Аргон - Вика Никонова

Внизу тут и там были раскиданы разного размера валуны – от огромных до сравнительно небольших. Узкую полосу песка ограничивала с одной стороны земля, с другой – Тихий океан. Они спустились, и Телла, обходя гладкие, отполированные водой за множество веков камни, оказалась у границы между двумя стихиями. Она села на корточки и опустила руку в холодную воду. Волны обрызгивали её, но она не отходила, не в силах оторваться от этого чуда.

Здесь жила свобода, и Морган ощущала это всеми фибрами своего никчёмного тела. Она пьянила и влюбляла в себя, не отпуская и не давая пошевелиться.

В этом месте хотелось дышать полной грудью, танцевать и кричать от счастья, но Телла только сказала:

– Спасибо, что привёз сюда. Не думала, что это называется к чёртовой матери, иначе почаще бы приезжала.

Грэг рассмеялся. Он навалился спиной на булыжник и глядел на Морган. Её сиреневые отросшие волосы растрепал ветер.

– Я знал, что тебе понравится. Просто скажи, ты счастлива здесь?

Она, немного подумав, ответила:

– Как никогда.

Телла и Торранс сидели на валуне и наблюдали за океаном. Солнце уже взошло, однако лёгкий персиковый оттенок небо ещё сохранило.

– Насчёт твоих слов… – начала Телла, покусывая губы. Ей было нелегко поднимать эту тему, но недосказанность так и парила в воздухе.

– Каких именно? Я много чего наговорил, – взглянул на девушку и улыбнулся Грэг.

– Про то, что ты любишь меня.

Он перестал улыбаться и отвернулся, ожидая продолжения.

– У тебя же было столько девушек за ту кучу лет, что мы знакомы. Я не понимаю, почему ты не сказал раньше? Почему молчал, когда я стала встречаться с Леоном, потом с Шервудом?

Грэг вздохнул, провёл рукой по каштановым волосам и медленно начал:

– Я боялся испортить нашу дружбу, боялся быть отвергнутым. Пытался забыть тебя и отвлечься, находя очередную пассию. В конце концов, я наивно полагал, что поступки важнее слов, и ты вскоре поймёшь, кто на самом деле всё время был рядом. Но, как видишь, не получилось, – печально закончил Торранс и усмехнулся.

Телла незаметно для себя заплакала. Слёзы, одна за другой, стекали по её лицу.

– Если бы ты признался раньше, Господи, раньше… Может, мы бы не были в такой заднице?

– Возможно. Но ты уверена, что полюбила бы меня, как Леона? Хотя как Леона не надо. Вы оба настолько больные, что твоя любовь уже сама больная. Или, наоборот, ты больная из-за больной любви. Чёрт ногу сломит в ваших перипетиях.

Морган прыснула, вытерла слёзы рукавом и достала пачку Камела. Пытаясь поджечь сигарету, она несколько раз крутанула колёсико зажигалки, но та всё никак не поддавалась из-за дрожащих рук. Торранс не вытерпел, забрал зажигалку и прикурил сам. Телла выдохнула первый дым в воздух.

– Ты, как всегда, прав. Но если бы всё-таки попытался бороться, то хуже явно не стало бы. Слишком много «бы», чёрт. Дурацкое сослагательное наклонение, – Морган закашлялась, – терпеть не могу. Да и я дала маху, нужно признаться. Как можно быть слепой столько времени? Такая дура.

Грэг забрал у неё сигарету, затянулся и прищурился. Ему нечего было ответить, ведь Стелла была права. Самое главное и самое ужасное одновременно – уже действительно ничего нельзя поменять.

Они молча курили, наблюдая, как волны разбивались о берег. Телле было комфортно здесь находиться. Она бы с удовольствием купила небольшой домик рядом с океаном и каждое утро выходила встречать рассвет. Мечты – единственное, что она могла себе позволить.

– Я действительно не понимаю, что вы все во мне нашли. Чувствую себя героиней какого-то дурацкого ромкома, ей-богу, – прыснула Телла, высказав мысли вслух.

– Напрашиваешься на комплименты, хитрюга? – Грэг толкнул её в бок. – Хочешь услышать моё честное, но не обещаю, что объективное, мнение?

Стелла пихнула друга локтём и состроила ожидающее лицо.

– Конечно.

Он затянулся, отдал сигарету Телле, задумался.

– Томпсон любил выдуманный образ. Он идеализировал тебя, и не понимал, что настоящая ты совершенно другая. Леон – вообще отдельная тема. Бейли только себя любил всю свою никчёмную жизнь.

– Даже обидно как-то стало. Получается, что никого и не осталось такими темпами.

Торранс хитро улыбнулся, прищурился, провёл рукой по волосам.

– Ну, почему. Я тебя не накрашенной, пьяной в стельку, блюющей и всю в дерьме видел. Заметь – пока что сижу рядом.

Девушка рассмеялась от неожиданно напустившего на себя важность Грэга. Ему только в грудь кулаками осталось постучать, и будет царь зверей.

– Да уж, мнение явно было необъективно. Плохой из тебя психолог, Торранс.

Они выкурили ещё по одной, пока Морган не шмыгнула носом и не потушила сигарету о камень. В последний раз взглянув на Тихий океан, она взяла руку Торранса в свою.

– Обещай, что мы приедем сюда ещё раз.

Грэг посильнее сжал тонкую руку и уверенно произнёс:

– Обещаю.

***

Телла просто сидела на кухне, уставившись в одну точку. До этого она пила сухое вино, отчего слегка захмелела. Мысли крутились в голове, словно ураган. Она думала и не думала одновременно. Морган как будто находилась в прострации – выбирать было до одури сложно.

Она хотела быть счастливой, хотела быть свободной. Но кто даст ей это: Леон или Грэг? И тот и другой одинаково дарили ей счастливые и плохие моменты. Только вот одного она любила, и битва получалась нечестной.

Здравый смысл или сердце? Телла была потеряна. До прихода Бейли в её жизнь, она всегда выбирала первое. Когда уходила от родителей, Морган выбрала именно его. Да, она любила их, и сердце приказывало остаться, однако мозг уверял, что остаться с ними равно приговорить саму себя к смерти. Со временем боль притупилась, и Стелла стала ещё яснее понимать, какими ужасными людьми были её родители и какие ужасные поступки совершали. Стало легче. Может, стоило и сейчас поступить точно так же?

Но представить жизнь без него было не просто сложно – невыносимо. Тоска, внутреннее одиночество, пустота, бесконечный алкоголь, чтобы притупить чувства, – всё это ожидало девушку после разрыва с Леоном. Она боялась и трусила.

«Что, если дать ему последний шанс?» – пролетела навязчивая и утопичная мысль, – «Если всё будет по-прежнему, то тогда точно брошу. Хотя, кому я вру: мне и тогда смелости не хватит. Буду терпеть и унижаться, как обычно. Только чтобы был рядом, верно, Теллур? Просто девиз по жизни», – Морган ухмыльнулась и прикусила губу до крови.

Она вцепилась обеими руками в волосы и зажмурилась. Горькая правда начинала пробиваться через выстроенную толстую стену, которая сохраняла образы хорошего и заботливого Леона, каким он был в первые месяцы отношений, и её, ещё не утратившую остатки гордости.