По ту сторону решетки - Татьяна Миненкова

кнопку старта, пристегнусь, и, включив с блютуса «Fighter» Кристины Агилеры на магнитоле, рвану вперед.

И только тогда поехал следом.

Я же, выезжая с парковки суда под динамичный бит из колонок, поражалась тому, как всего один разговор с Лазаревым вернул в мой мир прежние краски.

Глянула в зеркало заднего вида на его Харриер. Лэнд был гораздо привычнее и подходил жесткому и надежному Дэну больше. Но, мое настроение было столь беспричинно хорошим, что, пожалуй, для моих целей и эта машина подойдет.

Остановившись у белой полосы на светофоре, увеличила громкость кнопкой на мультируле. Харриер припарковался на второй полосе, и я умышленно поймала взгляд Лазарева и обворожительно ему улыбнувшись, подмигнула.

Он тоже не сводил с меня глаз, но его улыбка была при этом снисходительной. Так взрослый смотрит на шалости ребенка, покровительственно и мягко, дескать «чем бы дитя не тешилось».

Усмехнулась, глядя на обратный отсчет светофора и, как только зажегся желтый, убедившись в отсутствии препятствий, резко нажала на газ заставив Лексус рвануть вперед. Мысленно видела, как Лазарев, оставшийся позади, театрально закатил глаза.

И, поняв, что он тоже увеличил скорость и, обходя пару легковушек по второй полосе, приближается ко мне, расплылась в довольной улыбке. Дэн принял правила игры. Отлично.

Закусила нижнюю губу от азарта, вспыхнувшего внутри, будто маленький жгучий огонек. Выкрутила колесико громкости на максимум и, увидев, что дорога впереди абсолютно пуста, увеличила скорость еще больше.

Прошлогодняя Ева бы так не сделала, но новая периодически позволяла себе подобные безрассудства. Иногда, чтобы помочь себе справиться с бушующими эмоциями, которые вместе со мной стали гораздо ярче и сильнее. Иногда, чтобы получить заряд адреналина. Иногда, как сейчас, чтобы поставить на место одного заносчивого адвоката, который считал правильным решать всё за нас обоих.

Резко выкрутив руль, легко обошла Харриер на повороте и умышленно некрасиво подрезала, снова концентрируя всё внимание на дороге. Внутри царило донельзя приятное ощущение драйва и энергии, резко переполнившей меня до краев.

Лазарев отстал. Умышленно ли давал фору или поддавался? Или и правда не мог догнать?

— Cause it makes me that much stronger, makes me work a little bit harder, it makes me that much wiser, so thanks for making me a fighter (прим. «Это делает меня гораздо сильнее, заставляет более тщательно работать над собой, помогает быть мудрее, спасибо, что научил меня бороться»), — во весь голос подпевала я песне Кристины Агилеры.

Дэн ведь действительно за этот год сделал меня сильнее, устойчивее, увереннее. В этот момент мне вообще казалось, что не существует во всем мире силы, способной меня сломить.

Громко расхохоталась от ощущения безграничного счастья, переполнявшего меня, словно легкий газ в воздушном шарике, и медленно сбавила скорость.

Любезно позволила черному Харриеру поравняться со мной, чтобы поймать улыбку его водителя, выехавшего вперед. И на повороте к полиции его автомобиль мигнул мне аварийными стоп-сигналами на прощание.

6. Несовершенство

Короткий разговор с Лазаревым у здания суда и последующая гонка по городским улицам подействовали на меня неожиданно положительно. Несмотря на то, что Дэн предпочел сохранить причины своего поведения в тайне, теперь у меня была определенность: не все между нами кончено. Хотя наши отношения так и остались неразрешимым ребусом, я знала, что это временно. И что теперь он должен мне поцелуй.

Этого хватило, чтобы в моем воображении за спиной, в тех местах, что успели за несколько дней зарубцеваться бурой неровной коркой, выросли новые крылья. Не такие красивые и сильные, как были, конечно, а маленькие, скажем, как у цыпленка.

Остаток дня прошел спокойно и тихо. Я, не откладывая в долгий ящик, заехала к экспертам, предупредив их от том, что экспертиза, о которой мы вчера говорили, вскоре будет назначена судом и попросила их по возможности не затягивать с заключением.

Дэн, у которого, по словам Юлии, была запланирована проверка показаний по одному из дел в следственном комитете, вернулся в бюро через пару часов после меня, а вскоре к нему приехал один из клиентов, которого я уже встречала пару раз, но лично была не знакома.

Представительный мужчина, точно разменявший пятый десяток, чем-то напомнил мне Станислава Викторовича. Такой же подтянутый, гордый, не скрывающий седину в волосах вопреки новым модным веяниям. Он привез Дэну какие-то документы и следующий час они провели в переговорной.

— Это кто? — негромко полюбопытствовала я у Юли, когда она вернулась, отнеся мужчинам кофе.

Лидия что-то печатала в своем кабинете. Долетающий до нас в тишине стук ее длинных ногтей по клавиатуре компьютера напоминал треск дятлов в летнем парке. Но в целом атмосфера в бюро была расслабленной и истинно-пятничной. Слишком утруждаться работой не хотелось и можно было позволить себе негромко побеседовать в холле без ущерба для собственной репутации трудоголика.

— Владимир Безуглов — мажоритарный (прим. «главный») акционер «РМП», — громким шепотом ответила Юля, которая, как когда-то Зеленая в S&L, знала всё и про всех. — Денис Станиславович дружил с его единственным сыном Демидом, но тот разбился при крушении вертолета полгода назад. Видимо, поэтому Лазарев и не отказывает ему в помощи, хотя положение у «РМП» плачевное, как я слышала.

Вот, значит, почему Дэн так рьяно защищает пароходство. О Демиде я впервые услышала только тогда, когда Лазарев ездил на его похороны, но фамилией его погибшего друга я тогда не поинтересовалась. Этот факт объяснял, почему вокруг общества вились стервятники типа Земскова.

— Разве плачевное? — переспросила я, вспомнив, что Дэн говорил прямо противоположное.

— Так говорят. А я за что купила, за то и продаю, — пожала плечами Юля. — Спроси подробнее у Лиды, она помогает Денису Станиславовичу с какими-то документами по этому делу и, наверное, знает больше моего.

Но интересоваться о чем бы то ни было у вертихвостки с повадками Шерон Стоун мне не хотелось.

— Да я просто так спросила, мне в общем-то не принципиально, — отмахнулась я, а секретарь, видимо, почувствовав мою нервозность, понимающе перевела тему разговора:

— Уже выбрали платье для воскресного вечера, Ева Сергеевна?

Я отрицательно качнула головой.

— Нет еще, на выходных займусь этим, наверное.

— Красивые вчера в витрине «Дольче Виты» вывесили: ярко-красное, черное и зеленое с пайетками, — мечтательно протянула Юля. — Я живу рядом, постоянно мимо хожу, любуюсь.

Упомянутый ею салон располагался в самом центре, но я ни разу в нем не была, а собственное несчастливое свадебное платье покупала в другом месте.

— Загляну туда завтра, — решила я.

В этот момент наш разговор был прерван появлением из переговорной Безуглова и Лазарева, и мы молча