Чайная церемония в Японии - Какудзо Окакура

Поведайте мне, смирные цветы – слезинки звезд, растущие в саду, кивающие соцветиями пчелам, жужжащим вам о росе и солнечных лучах, – знаете ли вы о страшной судьбе, уготованной вам? Мечтать не вредно, качаясь и резвясь, пока мечтается при нежном дуновении ветерка лета. Завтра пальцы беспощадной руки сойдутся на вашем горле. Вас выдернут, вырвут одного за другим и оттащат подальше от уютной клумбы. Злая судьба может похвалить вас. Злодей отметит, как вы прекрасны, не обращая внимания на свои обагренные вашей кровью руки. Признайтесь, считаете ли вы это великодушием? Ваша судьба может обернуться украшением в волосах той, кого вы считаете бессердечной, или в петлице пиджака того, кто не посмел бы взглянуть вам в глаза, будь вы человеком. Вам даже может выпасть жребий в виде узкого сосуда с оставшейся застойной водой, чтобы утолить сводящую с ума жажду, служащую предупреждением об угасании жизни.

Цветы если бы росли на земле микадо, то в какой-то момент могли познакомиться с пугающим персонажем, вооруженным ножницами и тонкой пилкой. Он бы представился мастером цветочных композиций. Он бы объявил о своих полномочиях врача, а вы подсознательно возненавидели бы его, ведь вам известно, что врач всегда старается продлить страдания своим жертвам. Он срежет вас, загнет и скрутит ваши стебли самым причудливым образом, который считает правильным для вас в своем замысле. Он сомнет ваши мышцы и сместит кости, как заправский костоправ. Он обожжет вас раскаленными докрасна углями, чтобы остановить кровотечение, и вставит внутрь проволоку, чтобы облегчить циркуляцию питательного раствора. Он будет давать вам подкормку в виде соли, уксуса, квасцов, а иногда и купороса. Когда возникнет впечатление, что вы собираетесь упасть, вам на основание будут лить кипяток. Он будет гордиться тем, что смог продлить в вас жизнь недели на две больше, чем это возможно без всех этих издевательств. Разве вы не предпочли бы погибнуть сразу же после пленения? Какие же преступления надо совершить во время предыдущего возвращения к жизни, чтобы заслужить такие наказания в этой?

Своенравное уничтожение цветов представителями западных общин выглядит еще ужаснее, чем издевательство над ними мастерами цветочной композиции. Количество цветов, срезаемых каждый день ради украшения бальных залов и банкетных столов в Европе и Америке, чтобы наутро их просто выбросить, должно быть неисчислимо громадным: связанной вместе гирляндой можно обмотать целый континент. Рядом с таким откровенным пренебрежением жизнью вина японского мастера цветочной композиции видится несущественной. Он, по крайней мере, бережет хозяйство природы, тщательно выбирает своих жертв заранее и после их гибели воздает почести их останкам. На Западе выставление цветов напоказ выглядит одним из проявлений пышности бытия богачей – мимолетного каприза. Куда отправятся все эти цветы, когда закончится такой разгул? Не существует безрадостнее картины, чем вид безжалостно выброшенных цветов на компостной куче.

Почему цветы вырастают такими красивыми и такими несчастными? Насекомые могут укусить, и даже самые кроткие животные способны дать отпор в безвыходной для них ситуации. Птицы, на которых охотятся ради украшения их перьями своих головных уборов, могут улететь от своего преследователя. Пушные звери, чьей шкурой вы хотели бы согреть свою плоть, могут спрятаться при приближении человека. Увы! Единственный цветок, располагающий крыльями, называется бабочка; остальные предстают перед своим губителем беспомощными созданиями. Если они издадут звук агонии перед смертью, их крик никогда не достигнет нашего грубого слуха. Мы всегда жестоки к тем, кто любит нас и служит нам молча, но может настать время, когда из-за нашего бездушия нас покинут самые преданные друзья. Разве вы не заметили, что диких цветов становится все меньше год от года? Быть может, их мудрецы приказали им уйти до тех пор, пока в человеке не проснется гуманизм. Быть может, они переселяются на небеса.

Много доброго можно сказать о том, кто выхаживает растения. В человеке с горшком гораздо больше гуманизма, чем в человеке с ножницами. Мы с большой радостью наблюдаем, как он переживает по поводу воды и солнечного света, за его борьбой с паразитами, его боязнью мороза, за его нетерпением, когда бутоны наливаются медленно, его восторгом, когда распускается листва. Искусство цветоводства на Востоке зародилось в глубокой древности, и любовь поэта к избранному им растению воспета в повестях и балладах. С появлением керамики во времена династий Тан и Сун мы слышим о прекрасных сосудах, предназначенных для цветов, причем не горшках, а целых украшенных драгоценностями дворцах. Для ухода за каждым цветком назначался свой слуга, обязанность которого заключалась в заботе о нем и мытье его листьев кисточкой, изготовленной из мягкого кроличьего пуха. Сохранилось письменное свидетельство того [27] , что пионы должна поливать симпатичная девушка в полном наряде, а зимнюю сливу – бледный, худой монах. В Японии сюжет одной из опер театра, но под названием «Хатиноки», поставленной в период Асикага, позаимствован из рассказа об обнищавшем рыцаре, который морозной ночью не смог добыть дров для поддержания огня, и срезал свои любимые растения, чтобы как-то согреть странствующего монаха. Этим монахом оказался не кто иной, а Ходзё Токиё-ри (герой японских сказок Гарун аль-Рашид), который щедро наградил рыцаря за его жертву. Даже сегодня зрители этой оперы не могут удержать слез.

Громадные усилия прилагались для предохранения нежных растений во время их цветения. Чтобы отпугивать птиц, император династии Тан по имени Сюань-цзун приказал на ветки деревьев в своем саду повесить золотые колокольчики. Это он в весеннее время со своими придворными музыкантами ходил услаждать цветы нежными мелодиями. До наших дней в одном из японских монастырей [28] сохранилась причудливая табличка, традиционно приписываемая герою наших типа кельтских легенд по имени Ёсицунэ [29] . На ней написано распоряжение по предохранению конкретного прекрасного сливового дерева, и она привлекает наше внимание мрачным юморком, характерным для эпохи войн. Вслед за описанием красоты цветения сакуры следует такое вот предупреждение: «Тот, кто срежет хотя бы единственную ветку с данного дерева, должен поплатиться за это своим пальцем». Вот бы такие законы применить сегодня к тем, кто злонамеренно уничтожает цветы и причиняет ущерб произведениям искусства!

Причем даже в случае с разведением горшечных цветов мы склонны подозревать в этом занятии человеческий эгоизм. Зачем изымать цветы из естественной среды их произрастания и ждать от них цветения в чужеродном окружении? Разве это не то же самое, что принуждать птиц петь и спариваться, сидя в клетках? Кто знает, но можно предположить, что орхидеи задыхаются в искусственной жаре ваших оранжерей и беспомощно скучают по проблеску своих родных южных небес?

Настоящим ценителем цветов стоит считать того, кто посещает их в родных урочищах, как Тао Юань-мин, который садился перед сломанным бамбуковым забором и общался с дикими хризантемами, или Линь Хо-цин, терявший голову среди благоухания цветущего лотоса во время прогулки в сумерках по берегу знаменитого озера Сиху. Говорят, что Чжоу Мо-шу [30] любил спать в лодке и в своем сне мог видеть сны лотоса. Тот же самый дух возвышал сознание императрицы Комио, прославившейся во время правления в Наре, когда она пела: