперта, все по инструкции деда. Лерка сидела за столом в полутемной комнате, шторы задернуты, рядом три туго набитых рюкзака, сама одета по-походному, – опять-таки все по инструкции.

Увидев Славика с дедом, аж подпрыгнула.

– Ну наконец! Уже дважды приходили, в дверь колотились! По трансляции говорили – невыполнение приказа об эвакуации приравнивается к дезертирству и пособничеству! Пошли? – И она подхватила с пола свой рюкзак.

– Не спеши, мне надо забрать кое-что, – остудил дедушка ее пыл. – Я быстро.

Он поднял люк, прикрывавший спуск в подпол, спустился по маленькой приставной лесенке.

Брат и сестра остались вдвоем. Ни о рудовозе, принимающем с берега живой груз, и ловушках, раскуроченных загадочным образом, Славик не стал рассказывать. Ни к чему. Она и без того все видела – его глазами. Он так не мог, пси-способности у Леры проявлялись гораздо сильнее, чем у брата. Отчего так получилось, неизвестно, все-таки близнецы, хоть и не совсем на одно лицо…

Снизу, из подпола, донесся протяжный скрежещущий звук, словно дед отдирал доску, выворачивая длинные гвозди из неподатливой древесины. Чуть погодя еще один схожий звук. «Кое-что» хранилось в тайнике, понял Славик.

Дедушка поднялся в комнату. В руке он держал нечто вроде небольшого чемоданчика, или плоского футляра с ручкой, Славик никогда не видел этого предмета в их доме. На поясе у старика висела кобура, здоровенная, пожалуй даже не с пистолетом, с чем-то помощнее… Пистолет-пулемет? Похоже на то… Еще одна обновка – портативная рация на груди. Откуда у него все это?

– Пошли, – коротко сказал дед, закидывая рюкзак за плечи. – Выйдем через задний ход.

– Зачем? – удивился Славик. – Вдвое дольше до причала добираться…

Дом их стоял на краю поселка, вплотную к непроходимым зарослям курги. По тропе можно добраться до берега, но лишь изрядно попетляв по склону холма.

– Мы не пойдем на причал. Мы пойдем в кургу. Там я вам все объясню.

И тут Славика осенило. Оружие… Рация… курга… Дед получил задание, он оставлен здесь партизанить! Как в ту войну, как герои, именем которых названа их бухта! И они вместе с ним! Здорово…

– Остаемся? Партизанами? – возбужденно спросил он.

Лера промолчала. Насколько Славик мог чувствовать ее эмоции, ни малейшего желания становиться героиней-партизанкой сестра не испытывала.

– Партизанами? – переспросил дед. – Ну да, что-то вроде того…

И он распахнул дверь, ведущую в кургу.

1

Каюта была освещена светильниками, имитирующими свечи, и имитирующими довольно удачно.

Несвицкий поднял фужер, посмотрел сквозь него на псевдосвечу, – прилипшие к хрустальным стенкам пузырьки отнюдь не показались покрытыми радужной пленкой… Шампанское натуральное, не синтетик.

– Странно, что из всех планет Эридана, где прижился земной виноград, настоящее вино получается лишь на Троице… – задумчиво сказал полковник.

Сказал лишь для того, чтобы хоть что-то сказать. Он понятия не имел, зачем его пригласил в свою каюту барон фон Корф спустя час после завершения военного совета, но подозревал: не просто для того, чтобы всего лишь угостить шампанским.

– Вы уверены, Михаил Александрович? – поднял бровь хозяин каюты.

– В чем уверен? В том, что производимый на Александре или Славоросе продукт вином является лишь по названию? Да, уверен.

– Я, собственно, не о том… Наше знание о том, что настоящее, а что нет, – уверены ли вы в нем? Вино – лишь частность…

– Знания человеческие конечны и ограничены, – крайне обтекаемо ответил полковник. – Лишь Бог может претендовать на владение полной и всеобъемлющей истины.

Несвицкий сделал крохотный глоток, шампанское перекатывалось во рту, и он несколько секунд ждал, что левый глазной зуб пронзит сейчас короткая и острая вспышка боли.

Боль не появилась… Микродатчик, имплантированный в ткань зуба, не обнаружил никаких посторонних примесей к вину. Несвицкий наконец проглотил напиток, ставший теплым и безвкусным.

Стоило ожидать именно такого результата теста… Он уже догадался, что фон Корф принадлежит к родственной службе, только к флотской. Следственно, капитан второго ранга должен понимать, что полковника «черной гвардии» одурманить химическими способами не так-то просто… Да и физическое психотронное воздействие если и возможно, то уж незаметным для объекта его никак не сделаешь.

Меж тем хозяин каюты развил свою мысль:

– Мы ведь живем в достаточно условном мире, не находите, господин полковник? В мире, который наши предки четыре с половиной века назад не восстановили, не склеили из осколков чего-либо, реально существовавшего и недавно утраченного… Нет, Империю воссоздавали даже не по смутным о ней воспоминаниям, никто на седьмом «Ковчеге» не мог ее помнить. Эриданская Империя – воплощение идеализированной мечты об имперской идее. Причем мечты людей, никогда не живших в настоящей Империи, в той, прежней, Российской… Не от этого ли все наши беды? Обычно мечты утопистов и прожектеров остаются мечтами. Но в нашем случае имело место исключение из правил. Исключение, не имевшее прецедентов в земной истории. В руки мечтателям попало мощнейшее средство для воплощения их мечты: «Ковчег-7». Некое протояйцо, некий зародыш новой цивилизации… И мне порой кажется, что упомянутое яйцо подложили не под ту наседку.

«А ведь это проверка», – понял Несвицкий. Каюта напичкана записывающей аппаратурой, сомнений быть не может… Вопрос в другом: кто проверяет и с какой целью? Лично кавторанг? Едва ли… Или всё затеяно с ведома и благословения руководства флотской контрразведки? И осведомлено ли высшее флотское начальство об этой акции?