Крах Титанов - Грег Фаррелл

– Для меня это слишком мелко, – ответил О’Нил.

– Я не могу обещать вам, что вы станете моим преемником, но я могу гарантировать, что вы получите хорошую долю.

Прежде чем разговор подошел к концу, они еще несколько раз возвращались к вопросу о должности, которую займет О’Нил в новой организации.

– Мой совет директоров на самом деле поддерживает эту идею, – заметил Льюис.

– Я думаю, что услышал все, что вы хотели сказать, – ответил О’Нил. – Это интересное предложение. И спасибо за то, что уделили мне время.

О’Нил сказал, что передаст суть дела своему совету директоров и снова приедет к Льюису, но он не выказал никакого восторга по поводу этого предложения. С этим он и ушел. На обратном пути в Вестчестер О’Нил позвонил своему другу и предложил сыграть небольшую партию в гольф. Конечно, ответил тот. О’Нил распорядился отвезти его в Country Club of Purchase, где они со своим другом, инвестиционным банкиром, загонят мячи в восемнадцать лунок, прежде чем наступит осенний вечер с его ранними сумерками.

После ухода О’Нила Льюис пытался понять, что же произошло. Несмотря на всю подготовку, которую О’Нил и Херлихи проводили в течение нескольких недель, предшествовавших этой встрече, Льюису было ясно, что у О’Нила не было реальной заинтересованности в сделке. Ему также было понятно, что генеральный директор Merrill Lynch был таким же, как и большинство банкиров с Уолл-стрит, с которыми ему доводилось встречаться: он думал только о себе.

Начиная с 2002-го и в первой половине 2007 года Стэн О’Нил был одним из самых высокооплачиваемых руководителей на Уолл-стрит. Его базовая заработная плата 500 000 долларов в год выросла до 700 000 в 2004 году. За пять лет он получил премий на 52,3 миллиона долларов наличными, ограниченных акций на 98,9 миллиона долларов и еще опцион на покупку акций стоимостью 5 миллионов долларов. Вдобавок ко всему он получил дополнительные льготы в размере 2,2 миллиона долларов, прежде всего предназначенные для оплаты автомобиля с водителем и за пользование корпоративным самолетом в личных целях. Генеральные директора на Уолл-стрит и руководящий состав Merrill Lynch, включая Флеминга, также имели доступ к автомобилям с водителем, но в нарушение существующих правил у жены О’Нила Нэнси Гарви был собственный водитель с автомобилем, которому платила компания.

Несмотря на все накопленное богатство – чуть больше 163 миллионов в 2007 году, О’Нил тратил силы и время на то, чтобы найти способ сэкономить несколько тысяч долларов на личных расходах. Осенью 2005-го, когда он решил встретить Рождество в сафари-парке «Малу Малу» в Южной Африке со своей семьей, он приказал своим подчиненным назначить ему какие-нибудь деловые встречи в Йоханнесбурге. Мартин Уайз, который работал на О’Нила, связался с Брайаном Хендерсоном, банкиром, имевшим богатый опыт работы в Африке и на Ближнем Востоке. Хендерсон объяснил Уайзу, что О’Нилу не удастся встретиться со сколько-нибудь значительной фигурой в Йоханнесбурге в это время года, потому что в южном полушарии Рождество совпадает с летними школьными каникулами. Все уезжают в отпуск, а деловые и правительственные учреждения фактически закрываются на каникулы. Уайз пропустил это мимо ушей и слово в слово повторил просьбу О’Нила договориться о встрече хотя бы и с кем-нибудь из руководителей корпораций или чиновников рангом пониже. Есть еще один нюанс, добавил Уайз: О’Нилу нужно провести хотя бы одну встречу в Кейптауне 31 декабря, чтобы оправдать необходимость промежуточной посадки корпоративного лайнера. Хендерсон надавил на руководителей отделения Merrill Lynch в Йоханнесбурге, чтобы те предложили несколько встреч для своего босса. Таким образом, он смог составить план командировки для О’Нила и даже организовать встречу первого чернокожего генерального директора с Уолл-стрит с Нельсоном Манделой, легендарным борцом с апартеидом, который помог положить конец правлению белого меньшинства в Южной Африке мирным путем.

Использовав возможности компании для проведения отпуска на африканском сафари, О’Нил смог объединить путешествие с семьей с законной деловой поездкой, которую частично оплачивали акционеры Merrill Lynch.

– Что вы думаете об Альберто Крибиоре? – спросил Стэн О’Нил у своего куратора в Merrill Lynch Барри Фридберга.

– Что вы имеете в виду? В каком смысле? – переспросил Фридберг.

Шел 1998 год, и О’Нил, которого недавно назначили на должность финансового директора Merrill Lynch, только что вернулся с выходных, которые он провел, катаясь на лыжах в Дир Вэлли в штате Юта, вместе с Крибиоре, владельцем частной инвестиционной компании Brera Capital. С того момента, как Фридберг взял его на работу в Merrill Lynch из финансового отдела General Motors в январе 1987 года, О’Нил иногда обращался к этому опытному инвестиционному банкиру за советом, касавшимся его карьеры.

– Альберто предложил мне сотрудничать с его компанией, – сказал О’Нил.

Фридберг не понимал, о чем тут вообще можно думать. Это было похоже на то, как если бы молодой, широко известный запасной квотербек из Dallas Cowboys – некто, кому прочат большое будущее, – получает приглашение играть в Arena Football League или Canadian Football League и хочет знать, стоит ли его принимать[4].

Частные инвестиционные фонды скупают проблемные компании, проводят их реорганизацию, оформляют на них займы, что приводит к убыткам и получению налоговых льгот, потом делают их публичными и получают громадные выплаты. Люди, управляющие крупнейшими частными инвестиционными фондами – Kohlberg Kravis & Roberts (ККР) и Blackstone Group, сделали себе на этом миллионы долларов.

Став в 1980 году лучшим дилером у Стива Росса, генерального директора Time Warner, Крибиоре ушел в большую частную инвестиционную компанию – Clayton, Dubilier & Rice. Именно там он встретил О’Нила и начал готовить молодого управленца из Merrill Lynch к проведению сделок. Крибиоре сам хотел управлять компанией, но после неудачной попытки занять место руководителя он ее покинул. Если судить по его послужному списку, то он заработал 650 миллионов долларов, чтобы организовать собственный фонд – Brera.

Если судить по послужному списку Альберто Крибиоре, то он заработал 650 миллионов долларов

– Вас и правда интересует частная инвестиционная деятельность или в Merrill Lynch не все в порядке?

О’Нил сказал, что не заинтересован оставаться на посту финансового директора. Он хотел бы такую работу, где можно было бы заключать сделки. А потом добавил:

– Мне все сложнее работать с Хербом, – имея в виду Херба Эллисона, президента Merrill Lynch, который способствовал карьере О’Нила и год назад назначил его на пост финансового директора.