Яд Горькой Любви - Александра Топазова

— Катись вон из моего дома! — прорычал я. — Отказа в делах фирмы, ты не увидишь, как бы не старался лить в уши отцу, уж поверь мне!

Брат прищурился.

— Это мы еще посмотрим, я бы настоятельно тебе советовал согласится, под ударом твоя репутация! Думаешь женишься и она тебя от этого спасет? Ошибаешься! Уедешь и отец тебя не вытащит! Уж поверь мне!

Он направился к двери, и когда она за ним закрылась, я схватил со стола недопитую с ночи бутылку коньяка и кинул ее в стену. С оглушительным звоном разлетелась. Из-за какой- то сучки, вся жизнь летела под откос, а отец ничего умнее не мог придумать, как женить меня на хрен пойми ком. Эта ночь, мы провели ее вместе. Обрывки воспоминаний ее диких стонов и моего вожделения в ней, все сильнее лезли в голову. Эти мысли ни на секунду не хотели уходить. Становилось все тяжелее дышать. Ни одна еще так не поступала, просто собиралась и уходила, а эта сучка не растерялась. Еще и ублюдок братец с нее глаз не сводил, с ее разорванного платьица, который уверен порвал я. В глазах все сильнее темнело. Нервно ходил из угла в угол туда- сюда. Телефон. Бросил на него взгляд. Натэлла. 17 пропущенных вызовов. Только ее не хватало.

— Да!

— Ты вообще охренел?

В ее голосе звучала неподдельная обида. Отчаяние. Словно знала, что все подходит к логическому финалу. Знал и я, только скрывал сам от себя, слишком долгое ожидание, дало ненужный привкус равнодушия.

— Что я сделал?

— Мне сказали ты с какой-то девицей ушел! Бросил меня! Ты нормально это считаешь?

Я поморщился.

— Не знаю кто и что там тебе наговорил, я уехал, перебрав! Что за претензии? Мы что женаты?

В трубке повисло напряженное молчание.

— То есть если мы не женаты, я не имею права ничего тебе говорить? Смею напомнить, ты вот вот на другой женишься!

Я достал сигарету и чиркнул зажигалкой.

— Ты сама этого захотела! Где ты была, когда, я предлагал тебе сбежать?

В трубке повисло тягостное молчание, она знала, что виновата.

— Тимур!

— Натэлла, давай без слез, прошу! — поморщившись, опустился на ковер.

Он до сих пор хранил запах духов женушки и нашей ночи. Кто бы мог подумать, что она такая узкая? Особенная. Волшебная девочка и волшебная ночь. А хотя может это мне просто показалось.

— Тебе вообще все равно на меня?

Черт. На телефоне же Натэлла. Все равно? Еще недавно, она сводила меня с ума, обнажала к чертям собачьим мою душу. Доводила до экстаза одним только взглядом. Ее хотелось, я не мог от нее оторваться и всерьез подумывал ее украсть. А сейчас что? Конец? Хочется сказать все, как есть, но не решаюсь.

— Нет, Нат, не все равно! Прости, я позвоню позже!

Вешаю трубку и выругавшись, допиваю недопитый с женушкой коньяк, все летит к чертовой матери, ни так, как я задумал.

* * *

У нее были темные длинные волосы с крашеными белыми прядями. Сейчас это модно называть мелирование и большинство выглядят, как шмары, а ей очень шло. У моей женушки было также, только волосы подкачали, не такие шикарные. Я смотрел в ее глаза и понимал, что ненавижу отца за нее. Испуганно оглядевшись по сторонам, сложила руки на коленках, прикрытых длинным платьем.

— Как Рустам?

Я отвернулся. О нем хотелось говорить меньше всего.

— Нормально, что с ним будет!

Она коснулась меня, с такой нежностью, с какой никто не касался.

— Он твой брат, не сердись!

— Я не могу не сердится! Он тебя предал, как и отец, мама!

Мама вздохнула. В ее больших глазах читалась печаль.

— Я давно всех простила, Тимур!

— Я не простил! — взревел я. — У меня отняли семью, нормальную семью!

— Прекрати! Я пришла поговорить об отце! Тимур, он жестокий человек! Не ввязывайся никуда, прошу тебя!

Я обнял маму за плечи.

— Все хорошо, дед знает, что делать!

Мама поежилась.

— Я не хочу мести, Руслан, как ни крути ваш отец!

Усмехнулся.

— Ты до сих пор его любишь несмотря на то, что он сделал?

Мама молчала, а я знал, что попал в точку. Она любила этого урода, а он взял и выкинул ее из дома, променяв на прошмандовку.

— Любовь, странная вещь! Ты еще не поймешь, ты не любил!

Я рассмеялся.

— Будь уверена и не полюблю, это не для меня!

Мама прижалась ко мне крепче. Она боялась, и я чувствовал это. Боялась, что узнают о наших встречах, ее новая семья, ее новый ничуть не лучше ублюдка отца, муж.

— Полюбишь! Я знаю, чувствую! Прости!

Встала и надев на глаза темные очки, достала из сумочки телефон.

— Мам, мы и десяти минут не посидели!

Мама виновато смотрела на меня. Знал, что одела очки, чтобы не видел ее горьких слез. Я для нее был в прошлом, так решили за нас.

— Прости! Я вызову такси! Не провожай, не надо, я люблю тебя сынок!

Так быстро ушла. Я едва сдерживался чтобы не побежать за ней. У нее новая семья, я никто, у нее своя семья. Я ненавижу их всех за это, и единственным желанием для меня является месть, месть всем, кто лишил меня семьи. Кто отобрал мать, кто оставил меня одного, а наши короткие свидания раз в месяц, становятся для меня все мучительнее и мучительнее. Сжав кулаки, двинулся в сторону своей машины. Скоро и дед, и мой отец, и ее муж узнают, какого это, когда тебя лишают всего.

Уже в машине видел, как она садится в такси. Как уезжает туда, где ее дом. Где у нее растет дочь. А ее сын с пяти лет рос без нее. А все потому, что отец нашел другую, изменил ей и притащил в дом новую бабу, выкинув мать на улицу. Все, потому что, он лишил ее семью всего. Отобрал, растоптал, ненавидел. Все решил за нас. Ударил кулаком по рулю. Кто он такой? Ничтожество. За что его уважать? Не за что. Спас меня? От чего? Подсунув нищую шлюху которой нужны деньги? Саша. Вроде так ее зовут. Ну погоди красотка, моей злости нет предела и твои игры в гляделки с моим братом и то, что ускользнула из моей постели. Сейчас ты подруга ответишь за все. Заведя тачку, тронулся с места. Жизнь по моим правилам покажется тебе адом, Александра. Хотела денег, ты их получишь, я же ведь еще не успел заплатить. А ночь с тобой очень мне понравилась, и я жажду продолжения, еще, как жажду.

САША

Я напилась. Пивом. А дальше опять вино. Даже то что на работу не останавливало завтра. Плевать на эту работу и на Светлану Юрьевну, директрису плевать. Последний разговор с ней состоялся крайний тяжелый, когда увидела, что я у нашей маникюрщицы, милой Леночки, сделала ногти.

— Я что должна материал на тебя тратить? Сотрудникам не бесплатно!