Обратная сторона успеха - Сидни Шелдон

Когда мы подъехали к нью-йоркскому автовокзалу, в моем кармане оставалось тридцать долларов – деньги, которые были совсем нелишними для Отто и Натали.

Я заранее позвонил в ИМКА[10]и зарезервировал комнату в их гостинице.

Комната оказалась маленькой и убогой, зато стоила всего четыре доллара в неделю. Но даже при такой дешевизне я знал, что не успею оглянуться, как тридцать долларов мигом улетучатся.

Я отправился к управляющему.

– Мне нужна работа, причем как можно скорее. Не знаете, кому… – начал я.

– Для наших гостей имеется служба занятости, – сообщил он.

– Здорово! А сейчас есть вакансии?

Он потянулся к листочку бумаги и, пробежав его глазами, сказал:

– Есть место билетера в кинотеатре «Джефферсон» компании «РКО»[11]на Четырнадцатой улице. Подойдет?

Подойдет?!

В этот момент моей единственной в жизни мечтой было место билетера кинотеатра «Джефферсон» на Четырнадцатой улице!

– Именно что-то в этом роде я и искал, – признался я.

Управляющий написал записку и отдал мне.

– Отнесете в кинотеатр завтра утром.

Я пробыл в Нью-Йорке меньше одного дня и уже получил работу!

Сразу позвонил Натали и Отто.

– Это хороший знак! – обрадовалась мать. – Вот увидишь, ты всего добьешься!

Остаток дня и вечер я бродил по городу. Совершенно волшебное место, по сравнению с которым Чикаго казался провинциальным и жалким. Здесь все было больше: здания, магазины, улицы, вывески, толпы. И больше возможностей сделать карьеру.

Кинотеатр «Джефферсон» компании «РКО», бывший театр варьете, оказался старым двухэтажным зданием с будкой кассира перед входом. Он входил в сеть кинотеатров компании «РКО». Здесь очень часто давали двойные сеансы: на один билет показывали две картины.

Я прошагал тридцать девять кварталов от ИМКА до кинотеатра и отдал директору записку.

Тот окинул меня взглядом и спросил:

– Вы когда-нибудь работали билетером?

– Нет, сэр.

Он пожал плечами:

– Не важно. Можете долго оставаться на ногах?

– Да, сэр.

– Знаете, как включать ручной фонарик?

– Да, сэр.

– В таком случае вы годитесь. Жалованье – четырнадцать сорок в неделю. Работа – шесть дней с четырех двадцати до полуночи.

– Подходит.

Это означало, что у меня остаются свободными утро и часть дня, которые я могу провести в Брилл-билдинг, где располагались штаб квартиры большинства музыкальных издательств.

– Идите в раздевалку. Попробуем подобрать для вас униформу.

– Да, сэр.

Я примерил униформу. Директор одобрительно кивнул:

– Неплохо. Получше следите за балконом.

– За балконом?

– Сами все поймете. Начнете завтра.

– Да, сэр.

И завтра начнется моя карьера композитора!

Небоскреб Брилл-билдинг считался святая святых музыкального бизнеса. И находился он на Бродвее, на Сорок девятой улице, в центре Тин-Пан-элли, где у каждого крупного музыкального издателя имелась своя контора.

Проходя по коридорам, я слышал звуки «Нежного романса», «Ты у меня в сердце», «Пенни с небес»…

Стоило мне прочитать несколько названий на дверных табличках, как сердце бешено заколотилось: «Джером Ремик»… «Роббинс мюзик корпорейшн»… «М. Уитмарк и сыновья»… «Шапиро Бернстайн и компания»… «Т.Б. Хармс» – все гиганты музыкальной индустрии. Настоящий Олимп музыкальных талантов. Кол Портер, Ирвинг Берлин, Ричард Роджерс, Джордж и Айра Гершвины, Джером Керн… Все они начинали здесь.

Я вошел в офис «Т.Б. Хармс» и обратился к мужчине за письменным столом:

– Доброе утро. Я Сидни Шех… Шелдон.

– Чем могу помочь?

– Я написал «Я молчу». Ваши люди хотели ее опубликовать.

– О да, теперь припоминаю. Действительно, одно время мы собирались…

Одно время?

– А сейчас?

– Видите ли, песню слишком заиграли. Хорас Хейдт чересчур часто ее транслировал. У вас есть что-то новое? – поинтересовался он.

– Да, сэр. Завтра утром я принесу несколько песен, мистер…

– Таскер.

Ровно в четыре двадцать я, уже в униформе билетера, провожал людей на места. Директор был прав – такую работу способен выполнять каждый. Единственное, что спасало меня от зеленой тоски, – фильмы, которые тут демонстрировались. Когда народу было поменьше, я садился в заднем ряду и смотрел. Первый двойной сеанс включал «День на скачках» с братьями Маркс и «Мистер Дидс едет в город». Ожидался показ «Звезда родилась» с Дженет Гейнор и Фредриком Маршем и «Додсуорт» с Уолтером Хастоном.

В полночь, когда закончилась смена, я вернулся в гостиницу. Комната больше не казалась маленькой и убогой. Я твердо знал, что когда-нибудь буду жить во дворце. Утром отнесу песни в издательство, и единственной проблемой будет, которую из них решат опубликовать первой: «Призрак моей любви»… «Я буду, если захочу»… «Пригоршня звезд»… «Когда любовь ушла»…

В восемь тридцать утра я уже стоял перед дверью «Т. Б. Хармс компани», ожидая, пока откроют. В девять появился мистер Таскер.

– Вижу, вы принесли нам песни! – воскликнул он вместо приветствия, заметив в моей руке большой конверт.

– Да, сэр, – широко улыбнулся я.

Мы вошли в офис. Я отдал ему конверт и хотел было сесть, но он остановил меня:

– Зачем вам ждать? Я посмотрю это, когда смогу. Почему бы вам не прийти завтра?

Я ответил абсолютно профессиональным кивком бывалого песенника.

Что ж, светлое будущее может подождать еще двадцать четыре часа.

Я отправился в кинотеатр и снова надел униформу. Директор оказался прав и насчет балкона. Оттуда постоянно доносились смешки и шепот. В последнем ряду сидели молодой человек и девушка. Когда я направился к ним, парень поспешно отодвинулся от девушки, а она одернула короткое платье. Я отошел и больше не поднимался наверх. Черт с ним, с директором. Пусть позабавятся вволю.

Утром я был в офисе «Хармс» в восемь, на случай если мистер Таскер придет пораньше. Но он появился ровно в девять и открыл дверь.

– Доброе утро, Шелдон.