Волшебный фонарь Сальвадора Дали - Мария Спасская

– Вот, несомненно, одна из величайших картин Дали, – остановившись перед «Корзинкой с хлебом», благоговейно проговорил профессор. – Гала считала картину лучшим подарком художника. Обратите внимание, картина полна таинственности. Она – абсолютная загадка. Полгода Дали овладевал утерянной техникой старых мастеров, стараясь достичь, как он сам это называл, предвзрывной неподвижности предмета. «Корзинка с хлебом» так уникальна, что даже была выбрана в качестве иллюстрации «Плана Маршалла».

– Какого плана? – переспросила Марина.

– Это, дорогуша, программа американской помощи по восстановлению Европы в послевоенные годы, – снисходительно пояснил искусствовед.

– Понятно, – включился в разговор Прохор. И деловито уточнил: – Раз эта картина – самая лучшая из работ Дали, должно быть, и самая дорогая?

– Вовсе нет. Полагаю, что самой дорогой картиной Дали можно смело назвать портрет Поля Элюара. В две тысячи одинадцатом году портрет ушел с аукциона Сотбис за двадцать с лишним миллионов долларов.

– За сколько? – Биркин не поверил своим ушам.

– Приблизительно за тринадцать тысяч евро, – довольный произведенным эффектом, уточнил профессор.

– Вот даже как, – пробормотал владелец корпорации «ПроБиркин» и, сосредоточенно морща лоб, вынул из рюкзака планшет, вышел в Интернет и полностью углубился в изучение заинтересовавшего его вопроса.

Кристину страшно раздражало, что муж поглощен расчетами и не видит окружающих красот. Не замечает «Галарину», проходит мимо «Галы, созерцающей Гиперкубическое распятие», и категорически отказывается смотреть на эскизы к картине «Моя жена, обнаженная, смотрит на свое тело, ставшее лесенкой, тремя позвонками колонны, небом и архитектурой». Зал-лицо известной голливудской звезды Мэй Уэст с камином-носом, глазами-картинами, губами-диваном и невероятным париком-занавесом Прохор также обошел своим вниманием, с головой погруженный в планшет. Уставшие спутницы из последних сил плелись следом за мужчинами – не замолкающим ни на минуту искусствоведом и увлеченным чем-то своим Прохором – и думали только об одном: где бы присесть.

– Не могу больше! – стоя перед очередной лестницей, жалобно протянула Кристина, скидывая узкую модельную туфлю и с наслаждением шевеля затекшими пальцами. – Голова идет кругом! И ноги отваливаются.

– И в самом деле, – подхватила Марина. – Пожалуй, слишком много впечатлений для одного дня.

– Да-да, я тоже что-то проголодался, – не отрываясь от экрана, проговорил Прохор. И, взглянув на Марину, ибо она стояла ближе всех, закончил свою мысль: – Наверняка где-нибудь неподалеку имеется приличный ресторанчик со средиземноморской кухней.

– Не может не быть, – залилась румянцем давняя подруга Кристины.

– Отлично! – воодушевился Биркин. – Немедленно пойдемте обедать. Я угощаю. Как насчет пары махито?

Кристине очень не понравилось, какими глазами Прохор смотрел на хрупкую болезненную Марину. Расправив плечи и прищурив глаза, ревнивица выпалила:

– Насколько я помню по нашему студенческому прошлому, Мариночка предпочитает пиво «Балтику», семерку. И хорошо бы плеснуть в «семерку» побольше водки. Тогда Марина становится невероятно разговорчивая и всем доступная. Но вряд ли, Прохор, мы здесь найдем ингредиенты для любимого коктейля Мариночки, так что лучше нам с ней попрощаться.

Вспыхнув, Марина бросила затравленный взгляд на победоносно улыбающуюся Кристину, повернулась и быстро пошла в противоположную от однокурсницы сторону. Профессор Горидзе было кинулся за ней, но, сделав пару шагов, вернулся назад. Остановился рядом с Прохором и, как ни в чем не бывало, сообщил:

– Понимающие люди хвалят «Овсянку». Говорят, это лучший ресторан Фигераса.

– Вот и славно, – убирая планшет в рюкзак, кивнул Прохор. – Поедем туда и пообедаем.

И, обернувшись к жене, с сердитым удивлением спросил:

– Не понимаю, Крис, что это на тебя нашло? Нехорошо как-то получилось. Марину незаслуженно обидели.

– Что, Про, Марина очень понравилась? – огрызнулась Кристина. – Возьми ее адресок у Вахтанга Илларионовича, он к ней частенько наведывается! Ведь так, Вахтанг Илларионович? Заглядываете к Марине на правах любовника?

Профессор Горидзе побагровел, но стоически перенес нападки не на шутку разошедшейся Кристины, молча следуя за супругами.

– Крис, если ты сейчас же не замолчишь, поедешь в «Овсянку» без меня, – припугнул жену Прохор.

Компания из трех человек, двое из которых вяло переругивались, вышла на улицу и устремилась к парковке.

– А почему «Овсянка»? – без особого интереса осведомилась Кристина, настроение которой окончательно испортилось. – Там что, кашей кормят?

– Ну что вы, Кристиночка, – подал голос искусствовед. – Это название ресторан получил из-за того, что в нем великолепно готовят блюдо из птичек-овсянок. Дали обожал овсянок. Он изобрел свой рецепт, согласно которому птичек нужно живыми опускать в кипяток. От этого они делаются невероятно нежными.

– Фу, мерзость какая! – передернулась Кристина.

– Художник был парень с фантазией, – поддержал супругу Биркин.

– Дали ел овсянок прямо с черепом и косточками, перемалывая крепкими зубами клювики и лапки, – дополнил справку профессор.

– Пожалуй, я поем в «Макдоналдсе», – Кристина остановилась перед машиной, на которой они с Прохором приехали в Фигерас и где в прохладе кондиционера блаженно посапывал водитель.

Биркин распахнул перед женой заднюю дверцу, проговорив:

– Никто не заставляет тебя есть овсянок, киса моя. Я закажу тебе коктейль из морепродуктов или салат с авокадо.

Кристина в бешенстве захлопнула распахнутую дверцу и назло Прохору села на переднем сиденье рядом с водителем, туда, куда обычно садился муж. Прохор вынужден был расположиться рядом с профессором Горидзе и, похоже, не придал этому большого значения, чем очень разозлил жену.

Ресторан миллионеру понравился. В приятный интерьер с молочно-кремовыми стенами и мебелью из черного венге отлично вписались блюда из морских ежей и телятина в горчичном соусе. Вино тоже подавали недурное. Неплох был и десерт из свежих фруктов. Об овсянках никто не вспоминал. За десертом Прохор заметил:

– Хотелось бы подытожить впечатления сегодняшнего дня. Безусловно, Сальвадор Дали был художник талантливый, но заметно не в себе. Возможно, сейчас я кого-то обижу и в меня полетят тапки, но, на мой неискушенный взгляд, подобных гениев в любом сумасшедшем доме пруд пруди. Только основная часть гениев совершенно неадекватна и не поддается управлению извне. Если бы кто-нибудь знал верный способ делать из психов Сальвадоров Дали, он бы озолотился.

– Сразу видно человека с коммерческой сметкой! – похвалил профессор, с уважением глядя на Прохора. Он помолчал, о чем-то размышляя, и снова заговорил: – Я понимаю, что это звучит кощунственно, но вы, Прохор Наумович, снова уловили самую суть вопроса. Скажу вам больше. Такой специалист, способный сделать из одаренного безумца Сальвадора Дали, мне знаком. Да, да! Однажды я присутствовал на защите диссертации, как раз посвященной этой проблеме.