Обратная сторона успеха - Сидни Шелдон

Семье по-прежнему приходилось туго. Денег катастрофически не хватало. Я без особой охоты вернулся в гардероб отеля «Бисмарк», а днем парковал машины в ресторане в Норт-Сайде, в Роджерс-Парке. Непонятные переходы от депрессии к эйфории все продолжались, и я не мог с ними совладать. Без всякой причины то радовался, то грустил, когда все шло хорошо.

Как-то вечером Чарли Файн, мой наставник из «Стюарт Уорнер», и его жена Вера пришли к нам на ужин. По соображениям экономии на стол подали готовые блюда из дешевого китайского ресторанчика по соседству. Но Файны сделали вид, что ничего не замечают. За столом Вера упомянула, что на следующей неделе едет в Сакраменто, штат Калифорния.

Калифорния. Голливуд.

Передо мной словно распахнулась дверь. Я вспомнил о волшебных часах, проведенных в кинотеатре «Джефферсон», когда вместе с Уильямом Пауэллом и Мирной Лоу раскрывал преступления в «Тонком мужчине», ехал в Калифорнию в крытом фургоне вместе с Джоном Уэйном в «Орегонском тракте», беспомощно наблюдал, как Роберт Монтгомери терроризирует Розалинд Рассел в «Ночь придет», скакал по деревьям вместе с Тарзаном, обедал с Кэри Грантом, Кларком Гейблом и Джуди Гарланд.

Я выпалил:

– Если не возражаете, я вас туда отвезу!

Все удивленно уставились на меня.

– Ты очень добр, Сидни, – пробормотала Вера, – но я не хочу тебя затруд…

– Буду очень рад! – с энтузиазмом заверил я и повернулся к Натали и Отто: – Я хотел бы отвезти Веру в Калифорнию.

Воцарилось неловкое молчание.

После ухода Файнов разговор снова возобновился.

– Не можешь же ты снова уехать! – возражал Отто. – Только вернулся и вот…

– Но если я найду работу в Голливуде…

– Нет. Мы что-нибудь подберем здесь.

Я хорошо знал, что ждет меня в Чикаго: гардеробы, аптеки и автостоянки. С меня довольно! Сыт по горло!

После короткой паузы вступила Натали:

– Отто, если именно этого хочет Сидни, стоит дать ему шанс. Вот что я скажу: нужно найти компромисс. Сидни, если через три недели ты не найдешь работы, вернешься домой.

– Заметано! – обрадовался я, совершенно уверенный, что легко получу работу в Голливуде. И чем дольше я об этом думал, тем больше преисполнялся оптимизмом.

Наконец-то меня ждет успех!

Пять дней спустя я собирал вещи, готовясь отвезти Веру и ее младшую дочь Кармел в Сакраменто.

Ричард ужасно расстроился, он уговаривал меня остаться:

– Почему ты снова уезжаешь? Тебя так долго не было и вот…

Разве я мог объяснить ему, какая чудесная жизнь ждет меня там?

– Знаю, но это важно для меня. Не волнуйся. Я обязательно пришлю за тобой!

– Обещаешь? – настаивал он, готовый заплакать.

– Обещаю, – кивнул я, обнимая его. – Я буду скучать по тебе, старина.

* * *

Еще через пять дней мы добрались до Сакраменто, где я распрощался с Верой и Кармел и провел ночь в дешевом отеле. Рано утром я уехал на автобусе в Сан-Франциско, а оттуда – в Лос-Анджелес.

Я прибыл в Лос-Анджелес с одним чемоданом и пятьюдесятью долларами в кармане. Купил на автовокзале выпуск «Лос-Анджелес таймс» и стал искать объявления о сдаче комнат. Одно понравилось мне больше других – речь шла о пансионе, где сдавались комнаты за четыре пятьдесят в неделю, включая завтрак. Пансион к тому же располагался в Голливуде, в нескольких кварталах от знаменитого бульвара Сансет, и оказался очаровательным старомодным домом в прелестном жилом районе на тихой Кармен-стрит, номер 1928.

Я позвонил. Дверь открыла маленькая женщина лет сорока, с приветливым лицом.

– Здравствуйте. Что вам угодно?

– Меня зовут Сидни Шелдон. Ищу, где бы остановиться на несколько дней.

– Я Грейс Зайдел. Входите.

Я поднял чемодан и вошел в прихожую. Очевидно, дом был переделан из семейного жилища в пансион. Я увидел большую гостиную, столовую, комнату для завтраков и кухню, насчитал двенадцать в большинстве своем занятых спален и четыре большие общие ванны.

– Насколько я понял, плата – четыре пятьдесят в неделю вместе с завтраком, – продолжал я.

Грейс Зайдел окинула взглядом мой мятый костюм и потертую рубашку и сказала:

– Если будете очень настаивать, могу сбавить до четырех долларов.

Мне отчаянно хотелось заверить, что я буду платить все четыре пятьдесят, но те жалкие гроши, которые у меня еще оставались, скоро закончатся. Я проглотил свою гордость и сказал:

– Настаиваю.

– Договорились, – тепло улыбнулась она. – Я покажу вам вашу комнату.

Комната была маленькой, но чистой и неплохо обставленной. Я остался очень доволен и так и сказал Грейс.

– Вот и хорошо. Я дам вам ключ от входной двери. По нашим правилам вам не позволяется приводить сюда женщин.

– Никаких проблем, – заверил я.

– Сейчас я представлю вас другим жильцам.

Она отвела меня в гостиную, где собрались несколько человек. Я познакомился с четырьмя писателями, бутафором, тремя актерами, режиссером и певцом. Со временем я узнал, что все мечтали стать известными и знаменитыми, а пока сидели без работы, питая несбыточные надежды, которые так никогда и не осуществились.

У Грейси был двенадцатилетний сын Билли, тихий, воспитанный мальчик, мечтавший стать пожарным. Возможно, он единственный из всех обитателей пансиона имел шанс, что его мечта сбудется.

Я позвонил Натали и Отто и сообщил, что доехал благополучно.

– Помни, – предупредил Отто, – если за три недели не найдешь работу, возвращайся сюда.

– Без проблем…

Вечером жильцы Грейси сидели в большой гостиной, рассказывая свои «фронтовые» истории.

– Это жесткий бизнес, Шелдон. У каждой студии имеются ворота, а за этими воротами сидят продюсеры, которым позарез необходимы таланты. Они вопят, что отчаянно нуждаются в актерах, режиссерах и сценаристах. Но если вы подойдете к воротам, вас и не подумают впустить. Для чужаков они закрыты.

«Может быть. Но каждый день кому-то удается проскользнуть в эти ворота», – подумал я.

Я узнал, что Голливуда, каким я его представлял, не существует. «Коламбиа пикчерз», «Парамаунт» и «РКО» находились в Голливуде, а вот «Метро-Голдвин-Мейер» и «Селзник интернэшнл студиос» – в Калвер-Сити. «Юниверсал» – в Юниверсал-Сити, студия Диснея – в Силверлейке, «Двадцатый век – Фокс» – в Сенчури-Сити, а «Рипаблик студиос» – в Студио-Сити.

Грейс предусмотрительно подписалась на «Вэрайети», профессиональную газету шоу-бизнеса. Газета лежала в гостиной и служила библией для всех нас. Из нее мы узнавали об имеющихся вакансиях и о том, какие картины сейчас снимаются. Я взял газету и посмотрел на дату. У меня был всего двадцать один день, чтобы найти работу, и время уже пошло. Кроме того, мне необходимо любым способом как-то проскользнуть в студийные ворота.