Прикосновение любви - Никки Логан

– Твои глаза закрыты, – глухо произнес он.

Лейни не заметила, как инстинктивно закрыла глаза во время поцелуя. Пришлось сосредоточиться, чтобы открыть их. И посмотреть туда, где должны были быть его глаза, словно это могло помочь ей прочитать выражение его лица. Ей хотелось понять, о чем он думал. Был ли в таком же возбуждении от поцелуя, как и она?

Или просто выставил ее полной дурой.

– Вау. – Это было все, что она могла сказать, пытаясь вспомнить, что вообще в таких случаях стоит говорить.

– Лейни, мне так жаль.

Порыв свежего ветра донес морскую прохладу.

– Жалеешь, что поцеловал меня?

– Я не думал, что мы зайдем так далеко. Я мечтал об этом весь день. И не должен был…

– Почему нет?

– Потому что это ты, Лейни.

Она смутилась:

– Потому что нас связывает работа? Потому что я слепая?

– Потому что ты не целуешься с незнакомцами каждый день.

Эти слова словно оглушили Лейни. Ее незначительный опыт общения с мужчинами был столь очевиден?

– Значит, ты постоянно целуешься с незнакомками?

– Да. Если ты действительно хочешь знать.

Нет, спасибо.

– Ты не незнакомец.

– Почти.

– Ты поцеловал меня, – подчеркнула Лейни, сжавшись от беззащитности этих слов.

Его голос смягчился:

– Я не жалею, что поцеловал тебя, Лейни. Я лишь жалею, что все произошло так быстро.

Это было все равно как если бы океан извинялся перед скалами за их эрозию.

– Да? И в каких же случаях ты даешь волю страсти?

– Хотя бы после первого свидания.

Ее обожгла мысль, что он смеялся над ней. Лейни предполагала, что для него поцелуи были обычным делом.

– У тебя, должно быть, очень раздутое самомнение, если ты думаешь, что я отправлюсь с тобой на свидание.

– Придется. Ты обещала.

– Парасейлинг – это не свидание. Это… – А что это было, действительно? Мужчина пригласил женщину отправиться с ним на лодочную прогулку. Обычно такие встречи назывались именно свиданием.

Лейни вздернула подбородок:

– Это встреча.

– Что ж, тогда ладно.

– И после нее не будет поцелуя.

– Понял.

– Как не должно было быть сегодня.

– Я согласен.

Она откинулась назад и только тогда поняла, насколько подалась вперед, пытаясь едва ли не проглотить его язык. Ее обдало жаром.

– Ты что, смеешься?

– Конечно, это же смешно.

– Что именно?

– То, что парасейлинг – это не что иное, как свидание. Я не собираюсь накидываться на тебя в тот момент, когда ты не сможешь убежать.

Лейни почувствовала столь непривычное ей головокружение. Как она проживет еще семь дней, прежде чем это произойдет вновь, – теперь, когда она знает, насколько прекрасен он на вкус?

– Элиот, мне действительно хотелось узнать, каково это – поцеловать тебя.

И вдруг стало понятно, что дальнейшие слова излишни. Элиот Гарвей был не похож на мальчиков, с которыми она раньше встречалась. Он не жалел ее и не пытался использовать. Он просто хотел поцеловать ее.

Вот так просто.

– Ты улыбаешься.

Конечно. Лейни была счастлива. Но не собиралась говорить ему об этом.

– Это неловкая улыбка. Я не знаю, что теперь делать.

– Не нужно ничего делать. Просто наслаждайся солнцем.

Правда? Светило солнце? Было невозможно разглядеть это сквозь великолепное сияние, которым теперь стал для нее Элиот. Он пульсировал в ее мозгу, сильно и мощно.

Воцарилась неловкая пауза. Внезапно Элиот нарушил ее:

– Еще сыра?

Как же это глупо – отвлекаться на приготовление пищи только для того, чтобы скрыть дрожь в руках. Лейни все равно не сможет ее заметить. Но это простое действие помогло ему прийти в себя.

Элиот не планировал поцелуй, однако это было хорошим разрешением напряжения, возникшего после их медового завтрака. Все, что он ожидал, – узнать Лейни получше. Получить ответ на некоторые вопросы. Он просто не понимал, что одним из таких вопросов был: «А какова она на вкус?»

Элиот тихо выдохнул.

Ему придется использовать все свои умения, чтобы собраться и произнести членораздельную речь. Он целовал множество женщин, но обычно они не лишали его способности разговаривать. Может, Элиот просто привык к тому, что поцелуи были более откровенными. Обычно все происходило легко и непринужденно. Вероятно, потому, что его привлекали женщины, которые точно были заинтересованы в нем. В его деньгах. Кто мог предположить, что на самом деле ему стоило целовать девушек, которые не были в нем заинтересованы?

Правда, идея о том, что Лейни Морган не испытывала к нему симпатии, вызывала напряжение. Без каких бы то ни было усилий она взяла его в плен так же уверенно, как сделала бы это с любой пчелой из своих ульев. Они могли считать, что свободны в своем выборе – куда и когда лететь, но это было не так.

После поцелуя Элиот вновь почувствовал себя живым. Он попытался вспомнить времена, когда пустоты внутри его не существовало, но не смог – казалось, она была с ним всегда. Подростком он прятал в ней весь юношеский страх, позже заполнял ее беспрестанными приключениями по всему земному шару, а сейчас она играла роль подручного хранилища для всех его профессиональных амбиций.

Однажды Элиот решил самостоятельно запаковать вещи при переезде. Он точно знал, сколько газетных шариков ему пришлось сделать, чтобы заполнить пустоты между вещами. Шарики выполнили свою работу, но после этого отправились на переработку.

Лейни была таким газетным шариком. Очарование, которое он в ней чувствовал, наполняло его потрясающими эмоциями. Но их взаимодействие наверняка не продлится долго. Ничто не вечно, Элиот знал это по своему опыту. Единственное, что донесла до него мать, – принятие разочарований в жизни.

Пустота стала частью его. Элиот сжился с ней, но ему безумно хотелось поговорить на эту тему с Лейни, потому что у самой чудесной девушки из всех, кого он знал, нашелся бы дельный совет для него.

Или же Элиот мог добраться до ответа сам, если проведет больше времени с ней, действительно заглянет ей в душу.

Лейни всегда вставала рано, и ей не составило труда отправиться в город утренним рейсом. Она впервые ехала в поезде в одиночестве. Устроившись на своем комфортном сиденье, Лейни надела наушники и включила аудиокнигу, чтобы скрасить ближайшие девяносто минут путешествия в город и расслабиться.