Тень ворона над белым сейдом - Марина Сергеевна Комарова

на удивление солнечным. Поэтому море сверкало серебром, и задорно переливалось разнообразными оттенками серого и синего цветов, превращаясь в воистину фантасмагорическую картину.

— Ох… — еле слышно выдохнула Юлианна, не отводя взгляда от сейдов.

Древний каменный лабиринт. Можно подумать, что камни попросту раскиданы по поляне в хаосе, однако на самом деле прослеживалась система. Но для этого надо было нет… даже не видеть — чувствовать сейды. Дагур чувствовал, Рангхильд — тоже. Гуннар, откровенно говоря, их недолюбливал. Но сейды его не спрашивали. Они столько видели, что мнение какого-то ворона-оборотня было для них пылью на исцарапанной грубой поверхности.

Однако Юлианна… Наблюдая за ней, Гуннар понял, что это навсегда и с первого взгляда. Его пара чувствовала магнетизм этого места и ни капли не боялась. В зелёных глазах только восторг.

Сюрла сделала круг над ослепительно белым камнем, от которого, казалось, исходил свет. Удивительно, но его будто не касались ни дождь, ни снег, ни ветер.

Гуннар осознал, что поражён. М-да, надо получше изучить историю своего края. А то получается боги знают что. Хотя… они как раз и знают.

Афлай очень мягко сел на поляну. Казалось, Сюрла взяла его в свои изящные ручки и просто перенесла с неба на землю.

— На месте. Гуннар, Юлианна, выходим.

— Слушаемся и повинуемся, — неожиданно с улыбкой ответила Юлианна.

— Эту попробуй не послушайся-то, — буркнул Гуннар, выбираясь из афлая.

Воздух на улице был слишком свежим. Гуннар ни капли не пожалел, что они не стали добираться пешком и выбрали полёт. Сюрла и правда знала своё дело. Свейн тоже знает, но сегодня ему понадобилось срочно лететь в столицу, поэтому пришлось довериться сестричке.

— Я вас подожду, — сказала она, что-то настраивая на своем виддере. — Давайте.

Гуннар молча кивнул, взял Юлианну за руку и направился к белому сейду, честно говоря, не имея понятия, что делать, однако будучи совершенно уверенным, что просто так боги не приходят.

Юлианна шагала рядом. Молча, будто затаив дыхание и наблюдая за каждым из камней. Когда же они оба остановились перед нужным… что-то изменилось, причем сразу. Гуннару показалось, что даже воздух и пение птиц стали другими.

Юлианна не проронила ни слова, но при этом сделала шаг ближе. Хотелось сгрести её в охапку, прижать к себе, но Гуннар прогнал этот самцовый инстинкт. Никакой угрозы не чувствовалось. Сам не понимая почему, он протянул руку и коснулся белого сейда, ощутил шероховатую поверхность.

И тут же камень засиял огромным опалом. Юлианна еле слышно выдохнула, потому что фоне этой переливающейся всеми цветами белизны вдруг появилась черная рука с изогнутым серпом.

А потом тень огромного ворона растворила в себе эту руку, и неведомо откуда донесся гневный женский вскрик, от которого оба вздрогнули. Гуннар всё же закрыл Юлианну собой, в напряжении вглядываясь в сейд.

Над головой раздалось хриплое карканье. Посмотрев вверх, оба разглядели силуэт слишком большого ворона. Его перья отливали морской синевой. По спине Гуннара пробежала дрожь. Он признал Круммисвара, хоть до этого никогда как следует в него не вглядывался.

— Попалась… — прозвенел льдинками высокий голос совсем рядом.

Резко повернув голову вправо, Гуннар встретился взглядом с нечеловеческими небесно-голубыми глазами. Синее, расшитое серебром, платье скрывало точёную фигуру до пят. Белые волосы спускались ниже талии, обруч со сверкающими сапфирами придерживал их на лбу.

Дева-Сванен протянула руки и улыбнулась:

— Добро пожаловать, Гуннар Бренхе. Давно не виделись.

***

Несколько дней спустя

Зима ещё полноправно не вступила в свои владения, однако всё кругом засыпало снегом. Белым, пушистым, неистово сказочным. Таким, что хотелось с радостным криком разбежаться и плюхнуться в сугроб. А потом, вереща от холода и стекающих за шиворот ледяных капель, выскочить и понестись прямо по протоптанной тропинке к морю.

Гуннару почему-то казалось, что именно об этом думает стоящая у окна и смотрящая с высоты второго этажа на улицу Юлианна. Обнажённая Юлианна. Идеальная. Прекрасная. Родная настолько, что не возникало даже мысли, что на её месте может быть кто-то другой.

Даже сейчас, после очень бурного и страстного утреннего секса, Гуннар понимал, что не устанет любоваться и желать эту женщину постоянно.

Алые царапины на белоснежной спине и отметины на ее плечах цвели яркими тонкими лепестками, и Гуннару казалось, что он никогда не видел ничего очаровательнее этого зрелища. Юлианна была… правильной. Именно такой, какая нужна. Казалось, что это какая-то невероятная сказка и выдумка. Что где-то смогли создать человека, который так может ему подходить.

После рассказа Сванен о Звёздной Жнице Стъёрнхёсте, которая принадлежала к расе тех, кого в Норге именуют богами, Гуннар понял, как хорошо, что небесный великан, дева-лебедь и мудрый ворон на его стороне. Звёздная Жница – создание в большей мере сумасшедшее, чем божественное. Сванен вообще думала, что та потерялась на просторах снов и больного сознания живых существ, ан нет. Явилась. Слишком сладкой ей показалась Юлианна. Так бы и сводила её с ума, если бы Сванен и Круммисвар не следили за своим миром.

А к Белому сейду пришлось идти, потому что когда-то именно на нём Ворон-Круммисвар и Звёздная Жница пролили свою кровь. И поскольку Звёздная Жница оставила свою тень за спиной Юлианны, богиню удалось поймать, когда сейд оказался рядом. Без пролитой крови никого из расы богов не отловить.

- Как думаешь, - вдруг тихо произнесла Юлианна, и Гуннар словно очнулся от мыслей, - Стъёрнхёсте больше не сможет оттуда выбраться?

Вопрос поставил в тупик. Кто его знает, как прячут боги своих сородичей? С этим, увы, всё сложно. К тому же тут тебе Сванен улыбается, а тут же может проводить какой-нибудь безумный эксперимент. И вовек не угадаешь, что она про тебя думает.

- Не знаю. Это останется загадкой, - ответил Гуннар, подходя к Юлианне и обнимая её со спины. – Хочешь ещё раз поболтать с богами?

Юлианна качнула головой, потом чуть повернулась, чтобы обнять его в ответ и прижаться виском к плечу.

- Вот чего точно не надо, так это их присутствия в нашей жизни.

Прозвучало это так, что Гуннар только крепче прижал к себе Юлианну, понимая, что будет защищать её и от богов, и от оборотней, и… от всех на свете.

- Так и будет, - смог он подтвердить вмиг охрипшим голосом. – У нас всё будет хорошо.

Она улыбнулась. Гуннар не видел, но чувствовал эту улыбку.

А потом повернул Юлианну, скользнул пальцами по ее скуле, мягко приподнял подбородок и прижался к губам,