Звёзды с корицей и перцем - Кира Владимировна Калинина

тёмные картины подпольных борделей и опиумных притонов, которые показывали в сторрианских фильмах — но всегда так, что подробностей не разобрать. — Они не повредят людям? Тем более пожилым.

— Вот почему средства и готовятся в виде в сладостей, — эра Варинг издала хрипловатый смешок. — Кто съест дюжину конфет в один присест?

— О, я знаю пару человек! — Эльга нервно улыбнулась. — А она не может готовить обычные сладости?

Это могло бы стать отличным решением. Поехать в столицу, открыть кондитерскую…

— Может. Она всё может. Только видишь ли, — эра Варинг помолчала. — Кое-кто болтает, что у прагматов есть душа. Чушь! Но каждый из них сделан для какой-то цели, и в каждом заложено к этой цели стремиться. Так художник стремится рисовать, а вор красть. Так вот, Конфетерия — это вор, который притворяется художником. Она подменяет подлинное фальшивым, и она искушает… Будь с ней осторожна.

Глава 7

Месяц спустя Эльга вошла в пустой сарай в пригороде Сётстада. Поставила «патефон» на земляной пол, с опаской повернула боковую рукоятку — и отбежала к двери. А потом зачарованно смотрела, как Конфетерия раскладывается, растёт и делится на модули, как воздвигаются каркасы, наполняются технической начинкой и одеваются стенками.

Солнечные лучи, бьющие сквозь щели в рассохшихся досках, сменили оттенок с золотого на оранжевый, затем померкли вовсе, Эльга клевала носом сидя на чемодане, а Конфетерия всё ещё продолжала строить себя. «Подбери помещение попросторней, — советовала эра Варинг. — Чем больше она вырастет, тем больше сможет тебе предложить».

Три дня назад, когда Эльга сошла на столичный перрон, главной проблемой казалось найти подходящее место за разумные деньги. Она была уверена, что достаточно знает о кондитерском деле. Как приготовить шоколадную массу, сколько влить сливок, сколько всыпать сахара и муки, как взбить белки для пирожных и сколько ванили добавить в крем… Но увидев список ингредиентов для «универсального» рецепта Конфетерии, схватилась за голову. Два десятка названий, половины она даже не слышала. Перцы редких сортов — она понятия не имела, что в сладости можно класть перец! Какой-то мунг, агар-агар, калган…

Старая подруга эры Варинг свела её со своей племянницей Аделин Либле, та дала пару подсказок, и через день у Эльги было всё необходимое. Оказалось, в Сётстаде можно найти самые экзотические продукты. Да, задорого. Однако порции требовались ничтожные, и денег хватило.

Наконец строительство было закончено. Эльга встала у прагма-пульта, который дугой огибал главный модуль в центре сложного ансамбля Конфетерии, и с трепетом дотронулась до бархатной панели отклика.

Добиться когеренции во второй раз оказалось проще, но страль-поле прагмата всё ещё оставалось призраком в состоянии неопределённости. Эльга постепенно усиливала давление, расширяла диапазон вибраций, нащупывая резонансную частоту — цель, о которой говорила эра Варинг. Сейчас это была и её цель…

Резонанс ударил вспышкой, штормовым валом. Как волны омывают пирс, так единое страль-поле омыло базовую структуру, указывающую назначение прагмата.

Перед Эльгой развернулась объёмная решётка, гораздо сложнее, чем структура Кондитерии, которая умела делать три сорта пирожных, три сорта печенья, два сорта пряников и два сорта конфет.

Найдя опорный узел, Эльга запустила серию симметричных преобразований, которые привели к первой рабочей структуре — «Универсальному рецепту общего действия для возбуждения взаимного влечения мужчины и женщины». Чувства оглушил водопад вкусов, запахов. Перед глазами у Эльги плыло, мышцы дрожали от напряжения. Но она отчётливо ощутила, как цель-структура устанавливает связи межу модулями и ёмкостями с ингредиентами, как в недрах прагмата рождается нечто сливочно-сладкое, кофейно-горькое, дурманящее...

В тот первый раз Эльга провозилась с подарком эры Варинг целый день. Прерывала процесс, давала себе отдых и начинала снова. Результатом стал десяток трюфелей. Они восхитительно пахли свежим шоколадом, а у Эльги с утра крошки во рту не было, и она не удержалась. Сказать по правде, просто не верила в волшебное действие обыкновенной конфеты…

О нет, в ней не проснулась «настоящая развратница»! Но в сарае вдруг стало душно, запах трухи, соломы и пыли, смешанный с ароматами шоколада и пряностей, показался невыносимо густым, а идея провести ночь на полу — абсурдной.

Изнеможения и слабости больше не было, и Эльга вышла в темноту. Внизу, далеко за деревьями, проглядывали огни: море света полукругом окаймляло тёмную чашу долины. Эльга смотрела на сияющий город с небольшого взгорка и понимала, что должна быть там, что для этого она и приехала в Сётстад, что жить надо сейчас — ярко, весело, страстно.

И она пошла навстречу этому веселью, этой страсти — мимо зарослей кустарника и пустырей, мимо покосившихся заборов и невзрачных хибар. Она сама толком не понимала, что будет делать. Искать такси? Или того, кто отвезёт её в город? А если найдёт… может, и ехать никуда не придётся?

Мысли крутились в голове горячим вихрем. Казалось, сейчас из ночи шагнёт Он, протянет руку и уведёт за собой, и всё у них будет красиво и восхитительно.

Безобидная фантазия, игра воображения.

Но впереди под тусклым фонарём стояли трое мужчин затрапезного вида — и Эльга поняла, что заигралась. Часть её тянулась к этим троим, потому что всё равно, кем он будет… или они... а голос благоразумия звучал так слабо…

И всё же был услышан.

Эльга свернула в тихий проулок раньше, чем на неё обратили внимание. Пробралась обратно в свой сарай, заперла дверь на щеколду и без сил упала на раскинутую у стены постель. Без внутренней дисциплины нет страль-оператора. Но в её горячечном сознании до утра бродили картины, которые разум, протрезвев, назвал грязными.

Действие конфеты ощущалось и на следующую ночь, а когда закончилось совсем, Эльга ужаснулась и едва не сбежала обратно в Биен — как бегут от чумы.

Трюфели хотела выкинуть. Однако эра Либле взялась предложить их нескольким знакомым. Бесплатно, на пробу. А позже стала получать небольшой процент от ппродаж...

***

Каждый раз, собираясь работать с Конфетерией, Эльга с утра просила консьержа не беспокоить её ни под каким видом и отключала телефон. Затем облачалась в костюм, уместный на вредном производстве, надевала респиратор и очки и шла в танцевальный зал.

За его дверями ни днём, ни ночью не прекращалась скрытая от глаз жизнь. В многосоставном теле Конфетерии хранились свежеприготовленные ингредиенты, циркулировали жидкости, уничтожались отходы, работали вытяжка и вентиляция. Каждая секция была занята делом.

Иногда Эльга задавалась вопросом, есть ли у Конфетерии предел роста. Если предложить ей авиационный ангар или корабельный док, найдёт она, чем занять доступное