Серебристый призрак - Кара Колтер

— А вы хотите? Узнать что-нибудь про меня?

Все! Сколько ему лет, какое его второе имя, и даже любит ли он ловить рыбу. Ей хотелось знать, что кажется ему смешным, и какой его любимый фильм, и бывает ли ему иногда так одиноко, что хочется выть…

Но ничего этого она не сказала. Лишь пожала плечами, изображая безразличие.

— Ладно, оставим это, — он отпил глоток воды — вина он не заказал. Уставился на нее проницательными зелеными глазами.

Внезапно она засомневалась, что интересует его она лично. Возможно, кто-то заметил, что из кабинета Джейка начали пропадать вещи. Возможно, Камерону она не нравится совсем. Да и как он может ею заинтересоваться?

— Что случилось? — Его рука внезапно накрыла ее руку. — Сара?

— Просто это место не для меня, — сказала она тоненьким жалким голосом. — Да и ты тоже.

— Ох, Сара! Прекрати. Мы с Клинтом росли в такой бедности. В нашем доме и мышь не отыскала бы ни крошки.

— Правда?

— Да. А теперь закажи самое дорогое, что есть в меню.

— В моем меню нет цен, — прошептала она.

Рассмеявшись, он прошептал в ответ:

— Это омар. Хочешь его?

— И он будет в панцире? С глазами-бусинками? И усиками? Я видела в кино.

— Так и бывает.

— Фу! Нет.

Он снова рассмеялся, и Сара почти поверила, что кажется ему очаровательной. Внезапно она поняла, что надо делать. Надо положить назад все, что она забрала у Джейка. Тогда она станет достойна взгляда Камерона.

На воскресенье Джессика взяла выходной. Не стоит рисковать, встречаясь с Гарнером наедине, иначе она способна натворить массу глупостей. Свидание в грузовике, как же! О чем она только думала, соглашаясь?

Пока что с Мичем можно разговаривать с чистой совестью. Она ничего ужасного не сделала.

Джесси объяснила ему, что в «К&В Auto» нет никакого Роберто и уж определенно никакой ванны. У босса просто такое оригинальное чувство юмора.

— Ха-ха, — кисло отреагировал Мич. — Значит, ты была с ним наедине. В десять вечера в субботу. Не вижу разницы между уединением с Роберто.

— Слушай, Мич, ты либо доверяешь мне, либо нет.

Теперь она начала цитировать Гарнера. Ее поражала собственная жесткость. На языке вертелось: «Бери, что есть, или выметайся». Должно быть, он тоже услышал подтекст, потому что сразу сменил тон.

— Конечно, я доверяю тебе!

На этом этапе ей удалось завершить разговор. Раньше, чем речь дойдет до обсуждения комплекса «Стройность» или дома на Холме. Раньше, чем с языка сорвутся слова, вернуть которые будет невозможно.

Типа: «Я не могу выйти за тебя замуж».

Она попыталась дозвониться до отца, но Джеймс сказал, что тот за городом на турнире по гольфу. Добавив, что отец, несомненно, первым делом позвонит ей сразу, как только вернется.

Отцу восемьдесят три. Немало лет прошло с тех пор, когда он играл в гольф, но что прикажете делать? Обвинять Джеймса во лжи? Отец явно ее избегает. По каким-то причинам он не желает, чтобы она знала, зачем ее послали в Фаревелл.

Воскресенье она провела, укрывшись в своем номере, решив не думать об осложнениях с помолвкой, увлечении мужчиной, который ей вовсе не жених, и таинственном стремлении отца уклоняться от разговоров с ней. Вместо этого она предалась порочным удовольствиям, а именно — прочла любовный роман. Род литературы, который никогда не одобрили бы ее высокоинтеллектуальные коллеги, в особенности Мич.

Перелистнув последнюю страницу, Джесси оказалась во власти болезненного любопытства. Неужели такие отношения между мужчиной и женщиной возможны? В принципе она любила Мича. Но не так. Та, книжная любовь — ощущение, что ты стоишь на краю пропасти, решая, прыгнуть ли вниз. Иногда ей хотелось быть девушкой из книги, что очертя голову бросается в объятия неизвестности. Но ведь так страшно отказаться от безопасности своего мира, где все настолько стабильно: удобное кресло, старые книги, огонь в камине…

На следующее утро, всю ночь провертевшись без сна на кровати, Джесси надела новые черные брюки со старым жакетом от Шанель. Под жакетом — белый топ, гласящий «ллевераФ — загляни в зеркало».

Когда Гарнер вошел в контору, сомневаться, какая сторона ее личности взяла верх, стало невозможным. Небесно-голубая рубашка с почти белыми джинсами делали его неотразимым. Внезапно ей стало так жарко, что потребовалось снять жакет.

— Да, денек будет жарким, — произнес Гарнер ехидно. Надолго задержался взглядом на ее груди. Хотя чего вы хотите, надевая майки с написанными задом наперед словами? — Куда ж ты сбежала в субботу? Я думал, у нас свидание.

— У меня не может быть свиданий с тобой. Я помолвлена с другим человеком.

Она помахала рукой у него перед носом, кольцо на пальце заблестело. Вместо того чтобы внять предупреждению, он шагнул вперед, взял ее руку и притворился, что крайне заинтересован изучением кольца. Джесси замерла. Но он уже отступил назад.

— Следовательно, он проглотил ванну с Роберто.

— Следовательно, он понял, что это — полная чушь.

— Если бы на твоем пальце было мое кольцо и кто-нибудь сказал бы, что ты рассиживаешь в ванне с Роберто, я бы мигом сюда примчался.

— А как же «либо доверяешь, либо нет»? — напомнила она.

Гарнер пожал плечами.

— Должно быть, есть вещи, которые хочется увидеть своими глазами.

Как он смеет изображать Мича простофилей лишь потому, что тот не примчался спасать ее от мифического Роберто! И внушает мечты о мужчине, который именно так бы и поступил. Как тот, что стоит перед ней.

— Эй, — сказал он, — не грусти, Джесси.

И вот опять. Как он смеет ввергать ее в сомнения о правильности собственной жизни и сразу же менять тему, словно тут и говорить не о чем! Конечно, ему-то на это по большому счету наплевать. Гарнер Блейк развлекается вовсю.

— Тебе работать совсем не надо? — огрызнулась она.

— Слушаюсь, мэм, — сказал он, и от этого насмешливо-протяжного «мэм» сердце ее вновь подскочило. А Гарнер вышел с видом человека, повелевающего всем миром, оставив ее настраиваться на следующую их встречу.

Эта встреча состоялась в перерыве на кофе. Напряжение между ними чувствовалось уже как что-то осязаемое, хотя они почти не смотрели друг на друга. Во всяком случае, Джесси явственно ощущала это напряжение, и когда над Гарнером мягко подшучивали относительно титула «Горожанин года», и, еще сильнее, когда Клайв смущенно вытащил фотографии своего ребенка. Глядя на крохотное сморщенное личико, Джесси ощутила, как внутри что-то шевельнулось. Ей вдруг захотелось иметь вот такого малыша.

Это желание ее изумило. Не хотела она детей! Ей хотелось получить хорошее образование. Сделать карьеру. Может, попутешествовать. Тут они с Мичем были единодушны. Но никаких детей! Они обсуждали эту тему, возвращаясь со свадьбы Брэнди, где имели возможность лицезреть чрезвычайно энергичную дочь Клинта — Беки. Джесси боялась взять ее на руки. А Мич твердо заявил, что чувствует себя слишком старым, чтобы менять образ жизни. О каком ребенке может идти речь!