Золотая чума - Алексей Баскаков

— По восемьсот за месяц.

Зуб присвистнул.

— За что ж это?

— Экспедиция. На Колыму.

— Что-то далеко отсюда.

— А нам кто попало не нужен, а за тебя вот Балык ручается. Деньги — вот могу сразу по сотне дать, чтобы поняли, что я не фуфло толкаю.

— Что-то не нравится мне это… Разводка какая-то. Не пойдем.

— А ты, Зуб, за всех не базарь! Тоже мне — начальник нашелся, — раздался откуда-то сбоку голос. — Взял моду тут командовать. Ты не пойдешь — так я пойду!

Внутренним чутьем Кот уловил расклад. Всюду есть борьба за власть. И в Кремле, и в бараке бичей. Вот и здесь кто-то явно хотел вырвать у местного главаря лидерство. Поэтому он обернулся в сторону того самого голоса.

— Мужики, ну сами подумайте, какой резон мне вас обманывать? Все будет честно.

— Да не верим мы тебе! — упирался Зуб. Он явно недолюбливал или боялся Балыка. — Не хотим мы с вашей кодлой иметь ничего общего. Вы сами по себе, мы сами по себе.

Тут с нар спрыгнул крупный парень с покатым лбом, говорившим о том, что этот тип не обладает шибко большим умом. Он наклонился к Зубу и заговорил очень агрессивно:

— Да что ты тут волну гонишь? Мы здесь сидим на заднице, слушаем, пока ты кашляешь, а дела никакого. Почему ты не хочешь идти с этими людьми? Что они тебе плохого сделали?

— Они гонят!

— Да пошел ты… — Тут парень добавил такие слова, после которых примирения быть уже не могло.

Зуб выхватил нож, но больше ничего сделать не успел. Его противник взмахнул огромным кулаком — лидер бомжей полетел в угол, ударился о печку и затих. Из его рта потекла струйка крови.

— Зуб, ты что? — заорал громила. Пойдя к лежащему, он тупо пробормотал:

— Вот-те на… Кажись, мертвый.

— Ладно, мы ничего не видели, — подал голос Балык. — Спрячьте его. А насчет слов моего кореша подумайте. И быстро подумайте. Ну?

— А что? Можно, пожалуй. Мужики, вы как?

Через три дня десять бичей были погружены на пароход и отправлены в Магадан. В тот же день улетал и Кот. Его провожал Балык на своем «Москвиче». Пожимая руку на прощание, он бросил:

— Еще встретимся. Чует мое сердце, что у вас там большая игра пошла.

2 мая 1966 года, Магадан

Выгрузка завербованной рабочей силы проходила нормально. Стоявший у трапа Кот мог лишь подивиться мудрости шефа. Не зря он распорядился дать бичам задаток. На него они, понятное дело, купили на всю длинную дорогу по морю разных напитков. Теперь эти ребята были готовы двигаться куда угодно — хоть рабами на постройку пирамид — лишь бы им дали опохмелиться. Невдалеке от причала их ждал крытый «студебеккер», возле которого отирались Павло и еще двое угрюмых мужиков очень серьезной наружности. Все трое держали на плечах карабины.

Тут же был и Прохоров. На этот раз он обошелся без роскошной сбруи — пребывал в замызганной, испачканной известкой матросской шинели. Он сидел метрах в ста на ящике в компании с таким же непрезентабельным типом. Они делали вид, что увлеченно пьют водку, занюхивая луковицей. Старков наблюдал за происходящим тоже издали — из своего газика.

Последним с сухогруза на твердую землю спустился Бовик, которого Балык из дружеских чувств отрядил присматривать за рабочей силой.

— Ну, как добрались? — спросил его Кот.

— Ох, мать. Все мы пьем, но чтобы так… Намучился я с ними.

— Ладно, все хорошо, что хорошо кончается. Вот, это твоя премия. — Леша протянул ему выданную Старковым пачку из десяти сотенных.

— Ладно, тогда я попер в аэропорт.

Вот тут-то и случилась накладка. Откуда ни возьмись появился мотоцикл, на котором восседал сержант милиции. Он подрулил к смурной толпе бичей и властно заорал:

— Эй, кто такие? А ну, давай документы!

Те замялись, потому как никаких документов у них не было. Сколько заплатили капитану корабля, чтобы он провез всю эту команду, знал лишь Старков.

В этот момент откуда-то из-за грузовика появился худощавый брюнет в длинном бежевом плаще, такие как раз входили в моду.

— Эй, сержант, а ну-ка давай отсюда!

— А ты кто такой?

Человек в плаще показал красную книжку. Судя по тому, как вытянулся сержант и как он поспешно пустил в галоп свой мотоцикл, книжка была та самая, — при виде которой всем советским людям становится не по себе. Комитет Глубокого Бурения. «О как! Сколько ж крутится вокруг этого дела бойцов невидимого фронта, — подумал Кот. — И на кого же в результате я работаю?» Но размышлять уже времени не было.

Бичи погрузились в грузовик, он тронулся. Кот направился к машине Старкова.

— Все нормально. Геннадий Сергеевич?

— Пока все идет по плану. Ну вот, Леша, теперь мы начинаем настоящее дело. Сейчас они двинутся в далекие края — а мы следом за ними. И обратно, Леша, пути у тебя уже не будет. Поехали ко мне, у меня для тебя есть одна вещь.

Кот уже много раз бывал в квартире Старкова — и всегда его поражала пустота его просторного жилища. Здесь не было никаких признаков уюта. И, что самое удивительное, ни следа тех неимоверных денег, которыми оперировал его шеф. Кровать, стол, два кресла — вот и вся обстановка. А что касается кухни — то на ней, казалось, никогда не готовили никакой еды. Впрочем, так оно и было. Шеф, если не питался там, где заставали его многочисленные поездки, ел в ресторане.

— Садись, — Геннадий Сергеевич кивнул на кресло. — Вот коньяк, наливай себе, а я сейчас.

Он направился в коридор, открыл дверь кладовки и вскоре вернулся, держа в руках что-то, завернутое в мешковину.

— Держи. Это я тебе дарю. В счет того, что ты мне жизнь спас. Да и на будущее пригодится.

Кот развернул сверток.

— Е-т… — Дальше Леха загнул многоэтажную морскую фразу с тремя перегибами и двумя поворотами. И было отчего. В руках у него оказался крупнокалиберный английский карабин с магазином на восемь патронов. Подобную штуку Кот до этого держал в руках только один раз — в Африке. Ради того, чтобы только пострелять из него по пустым бутылкам, он отдал непочатую бутылку джина. Иначе его владелец, чернокожий охотник, забредший в Ситанди, не соглашался выпустить оружие из рук. По словам негра, с подобными ружьями белые господа в свое время охотились на крупную дичь. Да, колонизаторы были не дураки. Карабин, бьющий разрывными пулями, мог разнести голову буйволу. Мог, наверное, и слону. Впрочем, для охоты на людей он тоже вполне подходил. Чем, судя по всему, и занимался тот чернокожий охотник. Потому как на зверей в тех местах уже давно никто не охотился. На людей было куда как выгоднее. Ведь когда идет гражданская война, всегда хватает таких, чьи политические взгляды позволяют грабить и убивать любого, кто встретился на дороге без оружия.