Игры судьбы - Клариса Фламель

— Потерпи. Скоро жар спадёт. — он дотронулся до щеки Таволги и перед его глазами пролетели несколько цветных кадров — Воспоминания возвращаются, теперь я понял, о чем мне говорил Змиулан.

За окном темнело. И в хижине становилось холоднее.

— Где его носит?

Арон пододвинул стул ближе к кровати Таволги. Её руки были по-прежнему холодные. Он взял их в свои, начал греть, растирать, дышать на них.

Наконец-то дверь открылась и вошёл Змиулан с охапкой веток.

— Кое-как эти ветки нашёл. Снег метёт. Ничего не видно. Из-за этого даже чуть не заблудился, когда обратно шёл. Как Таволга?

— Не знаю. Вроде лучше. Я сделал ей компресс, как ты и сказал.

— Хорошо. Тогда я печку начну топить, а ты держи снеговой компресс. Потом я сварю отвар, надо будет им поить её всю ночь.

— Что за отвар?

Змиулан достал небольшой мешочек, положил его на стол рядом с печкой.

— Целебный отвар из бузины, календулы, липы, листья малины, чабрец, шалфей и шиповник.

— Как ты это всё запомнил?

— Этому учат всех полозов. И тем более я князь, меня обучали лучшие лекари и целители.

— Но зачем тебе это?

— Полозы — это не просто существа, которые умеют превращаются в змей и живут в своём дворце, они из покон веков, были лучшими целителями.

Змиулан разжигал огонь в печи. Вынул кремни из запазухи, чиркнул, появилась искр, сухие ветки затрещали на всю хижину.

— Ты не проголодался?

— До тех пор, пока ты не сказал, я о еде даже не думал.

- Тогда, садись, поешь. У меня есть лепёшка и сыр. — князь вынул свёрток с едой из мешка.

— А Таволга?

— Ничего с ней сейчас не случится. Ты ешь, а я компресс схожу ей поменяю.

- Нет, я сам.

— Не переживай, я не наврежу ей. Ведь мы друзья.

Арон хотел было что-то возразить, но передумал.

Хижину заметал снег. Ветки в печи звонко трещали. Арон сидел рядом с Таволгой, периодически менял снеговые компрессы. Змиулан нашёл под лавкой старый, щербатый глиняный горшок, набрал в него снега и поставил в печку. Снег быстро растаял, полозович насыпал в кипящую воду целебных трав.

— Отвар скоро будет готов?

— Да, но ему нужно дать остыть.

— Мне кажется жар у неё не спадает. — парень дотронулся щеки Таволги — и руки до сих пор холодные.

— Жар всегда долго спадает. Придётся подождать. — спокойным тоном сказал Змиулан глядя краем глазом на Арона.

— Это всё из-за меня…

— Ты всё вспомнил?

— Не всё, только кое-что.

— Расскажешь? — с интересом в голосе спросил полозович.

— Это не важно.

— Ты мне не доверяешь?

— А ты мне?

— Думаю сейчас из тебя собеседник не лучший. — ухмыльнувшись ответил Змиулан и тщательно стал мешать отвар толстой палочкой, задевая стенки горшка.

Они замолчали в хижине повисла тишина.

— Отвар готов. Надо дать ему остыть.

— Может вынесешь его на улицу?

Князь подошёл к окну, протер запотевшее стекло и сказал:

— Нет, снег слишком сильно метёт.

Змиулан вынул отвар из печки большими заржавевшими щипцами, которые стояли в углу, поставил на стол, от горшка шёл белый, полупрозрачный дым.

— Она не может ждать. Время и так слишком много прошло.

— Арон, я понимаю, ты переживаешь за Таволгу. Но я тоже хочу помочь.

Вдруг что-то с силой ударило в дверь хижины. Парни затихли, молча переглянулись.

— Что это было? — шёпотом спросил Арон.

— Не знаю.

Звук повторился, только с ещё большей силой. Змиулан бесшумно подошёл к маленькому окошку, отодвинул пожелтевшую от времени и влаги занавеску.

— Вендиго!

— Кто?

— Вендиго — дух-людоед. Но я не ожидал, что они обитают в этих горах.

— Но если он дух, то не имеет тело и может проникнуть сюда.

— Нет, не может, им чтобы проникнуть в жилище нужно приглашение.

— Приглашение? Но кто его пригласит?

— О, поверь, эти существа могут заставить, подражая голосам близких, родных, знакомых.

— Но почему я кроме стуков в дверь ничего не слышу?

— Не знаю, возможно просто у тебя кроме Таволги никого близких нет? Вот лично я слышу…

— Но кого?

Змиулан не ответил, отошёл от окна.

Существо продолжало ломиться, скрести под дверью и подвывать метели.

Дверь хижины сотрясалась от ударов.

— Мне кажется дверь не выдержит, надо подпереть её столом.

Змиулан составил отвар на табурет и пододвинул с шумом стол к двери.

— Ты не представляешь, как мне сейчас тяжело, я так хочу открыть эту дверь… — князь схватился за голову руками — оно меня сводит с ума.

— Держись. Таволга ещё не пришла в себя.

— Только ради неё и держусь.

Лицо Арона сделалось серьёзным, он посмотрел на Змиулана, но ничего говорить не стал. Шум за дверью прекратился, опять стало слышно только вой ветра.

— Мне кажется Вендиго ушло.

— Не уверен, просто Вендиго — это охотники, они готовы выжидать жертву очень долго.

— На сколько долго?

— Этого я не знаю.

— Змиулан, Таволга опять стала тяжело дышать, снеговой компресс растаял.

Змиулан подошёл к девушке, взял её за запястье. Арон хотел ему что-то сказать, но полозович поднёс палец к губам.

Потом он аккуратно положил её руку и пододвинул табурет с отваром к кровати Таволги, осторожно дотронулся до краев горшка.

— Отвар уже остыл.

— Но как мы его будем ей давать?

- Вот держи. — Змиулан достал блюдце с печи и протянул парню.

Арон налил отвар, от него поднялся ароматный, приятный, пар. Он подул, медленно поднёс к губам Таволги. Она сделала несколько глотков, начала что-то шептать. Сначала это были не понятные звуки, сливающиеся в шипение, но с каждым разом становились всё чётче.

— Он ищет меня…его книга…бессмертие…его голос…мы не спасёмся…я не виновата…мы связанны…Арон…Арон…

Девушку начало сильно трясти, она извивалась на кровати, коса растрепалась, на лбу появились испарены пота.

— У неё бред! Держи её, я сейчас принесу сухие листья красной крапивы.