9 дней - Павел Сутин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 46
Перейти на страницу:

* * *

Гаривас допил чай, сполоснул кружку из пластиковой бутыли, встал и надел рюкзак.

— Паш, до вечера, — сказал он.

— Давай, — сказал Шевелев. — Что на ужин хочешь?

— На ужин… Фуа гра, седло козленка со шпинатом и бордо урожая восемьдесят восьмого года. Седло козленка туши на медленном огне, с кориандром и чесноком.

— Кишкоблудство страшнее наркомании. — Шевелев ввинтил прорезиненную антенну в рацию «Kenwood». — Макароны с тушенкой будешь?

— Буду.

— Хорошего дня.

— Спасибо.

Гаривас пошел по тропе между валунов, позвякивая гроздью шлямбуров.

* * *

— Около восьми он начал, к двенадцати прошел первый бастион, до двух шел с опережением плана. А потом начались неприятности. Сначала срыв в двух метрах выше крюка, потом закладка вылетела. Там плитообразные сланцы с обратной направленностью, они легко отваливаются. Этот участок он обрабатывал долго, и тогда я первый раз ему сказал, чтоб он сворачивался. Но тут он вышел на монолит и пошел быстрее.

* * *

Шевелев присел на корточки возле треноги с монокуляром.

— Вова! — сказал он в рацию. — Вова! Прием!

— Да, Паш, слушаю, прием.

— Вова, все, хорош. Ты уже по времени можешь не уложиться. Начинай спуск. Прием.

— Паш, все нормально, у меня сейчас очень приятное лазанье. Хороший монолит, калиброванные щели под закладки, иду быстро. Прием.

— Вова, ты в темноте спускаться хочешь? Прием.

— Тут вправо полка, в обход жандарма. Я по ней попаду на гребень метров на двести ближе к верху. Тогда спокойно успеваю. Прием.

— Неправильно себя ведешь. Прием.

— Все в порядке. До связи.

* * *

— А дальше он опять попал на сложный участок и там застрял уже по-взрослому. Проковырялся два часа, и я ему сказал серьезно…

* * *

— Вова! Прием!

— Да, Паш. Прием.

— Все, хорош! Тебе приключений надо? Начинай спуск. Прием.

— Ладно, ладно. Понял.

* * *

— А дальше один к одному.

— То есть? — спросил Бравик и взял из вазочки сушку.

— Погода испортилась. Резко похолодало, пошел дождь, потом снег. Из-за этого стемнело раньше обычного.

* * *

Налетел ветер, и сразу начался ледяной дождь. Ветер усилился, дождь превратился в снежную крупу, темнело. На палатку, кострище, снарягу летел косой снег, он быстро покрывал камни и низкие кусты. Шевелев снес в палатку монокуляр, чайник и полиуретановые коврики.

* * *

— Такого резкого похолодания я не видел много лет, обычно сентябрь там теплый. Но где тонко, там и рвется. Вова застрял на стене — естественно, тут же рухнула погода. И Вова схватил холодную.

— Это как?

— Холодная ночевка. Когда обстоятельства не позволяют спуститься в лагерь. Где застало темное время — там и ночуешь. В лагере было где-то минус шесть. Сильно дуло. Палатку трепало — боже ж мой. Можно представить, что творилось на стене. При таком ветре там могло быть под минус пятнадцать. Спускаться в такую погоду и в темноте — смерти подобно.

* * *

Палатка ходила ходуном. На спальнике лежал фонарик, конус света выхватывал карту маршрута, каску и кеды.

— Вова, ты как? Прием.

— Сильно дует. Холодно. Сейчас забью шлямбуры, закреплюсь… Все нормально, переночую. Прием.

— Извини, я фуа гра пересолил. Прием.

— Ни хрена тебе нельзя доверить. Как ребенок, ей-богу. Прием.

— Закрепись, сунь ноги в рюкзак. Все застегни, карманы застегни. Прием.

— Давай, давай, учи меня… Прием.

— Рацию выключи, береги батарею. Через час связываемся. Понял? Через час. Прием.

— Понял. Через час.

* * *

— В полдвенадцатого пришли кемеровчане, они днем видели, как Вова поднимался. Но это так — этика… Ночью они ничем помочь не могли. Пришли из вежливости, меня подбодрить.

* * *

Шевелев пил чай из крышки термоса, ветер трепал палатку. Послышались шаги по камням, кто-то поднял «молнию» и позвал:

— Але! Привет москвичам!

Шевелев сказал:

— Здрасьте. Заходите.

В палатку, теснясь, забрались двое. Один был в очках, долговязый, со шкиперской бородкой. Другой плотный, маленький, в сванке.

«Пат и Паташон, — подумал Шевелев. — Сейчас про Вову спросят».

— Чай будете? — сказал он.

— Спасибо, почаевничали уже, — сказал Пат.

От него сильно несло потом и табачным перегаром.

— Погодка! — сказал Паташон и усмехнулся, как красноармеец Сухов. — Ха!

— У вас все спустились? — спросил Шевелев.

— Мы вчера закончили, — сказал Пат и по-турецки умостился на спальнике. — Сегодня фотки поснимали, погуляли. Тут водопад красивый недалеко.

— У тебя товарищ сейчас на стене, да? — сказал Паташон.

— Да. Будет ночевать.

— Худо, — сказал Пат. — Ебанешься, какая погода.

— Как одет? — спросил Паташон. — Пуховик?

— Гортекс на тонкий свитер.

— Худо, — повторил Пат.

— Спальник? — спросил Паташон.

— Не взял.

— Шапка?

— Каска только.

— Ну вы даете, москвичи! — укоризненно сказал Пат.

— А чо «москвичи»? Причем тут «москвичи»? — огрызнулся Шевелев. — Сам видишь, что с погодой. Днем-то было, как в Крыму.

— Связь есть? — спросил Паташон.

— Я сказал, чтоб он батарею берег. Связь каждый час.

— Ладно. Если что понадобится — приходи, — сказал Пат.

Кемеровчане выбрались из палатки.

— Спасибо, ребята, — сказал им вслед Шевелев.

— Да хули «спасибо», — отозвался снаружи Паташон. — Если б могли помочь как-то… Молись, москвич. Утром не спустится — выходим на спасработы.

* * *

— Совсем нельзя помочь в такой ситуации? — спросил Бравик.

— Ночью нельзя. Разве что — волшебник в голубом вертолете… Мужик правильно сказал: молись. Я всю ночь молился.

* * *

Пронизывающий ледяной ветер выл, натягивая шнуры. Гаривас закрепился на трех шлямбурах, но ветер полоскал его, как полотенце. Гаривас поднял и затянул капюшон, лицо обвязал платком, кисти спрятал в рукава. Он висел на шлямбурах, вокруг было черно, сек снег.

1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 46
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?