По доброй воле - Слава Доронина

чаще всего зовет соседку. Тетя Света быстрее придет на помощь, чем я приеду с другого конца города. В прошлый раз так и было. Если бы не соседка, я бы и не узнала, что моя седая партизанка приболела и строила из себя героя.

– Уже скоро. Что-то случилось? Тебе нехорошо?

– Нет-нет, – тут же заверяет бабушка. – Со мной все в порядке. Просто… у нас гости.

Откладываю вилку в сторону, чувствуя, как екает в груди. Не хватало еще, чтобы бабушка открыла кому-то из людей Монастырского. Господи… А если они начнут ей угрожать?..

– Кто?

– Мужчина представился твоим партнером, сказал, что дозвониться не может, попросился подождать тебя дома. Я впустила, – рассказывает бабуля. И добавляет уже тихо, едва уловимо: – Не нужно было, да? Я растерялась, Асенька, Григорий Игоревич был очень спокоен и убедителен.

Еще бы. Натрахавшись где-то с другой. Понятно теперь, почему он любит отдых в Арабских Эмиратах. Там многоженство же одобрено? По крайней мере, блядство точно должно быть узаконено, раз наши девочки пачками едут туда зарабатывать. Из Шахова получился бы отличный шейх. Первоклассный.

Подставлять бабулю, конечно, плохо, но, с другой стороны, она расскажет Григорию о своем сериале. Это не отчеты на планерке слушать и кивать. Придется принять непосредственное участие и вникать в сюжетные линии: бабушка любит потом проверять, внимательно ли собеседник ее слушал.

– Ты правильно поступила, бабуль. Я скоро буду дома. – Кладу трубку и подзываю официанта.

Заказываю себе вина и уточняю, какое из блюд дольше всего готовится. Выбираю его.

Если Шахов меня сегодня дождется, то в лицо скажу ему, что он козел, и попрошу меня больше не трогать. Если не дождется – не беда. В другой раз реплики будут точно такими же.

После стейка вино идет на ура. Мой заказ приносят через полчаса, и я неторопливо ем его, размышляя о том, что вот так обожжешься на одном человеке, а после не доверяешь целому миру. Ну и вообще, с мужчинами мне, может, и везет поначалу, но потом что-то идет не так. Мужа потеряла, Шахов оказался ходок. Не исключено, что одной остаться – не такая уж плохая перспектива.

Смотрю на время в телефоне и довольно улыбаюсь. «Скоро буду» затянулось уже на час. Даже любопытно немного становится, дождется ли меня Григорий или нет. Можно позвонить бабушке и узнать, но лучше не показывать свою заинтересованность. Особенно если Шахов еще у нас дома.

И вообще, что за наглость? Для личных встреч офис есть. Хотя, возможно, Григорий там был, но меня не оказалось на месте.

Расплачиваюсь по счету, вызываю такси. И попадаю в длинную пробку. Сегодня все благоволит тому, чтобы я как можно позже вернулась домой.

В дороге думаю, как хорошо было бы забыть все, что произошло в моей жизни за последние годы, освежить мысли и начать сначала с новыми силами. Без вступления в интимную связь с Шаховым. Потому что этот мужчина чем-то зацепил. Наверное, тем, что классно трахается. Но не более того.

От вина немного развезло, и все полчаса, что мы стоим в пробке из-за аварии впереди, я дремлю под недовольный бубнеж таксиста, который сокрушается, сколько времени и заказов потерял.

В себя прихожу, лишь оказавшись на улице. Во дворе две знакомые машины. Оба водителя на месте. Значит, Шахов еще у нас дома.

Ну что же, терпение у него отменное, если рассказ бабушки о сериалах не отпугнул. Либо Григорий спит на диване или в кресле, как недавно я под ворчание таксиста.

Вместо лифта, поднимаюсь пешком. Смотрю в телефоне на время последнего звонка. Два с лишним часа ждал. Похвально. Но зря. В моих планах душ и постель.

Открываю дверь ключом, и первое, на что натыкаюсь взглядом – это мужская обувь под ногами. Я ухмыляюсь, скидывая туфли, и иду на бабушкин голос.

Она с нашим гостем сидит на кухне. Григорий поедает мои любимые пирожки и выглядит ничуть не осоловевшим. Даже наоборот, он, кажется, в приподнятом настроении. Пиджак снял и повесил на спинку стула, рубашку расстегнул на две пуговицы, рукава закатал. Освоился, значит…

Неужели та дама плохо ему дает, раз нужно терпеть такие муки ради нашей новой встречи и продолжения связи? Но тогда для Шахова у меня плохие новости. Со мной так нельзя. Я больше к себе не подпущу, если у него был секс с другой.

– Асенька, ну наконец-то. Ты сегодня долго как никогда…

С губ едва не срывается смешок, но вовремя беру себя в руки. Эта реакция совсем уж по-детски будет выглядеть. Или как провокация.

– В пробку попала на Школьной. Почти час стояли. Извините, что пришлось так долго ждать, – говорю я, переведя взгляд на Шахова. – Очень неожиданно увидеть вас здесь. Почему в офис не заехали?

– Можно на «ты», Ася. За эти пару часов я уже почувствовал себя членом вашей семьи. Анна Иосифовна столько всего о тебе рассказала, что не покидает ощущение, будто знаю тебя минимум лет десять.

Хочется закатить глаза, но я сдерживаюсь. Лучше бы бабуля о сериале своем болтала. Хотя так, наверное, все и начиналось, но Шахов выкрутил разговор в нужное ему русло.

Ладно, с бабушкой потом проведу воспитательные беседы. Напомню, как в детстве она просила не открывать незнакомцам дверь, тем более не отвечать на их вопросы.

– И в офисе я был. Тебя там не оказалось.

– Могу уделить вам немного времени в прихожей. Идемте.

– Ася… – Бабуля строго смотрит, недовольная моим невежливым поведением.

Но плевать я хотела на вежливость после того снимка и подписи. И заставить себя снова быть с Шаховым на «ты» тоже не могу.

– Доброй ночи, Анна Иосифовна. Было очень приятно познакомиться. – Он встает из-за стола и забирает свой пиджак.

– Мне тоже, Гриша. Спасибо. – В голосе бабушки слышится искреннее тепло и участие.

Меня передергивает от того, как она ласково назвала Шахова по имени. Что они там, черт возьми, обсуждали такое, если Григорий Игоревич вдруг превратился в Гришу?

Едва мы оказываемся наедине, как маска добродушия сползает с лица «Гриши». Он выставляет ладонь вперед, упираясь в стену, и следом прижимает к ней меня.

– А теперь коротко и по существу, в чем возникла проблема. Так понимаю, мой номер в черном списке, от водителя ты сбежала по этой же причине, – перечисляет Шахов деловым тоном. – Я уже не мальчик, чтобы играть в эти игры и бегать за понравившейся женщиной. Слушаю объяснения.

– Зачем бегать, если они сами прыгают к тебе в постель? Хотя не исключаю, что ты даже не в курсе подлянки от одной из своих многочисленных любовниц. И да, конечно, мы взрослые люди. Бегать никто ни за кем не будет, ходить вокруг да около тоже. Прямо говорю: больше ты ко мне и на сантиметр не приблизишься. С этого дня нас связывает только контракт.

Достаю телефон, открываю то сообщение и демонстрирую Шахову снимок и подпись.

Григорий молчит, не выглядит при этом ни потрясенным, ни удивленным. Вообще никаких эмоций.

– Нечего сказать? – первой нарушаю я образовавшуюся тишину.

– Плохо, Агния, – произносит он жестко. – Очень плохо. – Переводит взгляд на мои губы.

К своему ужасу чувствую, что у Шахова стоит. Не мальчик он, да? А по-моему, трахает все, что движется!

– Этого достаточно, чтобы понять, почему ты в блоке. Одно дело – быть постоянной любовницей, – говорю я тихо, чтобы бабушка не услышала, – другое – постоянной, но не единственной. Ты ведь спал со мной без защиты…

– И это тебя не натолкнуло на мысль, что сообщение может быть неправдой? – кивает Григорий на мой телефон.

– Это натолкнуло меня на мысль, что ты всех своих баб проверяешь и уверен в их чистоплотности. Какая разница, в кого засовывать…

– Остановись, – произносит Шахов хлестко, будто дает пощечину. – Уважение и к себе, и ко мне должно ведь присутствовать. Или ты вообще не в курсе, что это такое? В твоем телефоне непонятный, нечеткий, размытый снимок. Который сделан даже не у меня дома и явно впопыхах.

– Ни за что не поверю, что в твой телефон все могут залезть просто так! Да и что я о тебе знаю? Когда спросила о твоей жизни, ты сказал: «Не лезь. Я это не обсуждаю». Дал понять, что постель мой удел? А я на такое не подписывалась. Заниматься сексом с тобой, может, и приятно, но не настолько, чтобы быть шлюшкой на побегушках и заглядывать тебе в рот лишь потому, что ты классно трахаешься.

– Надеюсь, случившееся станет для тебя хорошим уроком на будущее. Спишем на то, что ты домашняя девочка, ни разу не ловила мужа на измене и понятия не имеешь, какое это мерзкое, отвратительное чувство.

– В смысле?

Холодная невозмутимость в голосе Григория сбивает с толку.

– Дай свой телефон.

– Зачем?

Шахов смотрит так, что не решаюсь возразить. У нас с ним похожие модели смартфонов. На моем всегда стоит