Ухаживая за Джулией - Мэри Бэлоу

– Ну-ну. – Фредерик покосился на кузена и искренне рассмеялся:

– Это состязание может оказаться очень занятным. Бедная Джули! Интересно, ей самой это нравится?

Граф Биконсвуд не стал комментировать слова кузена.

Занятно, думал Фредерик. Если Дэн не участвует в состязании, его легко можно выиграть. Тогда это окажется не такой сложной задачей. Однако самое трудное – определить, участвует Дэн в игре или нет. И похоже, сам Дэн еще не знает ответа на этот вопрос.

* * *

На следующий день Джулия проснулась рано утром и, как ни ворочалась, больше не смогла уснуть. Сегодня она снимет траур, и больше не нужно будет носить черное. Эта мысль принесла облегчение – она ненавидела черный цвет. Но вместе с тем она ощутила горечь: неужели дедушку все так быстро забудут?

Ночью, прежде чем уснуть, Джулия простила старого графа. То, как он поступил с ней, было ужасно, но он сделал это из-за любви к ней. Дедушка всегда считал, что найти счастье она сможет только в браке. И она была склонна согласиться с ним. Быть счастливой в браке – но не с любым мужчиной. Только с тем, кого она могла бы любить и уважать. Дедушка из могилы пытался сделать так, чтобы она вышла замуж и сохранила дом, в котором она жила с детства. Немногие сделали бы столько для внучки, которая, строго говоря, внучкой не была.

Джулия отказалась от мысли снова заснуть и села, свесив ноги с кровати. Она знала, чего ей хотелось. Она часто делала это летом по утрам. Но лишь тогда, когда в доме никто не гостил. Дни беззаботной юности остались далеко позади и сменились чинной взрослостью. Но когда она оставалась только в компании с дедушкой и тетей Милли, она часто рано утром бегала купаться в озере.

Сегодня это было невозможно. Дом был полон гостей. Велик шанс, что ее увидят и будут упрекать. Джулия взглянула на каминные часы. Еще не было и шести. Скорее всего даже слуги еще не вылезли из своих постелей. Еще два-три часа никто из родных не встанет. Она могла бы искупаться и вернуться меньше чем через час.

Она колебалась, несмотря на свои подсчеты, но когда подошла к окну и отдернула штору, ее приветствовал чудесный день. Раннее утреннее солнце сияло с безоблачного неба. Будет очень жарко, подумала она. Сейчас было лучшее время дня, прежде чем жара станет удушающей.

«Я просто окунусь», – решила Джулия, вылезая из ночной рубашки и устремляясь в свою гардеробную, чтобы накинуть что-нибудь на себя, не вызывая горничную и не вытаскивая бедняжку из постели. Она вернется к семи часам и целый день будет чувствовать себя свежей и бодрой. Купание на рассвете было даже приятнее утренней прогулки верхом.

Она выбрала более укромный уголок на берегу озера, чем тот, где обычно плавала. Плакучая ива свешивала над водой свои длинные ветви, а рядом стоял каменный эллинг, построенный наподобие греческих руин. Воздух звенел от птичьих голосов. Возможно, она удовлетворится тем, что немного посидит на берегу, упиваясь красотой и спокойствием природы, или просто поболтает ногами в воде. Но притяжение воды, сверкающей под солнечными лучами, было слишком велико. К тому же стояло раннее утро. Она взяла большое полотенце из эллинга, положила его на берег вместе с платьем и нырнула в озеро в одной рубашке.

Вынырнув, Джулия встряхнула головой, нащупала ногами дно и отдышалась. От первого ощущения холодной воды у нее, как всегда, перехватило дыхание. Но это было чудесно! Она легла на спину, раскинув руки, и отдалась озерной воде, испытывая полное счастье и наблюдая за плывущими в небе маленькими легкими облачками. Плавать – или плыть по течению – наверное, самое расслабляющее упражнение на свете.

Дедушка всегда внушал ей, что она не должна купаться в одиночестве, поскольку это небезопасно. Но как расслабиться, если на берегу скромно сидит твоя горничная и наблюдает за тобой? Джулия старалась не волновать дедушку – она просто плавала, не сообщая ему об этом. И всегда рано утром.

Роскошь, думала она, переворачиваясь на живот, и лениво поплыла кролем к середине озера, подальше от тени, отбрасываемой деревьями. Она даже не будет думать о вчерашнем дне и вечере и даже о предстоящем месяце. Но как только решение было принято, она тут же его нарушила. Потому что, как только решаешь не думать о чем-то, просто не можешь думать ни о чем другом.

Джулии хотелось, чтобы Фредди поцеловал ее вчера вечером перед тем, как Дэниел нарушил их уединение. Ей хотелось узнать, каковы будут его поцелуи. Целуется ли повеса так же, как те два джентльмена, которым она позволила поцеловать себя во время ее светского сезона в Лондоне? Ведь существует столько разных способов соединить губы двух людей. И Джулия не сомневалась, что поцелуи Фредди будут полезным опытом. Нельзя отрицать – он был привлекательным мужчиной с карими глазами и небрежным локоном на лбу. Конечно, для нее он был просто Фредди, но она начинала видеть его таким, каким он представал перед другими женщинами.

Возможно, в конце месяца она выберет Фредди. Мотивы его стремления жениться на ней, разумеется, были далеки от романтики, и она не была уверена в правдивости его слов об игре и состоянии его финансов. Но он, по крайней мере, был достаточно честен с ней. И она верила, что нравится ему и они неплохо поладят.

Правда, ей придется привыкать к мужу с бегающими глазами, у которого время от времени будут появляться любовницы. Она вновь перевернулась на спину и сморщила нос. Ух, что за отвратительная мысль! Вероятнее всего, она схватила бы каминную кочергу и стукнула его по голове, как только заметила первые признаки, что он погуливает.

Нет! она не может выйти замуж так цинично. Джулия вздохнула и пожалела, что она такой неисправимый романтик. А потом решила поступать со своим разумом так, как ей захочется. Разум всегда был самой неконтролируемой частью ее существа.

Джулия поплыла к берегу. Вскоре она вылезла из воды и схватила полотенце, чтобы быстро вытереться и добежать до дома. Она надеялась, что у нее до завтрака успеют высохнуть волосы и никто не догадается, как начался ее день.

Никто, даже Дэниел. Надутый осел, как обозвал его Гасси. Она улыбнулась воспоминанию о прозвище и своей тогдашней радости по поводу вульгарного языка одного из своих кузенов. Дэниела хватил бы удар, если бы он увидел ее сейчас.

* * *

Ночью он спал плохо. И когда в окно проникли первые лучи солнца, он понял, что вряд ли уснет снова. Граф Биконсвуд вздохнул и сел на край кровати, потирая глаза и зевая. Что ему было нужно в данный момент, так это утренняя прогулка верхом, чтобы наполнить легкие воздухом, а тело – энергией. Или еще лучше пройтись в хорошем темпе пешком.

Еще только рассвело, с гримасой подумал он, входя в гардеробную. Слишком рано, чтобы будить камердинера. Дэниел решил побриться позже, чтобы послать вниз за горячей водой в более подходящее время. Он быстро оделся, неохотно отложив черную одежду. Он считал неприличным облачаться в голубой фрак: срок траура еще не истек.

Он вышел из дома и, остановившись на террасе, полной грудью вдохнул свежий воздух. Стояло прелестное утро – самое подходящее время, чтобы проводить его за городом. В Лондоне сейчас было бы не продохнуть, и его окружали бы гораздо менее приятные запахи, чем здесь.