Принцесса с собачкой - Марион Леннокс

– Я забыла, какой он величественный, – прошептала Роз, глядя на сверкающие белые башни, зубчатые стены, мраморные ступени.

Это было похоже на сказку. Потом машину окружили люди в форме, и сказка кончилась.

– Выходите, – рявкнул кто-то, и грубые руки потащили ее наружу так сильно, что она не удержалась на ногах.

Но у нее был защитник. Ник мгновенно оказался рядом, помог ей подняться, спокойно отодвинув военных в сторону, словно не эти люди, а он был здесь главным, и ободряюще улыбнулся ей. Тут они увидели Жака. Черная машина остановилась рядом с ними, и тот вылез из нее вместе со своей дамой.

– Если вы хоть пальцем тронете принцессу Роз, вам придется ответить перед международным сообществом, – с холодным достоинством, отточенным годами адвокатской практики, произнес Ник. И повысил голос: – Принцесса Роз-Анитра и я, Ник де Монтезье, доставлены в королевский замок Альп-де-Монтезье против нашей воли. Жак и Джулиана де Монтезье заключили нас под стражу. Жак и Джулиана находятся в поле моего зрения, командуя удерживающими нас людьми. Что он делает?

– В любой момент мой мобильный телефон могут отнять, – продолжил он. – Тогда я закончу передачу, но это сообщение зафиксировано. Блэйк, ты знаешь, что предпринять.

После минутного всеобщего замешательства раздался рев Жака, понявшего, что делает Ник. Уже знакомый им Жан Дюпье отдал короткий приказ. Ника обыскали и нашли в кармане мобильный телефон.

– Он продолжает передавать сообщение, – любезно пояснил Ник, пока Дюпье протягивал телефон Жаку. И. снова повысил голос: – Телефон насильственно отобрали у меня.

Жак швырнул телефон на землю и придавил каблуком.

– Полагаю, теперь он уже не передает, – сказал Ник и улыбнулся, прижав Роз к себе. – Я связался с моим сводным братом, Блэйком, который работает вместе со мной в фирме «Гудмэн, Стерн и Хэддок». Если Блэйк и мои друзья – практически в каждом посольстве в Лондоне – в самом ближайшем будущем не получат от меня известий, они будут знать, где нас искать.

Жак не стал улыбаться ему в ответ.

– Уберите их, – приказал он, глядя на телефон, словно на раздавленного скорпиона.

Но Джулиана?..

– Джулиана! – обернулась Роз к сестре. Та казалась совершенно ошеломленной происходящим. И молчала, пока их уводили.

В… темницу?

Они прошли через три толстые двери – так быстро, что даже не поняли, мимо чего идут. Потом их бесцеремонно втолкнули в последнюю дверь, и лязганье металла возвестило, что они остались одни.

Роз в смятении огляделась. Сейчас она уже готова была оказаться в пыточной камере. Ребенком она ни с чем подобным не сталкивалась, но кто знает – времена изменились.

Это не была темница. Просто комната с бетонным полом, в которой Роз узнала складское помещение, каких много было в подвале замка. Две простые кровати, покрытые белыми покрывалами. Маленький коврик перед каждой из кроватей – скромная уступка комфорту. Через дверь в соседнее помещение видны были простейшие удобства.

Спартанские условия, но ничего жуткого.

– Отличное местечко для содержания принцесс, – как ни крепилась, дрожи в голосе она скрыть не сумела.

– Роз…

– Ничего. Все равно лучше, чем Йоркшир. – Она осторожно подергала дверь. – Закрыто.

– Черт, Роз…

– Все в порядке, – прошептала она.

– Ты не будешь сильно возражать, если я обниму тебя? – спросил Ник.

– Я…

– Видишь ли, я недолюбливаю закрытые помещения, – признался он. – По-моему, это клаустрофобия.

– Да?

– Меня надо поддержать, – и он заключил ее в объятия.

У него клаустрофобия?

Что-то не верится. Он говорит так, потому что считает, что она сама нуждается в поддержке. И он совершенно прав. Тут очень, очень страшно. И где сейчас бедный Хоппи?

Она позволила ему обнять себя. Объятия ему нужны, чтобы преодолеть страх? Должно быть, он прав, страх прошел. Осталось лишь ощущение его силы, уверенности в себе. У этого мужчины репутация бабника, и ясно почему. Какая женщина перед ним устоит?

– Эй, все хорошо. Все хорошо, Роз. Это всего лишь кратковременный неприятный эпизод. Мы скоро выберемся отсюда, увидишь.

– Предполагалось, что это ты боишься, – огрызнулась она, но не вырвалась. Пусть еще немного погладит ее по голове.

– Кто-нибудь позаботиться о Хоппи. – Удивительно, он словно слышит ее мысли.

– Хоппи истратил всего пару своих жизней. Чего о нем волноваться?

– Ты перестала бы быть собой, не волнуясь о нем. Ведь потому ты и оставалась так долго с родителями мужа?

Она нахмурилась, но все возмущение приняло на себя его сильное и теплое плечо. Пока еще она не собиралась вырываться.

– Это еще при чем?

– Ни при чем. Мы же в тюрьме. И вполне можем занять время, общаясь.

– Обнимаясь.

– И разговаривая. Спасая меня от клаустрофобии.

– Нет у тебя никакой клаустрофобии.

– Только отойди от меня, и я начну лезть, на стену. И орать. Этого ты добиваешься?

В его глазах блестел смех, опровергающий его уверения. Этот человек опасен, сказала она себе. Вся ситуация опасна, но самое опасное в ней то, что она заперта наедине с Ником.

– Спасайся сам. – Отойдя, она села на одну из кроватей, ожидая, что та спружинит. Как бы не так. Матрас лежал на досках. – Жесткая, как камень. – Он попытался сесть рядом, но она переместилась к середине, не давая ему такой возможности. – Прыгай на своей кровати.

– Какое ж тут удовольствие?

– В том, что происходит, никакого удовольствия быть не может.

– Притворимся, что может. – Он послушно сел на другую кровать и взглянул на нее с улыбкой, которую послушной назвать никак было нельзя. – Просто чтобы уберечь меня от клаустрофобии.

– Закругляйся уже с этой клаустрофобией.

– Приказывать в таком случае – гиблое дело. Вот мой вариант: отвлечь – гораздо эффективнее.

– Сколько они могут нас тут продержать?

Он пожал плечами.

– Кто их знает. – Внезапно он посерьезнел. Но мы славно поработали. Познакомили с нашим вариантом множество людей. Эрхард говорил, что эту страну подавляли так долго, что для взрыва достаточно искры.

– И мы в центре.

– Нет, потому что являемся альтернативой взрыву. Эти люди не желают анархии – не зря же они так долго мирились с самыми ужасными правителями. Следовательно, с нами они могут сохранить порядок. Им лишь надо настоять на выполнении закона.

– Как же они это сделают? Вежливо попросят Джулиану и Жака освободить место?