Падчерица (не) для меня - Юлия Рябинина

– Да ты попутала машины, девка! – голос у мужика противный до тошноты, так и хотелось ему в рожу заехать, но вместо этого я подтянула рюкзак и достала оттуда полторы тысячи рублей, протягивая ему.

– Хватит? – косым взглядом замечаю, как он кривит свою рожу, и достаю еще пятихатку. – Так достаточно?

– Ну… – тянет он, явно собираясь набить себе цену.

– Слушай, мужик, – теряю контроль, – вот спустя несколько минут…

Приподнимаюсь с сиденья и воровато оглядываюсь по сторонам. Выдох облегчения. Погони нет, значит, можно и постоять за себя.

– …мне уже ни хера не нужна конспирация, усек?! И если тебе полторашки недостаточно, то аля-улю… – засовываю купюры в карман штанов и уже берусь за ручку, чтобы выйти, когда…

– Ладно, че ты сразу на нервы выводишься, поехали…

Он заводит мотор, и мы трогаемся с места, но я сильно не высовываюсь и все еще с опаской оглядываюсь по сторонам. В фильмах вон сколько раз видела, как любовники догонят своих любовниц даже несмотря на то, что они отъехали на несколько сотен метров от места встречи, а на лице Самрата я точно видела это предупреждение. Перед тем, как зашел в душ, так и прочитала в его взгляде, который он кинул напоследок, фразочку «любое неподчинение карается страшным наказанием».

Я шумно сглотнула. Сильнее вжалась спиной в сиденье.

«Господи Божечки! Что же ты натворила, дуреха, – качает головой рассудок, – что теперь Марку скажешь?»

Вот об этом я и не подумала, когда раздвигала перед красавчиком ножки. Хотя, а что это я перед Марком отчет должна держать?! Кто он мне?! Хороший друг и на этом все.

Я достала из рюкзака телефон. Сдох, зараза. Хотя кому звонить-то?! «Спящей красавице», который вряд ли проснется, даже если рядом с его ухом пушечный выстрел прогремит?

Я вставила в гнездо провод внешнего аккумулятора. Не люблю находиться такое долгое время без связи. Тем более, мать, наверное, обзвонилась вся, бедная. Ночью дома не ночевала! Это в нашей семье нонсенс. Правда, если напрячь извилины, пару раз у меня такое было, но я всегда ее предупреждала, что не приду домой. А тут телефон отключен, да еще и ночевать не пришла.

Через час я уже стояла возле подъезда многоэтажного дома. Но зайти пока не решалась, набиралась смелости. Я вообще какая-то странная. С одной стороны, мне плевать на мнение окружающих, живу в свое удовольствие. Обслуживаю сама себя, зарабатываю бабосы сама. И как бы на общество мне плевать, как и на мать. Но вот только одно во мне не изменилось и никак не хотело выветриваться – я не любила слушать претензии со стороны родительницы в свой адрес.

Ее нытье будило в моей душе те чувства, которые я душила и не выпускала наружу. Я эти чувства называю «псевдолюбовь». Просто, скорее всего, мне, как и каждому ребенку, нужна мама, поэтому та «я», которая еще жива в моем сердце и которую я пытаюсь тщательно запирать на кучу замков, иногда вырывается наружу, находя всевозможные лазейки… и эта рохля заставляет меня чувствовать себя немного виноватой. Мне надо было все же написать ей или хотя бы сделать короткий звонок, сказать, что со мной все в порядке и что не приду домой. Но дикое… (мои щеки вспыхнули жаром) нет, животное лишение меня девственности выбило все мысли из моей головы. Да я не то что о матери, я о себе забыла.

И вот… я стою возле подъезда, смотрю на окна квартиры, в которой живу. Света нет. И это значит только одно – мать свалила на работу. Облегченный выдох, и я, расслабив «булки», захожу в подъезд.

Как оказалось, я была права. Заглянув в спальню родительницы, обнаружила пустую комнату с неубранной постелью и разбросанными вещами. Женщина в своем репертуаре.

Я захлопнула дверь и потопала на кухню – в животе заурчало, нужно перекусить. На кухне та же хрень. Вот только в глаза бросилось, что столовых приборов не на одну персону, а на две. Значит, у матери были гости. Я прищурила подозрительно глаза. Хм… та-а-а-ак… прошлась по радиусу помещения, оглядывая все то, что привлекло к себе мое внимание. Пепельница с толстыми сигаретами. Мать курит Vogue с тонким фильтром, а тут у нас… (я оглядела фильтр) Marlboro… бля, вот как же она любит преподносить сюрпризы…

Паника. Это ужасное чувство, которое преследует меня на протяжении нескольких лет, не дает мне дышать спокойно.

Я открыла холодильник. Кувшин с холодной водой и кусочком лимона стоял на своем месте.

– И за то спасибо! Низкий поклон, мать! – с сарказмом выкрикнула я вслух, но больше для того, что прогнать оцепенение, которое навалилось на меня. Блядь, как же я ненавижу этого урода и ее вместе с ним.

Я налила полный стакан и залпом выпила ледяную воду. Пищевод загорелся, и судорогой свело нутро. Я согнулась пополам и закашлялась до слез. Тварь. Ну, неужели со своими ебарями нельзя встречаться за пределами квартиры, в который живешь не ты одна, а еще и дочка? Вот как мне к ней относиться нормально? Ненавижу.

Горькие слезы обиды текли по щекам от понимания того, что она ни хера никогда не изменится. И эта боль, скорее всего, пожизненная. Хреново, когда твоя родительница хер мужика ставит на ступень выше, чем своего собственного ребенка.

Есть перехотелось. На автопилоте я вышла из кухни и сразу в ванную. Заперев дверь на замок, включила воду. Где-то внутри понимала, что все вновь возвращается на те круги, которые в последнее время я с боем стирала из своей памяти и жизни.

Приняв душ и расчесав мокрые волосы, я завернулась в огромное полотенце, открыла замок и, прежде чем выйти, прислушалась к звукам в квартире. Мне понадобилась целая минута, которую я сама не дышала, чтобы понять, что в квартире тишина и пустота. Тогда уже смело я толкнула дверь от себя и вышла в коридор.

По дороге в спальню захватила телефон и, зайдя в комнату, закрыла за собой дверь… на замок. Да, да… «…никогда, девочка, не забывай закрывать за собой дверь на замок».

Эти слова, как удары хлыста по памяти, всегда мне будут оживлять воспоминания о нем. Как бы я ни пыталась все это выкинуть из своей чертовой башки.

***

Меня разбудил настойчивый шум прямо под моей дверью. Я спросонья вскочила с кровати и кинулась к двери. Но в последний момент, отпустив ручку, сделала шаг назад. Ошалело оглядела комнату в поисках часов.

Мать моя женщина! Пять часов! Вот это придремнула!

Так! Значит, в квартире уже вовсю хозяйничает Нина Павловна. Домработница всегда приходит в назначенное время. Очень пунктуальная женщина. Я развернулась на пятках и плюхнулась обратно в мягкую кровать. Откинулась на спину и, потянувшись, расправила затекшие мышцы. Между ног приятно тянуло. Это только сейчас, после того как выспалась и оказалась в безопасности, я могла проанализировать и понять, что же со мной приключилось на самом деле. Губы растянулись в улыбке, и лицо вспыхнуло бесстыжим румянцем. Ведь стоило только вспомнить горячий куни и огромный член внутри себя… между ног мгновенно стало горячо. От стыда я не знала, куда деть себя. Поэтому, завернувшись в одеяло, просунула один его край между ног и сжалась всем телом, так сильно напрягаясь, старалась изо всех сил выдавить из себя воспоминания о Самрате. Но чертов красавчик не хотел выветриваться, он только еще больше проникал в мой мозг. Даже его необычное имя будоражило мое сознание, что уж говорить о чувственном местечке, которое помнило его огромный член и сейчас плавилось от воспоминаний. От волнения я начала задыхаться, пришлось срочно высвободиться из мягкого плена одеяла вскочить на ноги. В груди разливалась странное тревожное предчувствие. Мысли, будто шальные, хаотично носились в голове, и ни одну я не могла поймать за хвост.