Обещать - не значит любить, или Давай разводить олигархов - Юлия Шилова

— Ой, да тут кого ни спроси, все пошли на панель по этой же причине. Всем нужно заработать деньги на лечение каких-нибудь родственников, — не поверила Валентина. — Все придумали себе причину для своего же оправдания.

— Я не придумала…

— Тогда бог тебе в помощь. А деньги большие нужны?

— Очень.

— Тогда только какого-нибудь олигарха ограбить или убить.

— Я на всё готова, — произнесла я и занервничала ещё больше.

— Что, реально готова кого-нибудь замочить?

— Мне нужна очень большая сумма в самый короткий срок, — ушла я от ответа.

— Только где олигарха взять? К нам в гостиницу такие не заглядывают. Правда, иногда подваливают денежные мешки, но больших денег у них при себе нет. Конечно, в таком случае лучше выезжать на территорию клиента, чтобы посмотреть, как он живёт, чем дышит. Может, у него квартира — реально антикварная лавка и там можно чем-нибудь поживиться, но это опасно. Я не говорю о том, что если повяжут, тюрьмы не избежать. Вот на извращенца нарвёшься — мало не покажется. Даже пожаловаться никому не сможешь. Один такой увёз девочку, заплатил за сутки, а сам её похитил и сделал из неё секс-рабыню. Целыми днями избивал, насиловал изощрёнными способами, морил голодом.

— Она хоть жива осталась?

— Ей чудом удалось бежать. Но у неё и психика, и тело так травмированы, что впору в дурдом ложиться. И то ей, если можно так сказать, повезло, что нарвалась на одного маньяка. А вот других девочек привезли в роскошный особняк, а там пятнадцать человек, и все любят извращённый секс. Ты только прикинь, две девчонки и пятнадцать козлов. Над ними так издевались… Вставляли бутылки им во все отверстия. Можно сказать, девочки чудом остались живыми. После этого они проституцией больше не занимались. На всю жизнь запомнили ад, в котором побывали.

— Да уж… — только и смогла сказать я.

— Ты ещё не знаешь, что с девочками наша доблестная полиция делает. Это нам только кажется, что наша полиция нас бережёт и охраняет, а на самом деле… Полиция забирает наших девочек на «субботники» и там вытворяет такое… Их пристёгивают наручниками и издеваются. Девчонки понимали: ещё один «субботник», и можно не вернуться живой. — Валентина плеснула себе ещё водки. — Давай выпей и успокаивайся. Тут никому не сладко. Каждый пришёл со своей историей. Я вот вообще иногда думаю: почему не сдохла маленькой. Моим первым мужчиной был сожитель матери, а проще говоря, отчим.

— Отчим? Как же так…

— Вот так. Пользовался моей детской незащищённостью. Мать вечно напьётся и спит так, что никто не разбудит, а этот скот делал со мной грязное дело. Он-то и приучил меня к активной сексуальной жизни.

— Ужас какой, — прошептала я.

— Я выросла, сбежала из дома и поняла, что никто, кроме меня самой, не решит мои материальные проблемы. Кроме молодости и красоты, у меня ничего не было. Вот я и решила использовать их подобным образом. Стала заниматься проституцией ещё несовершеннолетней. У нас тут одна девочка работает, так она провела в турецком борделе два года. У неё отобрали паспорт и использовали как дешёвый живой товар. Она была самой настоящей секс-рабыней, а это ой как страшно! Там же её и подсадили на наркоту. За дозу героина девочка была готова выполнить любые приказы хозяина борделя или клиента. Она такие страсти про работу в Турции рассказывала, просто жуть. Её там постоянно лупили пластиковыми бутылками, наполненными водой.

— А почему именно пластиковыми бутылками, да ещё и с водой?

— Следов от побоев не остаётся. Но, по слухам, жутко больно.

— Неужели из турецкого отеля нельзя сбежать?

— Их всех пугали смертью. Мол, если найдут, прикончат самым изощрённым способом.

— По мне, так пусть лучше убьют, чем такая жизнь.

— Это ты сейчас так говоришь, а поработаешь, втянешься и всё начнёшь воспринимать в порядке вещей. Так что в нашей работе как на войне. У нас тут ещё терпимо. Мне вот постоянно дебилы встречаются, которые любят ролевые игры. Один требует от меня одеваться маленькой девочкой и называть его папой. Другой вечно рисует на моём теле черепа или странные знаки. А один придурок, в полном смысле этого слова, получает удовольствие, если унижает меня морально. Заставляет сидеть и слушать, как обзывает меня дыркой для члена. Рассказывает, как ненавидит шалав, как ими брезгует.

— Если брезгует, зачем сюда приходит?

— Это у него нужно спросить. Мол, такие, как я, после себя оставляют только грязь и разврат… Для нас нужно строить лагеря и сжигать на кострах, как ведьм, вешать за волосы и бить палками. Любит заниматься морализаторством и при этом читать нотации о том, что сначала человек предает друга, затем близкого родственника, затем родителей, затем себя. Каждый человек как болт с резьбой. Чем глубже резьба и крепче сталь, тем больше человек может выдержать. Предательство — это когда резьба срывается и человек уже не держит нагрузки. Как в механике, так и в жизни. Сорванную резьбу не восстановишь. Он называет проституток женщинами с сорванной резьбой. Мол, они предали себя, то есть самое дорогое на свете. И можно быть уверенным: если они предали себя, то остальное для них уже не существует. Дальше он говорит, что надо просто обходить их стороной, как прокажённых. Это больные, слабые и ущербные существа, от которых, кроме проблем, ничего не получишь. Чудак-человек. И при этом он приезжает к нам стабильно раз в две недели, и по его поступкам не скажешь, что он особо брезгует. Один раз требовал переспать с ним без резины. Спрашивал, какова цена вопроса.

— Да уж, мужики сами себе противоречат.

— Меня они бесят, когда начинают читать мораль. Если вы все такие правильные, какого лешего едете в бордель снимать проституток и при этом считаете нас переносчицами заразы? По их мнению, быть работницей с маленькой зарплатой лучше, чем обеспеченной проституткой. Целее здоровье будет и морального падения никакого. Неужели они думают, что всем проституткам нравится их занятие, что на другое они не способны? Способны, если бы за наши другие способности платили достойные деньги. Это же какой-то мазохизм — снять проститутку и начинать говорить ей о том, что у неё низкая культура, низкие нравы. Рассказывать о том, что мы ущербные, бесхарактерные создания, не уважающие ни себя, ни окружающих, что мы грязные, отвратительные животные. Что проститутка — не человек, только опустившееся чмо может жениться на такой «девушке». Как говорит Марк Дрисколл: «Со свиньёй принято валяться в грязи, а не знакомить её с родителями и жениться на ней».

— И что, много таких любителей читать мораль?

— Полно. Вчерашний клиент вообще вывел меня из себя. Никаких нервов не хватит. Вместо того чтобы сделать своё дело и уйти, он прочитал мне лекцию о том, как ненавидит проституток, потому что они создают проблемы как для себя, так и для окружающих, ведут себя неподобающе, портят жизнь себе. А если бы учились, многого бы добились, и не пришлось бы унижаться перед прихотями мужиков и нагибаться за чужим кошельком. Что у него отношение к проститутке не как к человеку, а как к вещи, которую выбросили на помойку. Мол, нелёгкая профессия внесла необратимые изменения в мозг, во внешность. Таких, как я, сложно назвать женщинами. Мы все прогнили от СПИДа. Это просто товар, причём низкого качества. Потом он вообще выдал, что ему даже противно мне вставить…