Резиновый бэби - Жужа Д.

* * *

На следующий день с утра на тумбочке лежали несколько тетрадей на пружинах, одноразовые ручки и большой толковый словарь. Несколько часов я размышляла, не является ли это все уловкой и не заключена ли в этом какая-либо хитрость, а когда почти запуталась, дверь распахнулась, и Лисья Морда сказал скороговоркою:

– Только помните, инструкция должна быть действительно полной, так как люди, ее читающие, могут вообще ничего не знать о помещениях, в том смысле слова, в котором мы это понимаем... И основная цель этой инструкции, как, впрочем, и любой инструкции, как я полагаю, – обеспечить удобство и БЕ-ЗО-ПАС-НОСТЬ! – Последнее слово он сказал, напрягая губы и разрывая его на слоги.

Он ушел, а я долго обдумывала, что же он все-таки имел в виду. Потом поняла, что инструкция должна предназначаться действительно для всех – даже для тех, которые сидят в своих комнатах на полу целыми днями или спят пристегнутыми к кроватям. И понимание этого дало мне уверенность, что от меня требуют чего-то значительного... Я чувствовала масштабы этой зна-чи-тель-но-сти... И эта самая БЕ-ЗО-ПАС-НОСТЬ как-то раздулась и заняла все пространство моей головы.

Я постаралась сфокусироваться на этом – но сначала мне нужно было разобраться, что именно обозначает это слово, так легко нами произносимое... Бе-зо-пас-ность...

«ОПАСНОСТЬ (сущ.), – прочитала я в словаре, – это возможность возникновения обстоятельств, при которых материя, поле, информация или их сочетание могут таким образом повлиять на сложную систему, что это приведет к ухудшению или невозможности ее функционирования и развития.

Без – ее отсутствие – то есть отсутствие возникновения таких обстоятельств»...

Отсутствие возникновения таких обстоятельств...

Наверное, кто-либо менее профессиональный начал бы с подробного объяснения того, как пользоваться дверной ручкой, так как при входе в комнату, как минимум, нужно ее открыть... Но – не я. Инструкция, которую мне нужно было написать, должна в результате стать не примерным представлением об использовании «предмета», а точной, доведенной до совершенства схемой. А дверная ручка, с которой вроде бы, по логике вещей, все и должно начинаться, на самом деле не может быть описана в рамках данной инструкции, так как находится сна-ру-жи помещения – и в инструкцию по пользованию са-мо-го помещения включаться не может.

«ИНСТРУКЦИЯ» – написала я красивым крупным почерком и подчеркнула два раза, хотела подчеркнуть третий раз, но поняла бессмысленность этого действия, так как все будет перепечатываться, и потому мои подчеркивания на этом этапе не имеют большого значения.

* * *

«ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ», – написала я и осмотрелась...

Итак... Пункт первый. Комната типа 42/Ж, – хорошо, что я запомнила номер своей комнаты – сорок два, сделала это почти автоматически, не думая о том, как это мне пригодится позже! – Предназначена... для хранения... Нет... проживания... Не совсем точно... Нахождения – может, тоже не совсем то, но слово «заточение», которое крутилось в голове, могло бы быть слишком буквально истолковано. И еще, мне же обещали, что это ненадолго и для моего же блага... А значит, заточением или, например, пленением это назвать никак нельзя...

Я даже думала добавить слово «временное» – в смысле временного нахождения, но Инструкция предназначалась не только для меня, и, стало быть, могут существовать различные варианты нахождения в подобных заведениях.

* * *

Итак, комната предназначена для на-хож-де-ния... Самое правильное, думаю, слово, в рамках понимания бе-зо-пас-ности... Нахождения в ней человеческого индивидуума. Я оглянулась – да, здесь ну никак нельзя поставить вторую кровать, поэтому в комнате типа 42/Ж речь может идти действительно только об индивидууме, в единственном числе.

Но ведь можно поставить двухъярусную кровать. Тогда напрашивается дополнение.

Пункт второй. Нагрузка комнаты типа 42/Ж не должна превышать установленной в заведении нормы.

Так. А к нему и третий... Пункт третий. Контроль над заполнением комнаты типа 42/Ж осуществляется администрацией заведения, в распоряжении которого находится данное помещение.

Как правильно, что я написала этот третий пункт! Этим я открыла им возможность использовать Инструкцию и в других заведениях, чем, в общем, расширила их свободу буквально до гигантских размеров. Тут же промелькнула мысль, что они могут отметить это и в награду отпустить меня быстрее.

Пункт четвертый... Контроль над загрузкой осуществляется организациями, выполняющими контроль над данным заведением в целом.

Довольно размыто звучит. Хотелось бы большей точности... Но как еще... Не могу же я знать названия всех организаций, которые стоят над ними? Я, конечно, могла бы спросить... Но у кого? У главврача – нет. Нельзя, чтобы он видел мою беспомощность... Если я покажу свою полную состоятельность, то быстрее выйду отсюда... Любой вопрос или непонимание с моей стороны вернет меня назад: как в детстве, по скользкой горке на игровой площадке, когда ты вдруг решил, скатившись, полезть наверх, и вот уже совсем близко та самая заветная маленькая площадка – и вдруг поскальзывается нога, срываются пальцы, и ты летишь опять вниз... И так безнадежно...

Нет, мне ошибки делать нельзя... Совсем... Мне просто нужно сосредоточиться – а это не так просто, когда голова тяжелая от лекарств и постоянно хочется спать.

Последние три дня мне разрешили ходить в столовую со всеми, – вернее, не со всеми... а со многими. Еще я не люблю, когда на стенах кафель. Это вносит во все путаницу. Это как будто бы пол поднялся на стены... Шел себе, шел в горизонтальной плоскости – и вдруг забрался на вертикальную. А значит, уже не чистый, так как является частью пола и его нельзя касаться и вообще лучше обходить стороной, чтобы не запутаться окончательно. И вот надо же так случиться, что именно сегодня – пытаясь не касаться ни стен, ни людей – я оказалась в таком углу. Пришлось долго разбираться, на какой именно плоскости из трех убегающих из-под меня я стою... Чтобы не зайти не туда...

Я помню этот дикий крик матери отцу – ты зашел слишком далеко! Ненавижу. Лучше просто тихо постоять и подумать, прежде чем сделать первый шаг. И не поддаваться на провокации. Девушка, которая убирает со столов, пыталась вытащить меня оттуда, но я не могу никому доверять, – я просто хотела постоять и подумать, а она пыталась увести меня куда-то – не знаю куда. Чтобы не кричать, – кричать нельзя точно, за это опять привяжут, – мне пришлось заплакать. Тогда она оставила меня там разбираться. Но сперва нужно успокоиться. И на это нужно время...

Я выбралась оттуда, когда вокруг уже никого не было. Я сориентировалась по мебели и потолочным лампам – благо их, наконец, включили. Но та девушка – она неплохая, она принесла мне в комнату чай с булочками, так как я пропустила обед. Мне кажется, она меня выделяет и понимает, что я здесь случайно и временно.

К вечеру мне сделали дополнительный укол, потому что я опять плакала, а плакала я, когда вспомнила, что не писала совсем Инструкцию.