Посмертный образ - Александра Маринина

– Андрей Львович, а откуда у Алины такие драгоценности?Вы сказали, что в шкатулке обычно лежали два кольца, одно золотое с большимбриллиантом, другое из платины и тоже с бриллиантом. Три пары серег – и сновазолото, платина, бриллианты, изумруды. Два колье, одно другого толще и дороже.Пять браслетов, в том числе один – из платины, в пару к кольцу. – Коротковзакрыл блокнот, глядя в который он перечислял Смулову похищенные у Алиныценности. – Откуда все это?

– От покойной матери, – пояснил Смулов. –Отец Алины был, собственно и есть, человек сухой и лишенный сантиментов, Алинебыло в кого вырасти такой холодной. Но разницу между первой и второй женой онвидел четко. Первая жена Софья, Сонечка, – мать Алины и двух его сыновей,и оставшиеся после нее драгоценности должны были перейти только к Алине. Инга,ее мачеха, к ним даже прикоснуться не имела права. Алина мне как-торассказывала, что ее отец поднял голос на Ингу только один раз. За то, что та,протирая пыль, обтерла шкатулку, да и заглянула в нее. Отец застал ее заразглядыванием Сониных украшений. Ох, что было… Отец был вне себя от ярости.Кричал, что эти драгоценности принадлежали той, которая родила ему троих детей,и в будущем будут принадлежать его дочери, которая родит ему внуков. А она,Инга, если хочет иметь бриллианты, должна для начала родить ребенка, чтобыдоказать свое право на них. Сонечка же, Алина рассказывала, была из оченьбогатой семьи. Теперь все ее родственники по линии матери уже в Израиль уехали,так что у Алины вообще одна латышская родня осталась. А это все равно чтоникого.

– Почему? Я что-то не понял, – нахмурилсяКоротков.

– Да потому, что… Не хочу я повторять те гадости,которые Ксения про Алину наговорила, но зерно правды в них есть. Кто у Алиныотец и мачеха? Латыши с хутора. Русских ненавидели всю жизнь, все русское импоперек горла стояло. Вам не рассказывали, как Валдис Вазнис женился на СонечкеШвайштейн? Соня с родителями отдыхала в Прибалтике. И сделался у нее роман сместным хуторянином. Дело молодое, ночи звездные… А потом беременность. Валдис,как человек порядочный, конечно, руку и сердце предложил, но ведь о том, чтобыдевушка из богатой еврейской семьи уехала из Москвы в латышский хутор, и речибыть не могло. Валдис, как настоящий мужчина, конечно, уступил, пошелнавстречу, переехал в Москву сам. Пока Соня была жива, в семье еще как-топоддерживался дух цивилизованности и русской культуры. А потом, когда в домвошла Инга, – все, конец. Нет, ради бога, я ничего не хочу сказать противнее, тем более что и сама Алина никогда ее худым словом не поминала. Но… Но.Все русское – плохо. Все московское – плохо. Читать можно было только ВилисаЛациса, Яна Райниса или Пятраса Цвирку. Смотреть только фильмы Рижскойкиностудии, музыку слушать только Раймонда Паулса и только в исполнении ОльгиПирагс. Никакой Аллы Пугачевой. Когда Алина сказала, что поступила во ВГИК, всемье это было воспринято как обещание после окончания вуза сниматься наРижской киностудии. А когда выяснилось, что Алина снимается в русских фильмах,Валдис и Инга перестали с ней разговаривать. Братья, конечно, не такие чумовые,как старшее поколение. Младший, Алоиз, вообще нормальный, вполне «новыйрусский». Имеет собственный бизнес, женился на девице из Хельсинки, живет тотут, то там. Старший, Имант, конечно, по духу близок Валдису, деятельностьАлины не одобрял. Особенно его раздражало, что мы живем с ней вне брака. Якак-то краем уха услышал, как он называет ее шлюхой и проституткой, которая ссамого детства только и думает, что о мужских ширинках. В общем, с Валдисом,Ингой и Имантом Алина отношений практически не поддерживала. Более или менеетепло она общалась только с Алоизом, но и то он подолгу в Москве не бывает.Алина, знаете ли, Юрий Викторович, была очень, очень одинока. Осмелюсьутверждать, что на всем свете у нее только и были, что я да брат Алоиз. Ну а еслиуж совсем по-честному, то только я один.

«Почему все делают из Джильды невинное дитя, чистое инепорочное? Глупости это все, Леонид Сергеевич. Прочтите еще раз либретто„Риголетто“, вдумайтесь в каждое слово, и вы сами увидите то, что увидела я.

Когда происходит действие оперы? Во времена короля ФранцискаПервого. Вы хоть помните из курса истории, что это были за времена? Вы читаликниги Дюма? Слышали о Бенвенуто Челлини? О том, что такое девственность, приФранциске Первом даже и не вспоминали. Нравы были более чем свободные. И,кстати, то, что вытворял герцог Мантуанский, не было ничем из ряда вонвыходящим. Так вели себя все герцоги в Италии того времени, это было нормальнои общепринято. Но если так вели себя все, то на психологии женской частинаселения это не могло не сказаться. А теперь вернемся к Джильде.

Где она познакомилась с герцогом? В церкви. И что она обэтом рассказывает, помните? „В храм я вошла смиренно богу принесть моленье, ивдруг предстал мне юноша, как чудное виденье. Слова я с ним не молвила, новзоры сказали страсть мою“. Каково, Леонид Сергеевич, а? Да вы вдумайтесь хотьна секунду в эти слова, и вам все станет ясно. Вы можете представить себе, каквсе вышеописанное происходит с целомудренной, чистой девицей, которая пришла вцерковь помолиться? Не смешите меня. Зато напрашивается совсем другое: юнаяДжильда, нормальная веселая девушка, которая прекрасно знает, откуда детиберутся, сидит дома, потому что тиран-отец запрещает ей выходить на улицу.Единственное исключение – церковь, отец разрешает ей ходить только туда, абольше – ни-ни. Разумеется, запрет этот не соблюдается, Джильда прекраснообщается с подружками, бегает на разные свидания и находится вполне в курсесовременных сексуальных проблем. Есть служанка Джиованна, которой Риголеттовелит присматривать за дочерью. Но по ходу оперы мы видим, что Джиованна (тоже,между прочим, нормальная и весьма далекая от идеала женщина) берет деньги отгерцога и помогает ему устроить свидание с Джильдой. Как мы с вами можем бытьуверены, что Джиованна взяла деньги впервые? Да она их брала уже десятки раз откаждого поклонника Джильды и устраивала им встречи в саду. Докажите мне, чтоэто не так!

Итак, Джильда приходит в церковь и, будучи молодой, веселойи привлекательной, начинает стрелять глазами. Ну и конечно же, попадается наглаза герцогу, который в одежде простолюдина тоже пришел в церковь„пострелять“, авось какая-нибудь курочка и попадется. Безмолвная игра глазами,в которой Джильда уже хорошо натренировалась, – и знакомство состоялось.Вот это и означает: „Слова я с ним не молвила, но взоры сказали страсть мою“.Для того чтобы взоры могли „сказать страсть“, нужны как минимум два условия:испытать эту самую страсть и суметь передать ее глазами. Для опытной кокеткизадача ерундовая, а для девицы, которая никогда… и ничего… и ни в одном глазу?Да сумеет ли она глаза-то поднять на объект своей безумной страсти, даже если исможет эту страсть внезапно испытать? Сомневаюсь.

Идем дальше. Герцог-простолюдин приходит (при помощиДжиованны) на свидание к Джильде. А что же наша девица? Она скрывает от отца,что познакомилась с молодым человеком и он назначил ей свидание. Почему? Потомучто знает: поступает нехорошо. Знает, но все равно делает. Иными словами, мы неможем утверждать, что Джильда – невинная жертва обмана, не ждала ничегоплохого, а с ней вон как обошлись. Ждала она плохого, очень даже ждала, потомуи отцу ничего не сказала.