Маленков. Третий вождь Страны Советов - Рудольф Баландин

В советском обществе зрела духовная эпидемия, поразившая в первую очередь наиболее привилегированные и материально обеспеченные слои общества. Это понимал Сталин. Однако в нем постоянно росло чувство бессилия в борьбе с этой разъедающей нашу страну напастью.

Репрессии второй половины 1930-х годов были отчасти такой жестокой — в революционном духе — профилактикой. Уже тогда существовала опасность буржуазного переворота, поддержанного западными державами, а также всеми антисоветскими силами в стране и за рубежом. Те, кому такой вариант представляется фантастичным, либо не знают обстановки того времени, либо сознательно лгут.

Ну а как мог в 1952 году Сталин укрепить коммунистическую идеологию, доказать преимущества для народа и для государства социалистической системы в сравнении с капиталистической? Репрессиями? Бессмысленно. Никакой гласной оппозиции в стране и в партии не было. На словах все номенклатурные работники целиком и полностью поддерживали сталинскую генеральную линию.

Официальная пропаганда была в значительной степени примитивной, лицемерной, однообразной и не слишком убедительной. Многие партийные идеологи, журналисты, писатели (не говоря уже об их родных и близких) сами мечтали заполучить как можно больше именно материальных ценностей, жить как богатые буржуа или получать максимальную плату за минимальный труд.

Сознавал ли Сталин существование таких проблем? Судя по всему, сознавал. Ведь у него кроме официальных источников секретной информации была даже своя личная агентурная сеть. К нему поступали от «компетентных органов» достаточно объективные сведения о настроениях в разных слоях общества. Он руководил страной не вслепую, не руками многочисленных помощников, составляющих для последующих руководителей страны тексты выступлений и аналитические материалы. Он всегда старался разбираться во всем самостоятельно и ответственно.

Можно предположить, что он собирался основательно заняться теоретическими работами на основе своих обширных знаний и богатейшего жизненного опыта. Не потому ли в последние два года жизни он написал «Марксизм и вопросы языкознания» и «Экономические проблемы социализма в СССР»? (Последняя работа была переиздана в 1992 году; редактор И. Трояновский, критикуя — не убедительно — ее содержание, счел все-таки нужным отметить: «Писал И. В. Сталин ярко и хлестко. Ума и таланта ему не занимать. И писал все сам, собственной рукой».)

Вновь и вновь повторю: сама по себе власть для Сталина была совершенно не нужна. Для него она была тяжелой обязанностью, а не приятным времяпрепровождением. Ничего, кроме забот, постоянных проблем и трудной ответственной работы, она ему не давала. У него не могло быть даже малейших опасений утратить ее. Зато были веские основания желать от нее, хотя бы частично, избавиться.

Почему он позволил себе прилюдно резко критиковать Молотова? Через несколько минут выяснилось. Ведь он заговорил о своей отставке с поста Генерального секретаря. А кто стал бы первым и, пожалуй, единственным претендентом на это место? Безусловно — Вячеслав Михайлович Молотов.

Обратим внимание на официальный отчет о первом дне XVIII съезда партии: «Семь часов вечера. Появление на трибуне товарища Сталина и его верных соратников тт. Молотова, Маленкова, Ворошилова, Булганина, Берии, Кагановича, Хрущева, Андреева, Микояна, Косыгина делегаты встречают долгими аплодисментами… По поручению Центрального Комитета Коммунистической партии съезд открывает вступительной речью тов. В. М. Молотов».

Было принято перечислять фамилии руководителей по их положению в партии и/или в правительстве. Как видим, первым после Сталина стоит Молотов, а Берия значительно опережает Хрущева. (Можно вспомнить, что во время войны в состав Государственного Комитета Обороны СССР входили кроме Сталина Молотов, Берия, Маленков, Ворошилов.)

Можно не сомневаться, что, если бы не сокрушительная сталинская критика, Генеральным секретарем партии был бы избран Молотов. Но когда его кандидатура отпала, члены ЦК, включая Маленкова, пришли в полное замешательство.

Кто еще мог бы возглавить партию? Берия? Это означало бы победу «ястребов» и, возможно, начало новых репрессий среди руководящих работников. Хрущев? Но его авторитет был слишком мал.

Казалось бы, Маленков мог надеяться на то, что ему предложат занять освободившийся пост. Но, как показали более поздние события, в отличие от Хрущева он не стремился стать вождем, единовластным правителем. По-видимому, он понимал (опять же, в отличие от Хрущева), что не годится для такой ответственной роли. Его вполне удовлетворяла должность Председателя Совета Министров.

Мне кажется, верную мысль высказал Юрий Мухин:

«Без Сталина на посту Генерального секретаря, без Сталина как вождя партии партноменклатура теряла ту власть, которая дает материальные выгоды». Точнее — и власть, и авторитет. Они теряли возможность использовать в личных, корпоративных и клановых интересах свое особое положение в государстве. Ведь они были представителями единственной ведущей и организующей общественной силы.

Иначе говоря, Сталин попытался существенно понизить социальный статус КПСС. Для чего? Ведь именно партия была проводником его идей.

Но ведь он и без того мог влиять на экономические, социальные, общественные процессы как руководитель государства или через Маленкова. А главное — уже не было секретом, что в партию и руководящие комсомольские органы пробираются те, кто желал бы иметь больше привилегий и меньше ответственности.

Как очистить партийные ряды от этой скверны? Единственная возможность — сделать пребывание на партийных должностях менее престижным и выгодным. Надо было сделать так, чтобы в партию вступали люди по идейным, а не карьерным соображениям.

Вот для чего требовалось снизить статус партийной номенклатуры.

О своих возражениях против Молотова как Генерального секретаря партии Сталин сказал заранее с полной определенностью и без сомнений в его личных достоинствах: «Молотов — преданный нашему делу человек. Позови, и, не сомневаюсь, он, не колеблясь, отдаст жизнь за партию. Но нельзя пройти мимо его недостойных поступков…»

Повторюсь, враги Сталина утверждают: он сам виноват в том, что не имел достойных наследников. Мол, не терпел возле себя умных, талантливых людей, уничтожал интеллектуальную элиту.

Это, конечно, полная чепуха. Факты неопровержимо свидетельствуют о том, что при Сталине наша страна по общему уровню образования и культуры поднялась если не на первое, то на одно из первых мест в мире. Он поощрял наградами и премиями всех мало-мальски талантливых представителей науки, техники, литературы, искусства, производства и т. п.

Кто-то припомнит не без злорадства: а разве не расстреляли писателя И. Бабеля? Или не погибли в заключении замечательный поэт О. Мандельштам и выдающийся ученый Н. И. Вавилов? (Список можно продолжить.)

На первый взгляд, возразить нечем. Однако если обратиться к фактам, то картина получается непростой.

Например, Бабель был другом семьи Ежова и сотрудником НКВД, а о его конкретной вине сведения, насколько мне известно, не опубликованы. Существует версия: он пал жертвой мстительности С. М. Буденного за то, что без прикрас показал нравы в Первой конной армии. Никаких доказательств этому нет.