Острая любовная недостаточность - Владимир Колычев

– Хочешь, чтобы я приступила к исполнению своих обязанностей прямо сейчас? – В ее голосе закувыркались игривые интонации.

– Приказ сама напечатаешь?

Лариса поднялась с кресла, скинула халат и прилегла к нему.

– А ты подпишешь?

– И печать поставлю. Если хочешь.

– Хочу.

– А справка? – спросил Никита.

Но Лариса не ответила. Она уже вошла в образ. Ее рука блуждала по его телу в поисках печати.

Да, сначала приказ. А потом уже работа. Может, Лариса права? Вдруг вдвоем они смогут покорить высоту, на которую сподобился забраться Трофим? А то и переплюнут его.

Евгений Романович улыбался, как изощренный искуситель с длинным списком личных побед. Но Марьяна его не боялась. Она не продавала ему ни душу, ни тело, хотя он и подталкивал ее к падению.

– Прекрасный кабинет. Мне нравится, – сказал он, окинув взглядом пространство, залитое солнечным светом и обставленное офисной мебелью. – Впечатляет.

Новая компания – новый офис. И не в Горанске, а в Москве. Теперь ей пораньше придется выезжать из дома, чтобы попасть на работу. Если, конечно, Ведерников не переиграет ее. Он претендует на пост председателя совета директоров, а Шуринову прочат место генерального директора компании. Он готов согласиться, но с условием – финансовым директором должна стать Марьяна. Завтра будет собран совет директоров, там все и решится.

Ведерников опустился на полукруглый диван цвета молочного шоколада. Столик, стоявший рядом с ним, чем-то напоминал кружку, заполненную кофе с пенкой.

Неплохой уголок для отдыха, но Марьяна была далека от того, чтобы восхищаться этим. Расслабление на работе волновало ее меньше всего. Ради пользы дела она готова была пахать без перерывов.

– Присаживайтесь, Марьяна Валерьевна. – Евгений Романович легонько хлопнул ладонью по свободному месту подле себя.

Но Марьяна уклонилась от приглашения.

Она без всякого стеснения подошла к рабочему столу, опустилась в директорское кресло и заявила:

– Мне и здесь неплохо.

– Скромность вас украшает, – сказал Ведерников.

– Спасибо.

– Теперь пора браться за дело. Мы с вами будем работать на износ. Планов у нас громадье. Для начала встанем вровень с Демьяновым.

Марьяна кивнула. Демьянов не подавал признаков жизни, но успокаиваться было еще рано. Война, может, и не объявлена, но боевые действия могли начаться в любое время. Чтобы справиться с Демьяновым, нужно как минимум вывести компанию на его уровень. Возможности для этого есть.

– Задача непростая, требует полной самоотдачи. – Ведерников переплел пальцы. – Я бы даже сказал, самоотречения.

– Звучит красиво. – Марьяна с подозрением посмотрела на него.

Его взгляд подернулся дымкой. Губы увлажнились, покраснели.

– Я отрекусь от своей жены, ты – от мужа.

– Не думаю, – сказала она.

Иногда приятно ошибиться в своих предположениях. Увы, это не тот случай.

– Мы должны быть единым целым, – не моргнув глазом, продолжал фантазировать Ведерников. – Иначе нам удачи не видать.

– Должны, – согласилась Марьяна. – Но в рамках приличий.

– Приличия работают на публику. А когда в доме никого нет, можно и голышом ходить. Перед мужем.

– Я вас не понимаю.

– Перед мужем можно, а перед его отцом – нет. Но Шуринова мы уберем. Тебе не нужно будет его бояться. Ты наконец-то сможешь остаться наедине со мной и скинуть одежду.

– Евгений Романович, уровень вашего бреда зашкаливает.

– Истина рождается в муках и в бреду.

– Я вовсе не собираюсь скидывать одежду. Как вы хотите убрать Шуринова?

– Это все в переносном смысле. И одежда, и Шуринов. Он, конечно, останется. И раздеваться тебе, Марьяна, не придется. – Ведерников перешел на «ты», значит, намечался новый виток напряженности. – Ты просто должна стать моей женщиной.

– Всего-то?

– Я от своего не отступлюсь.

– Сожалею, но не могу выразить восхищение по поводу вашего упорства.

– Хочешь ты того или нет, девочка, но ты будешь моей. Поверь, я умею ждать.

– У человека должна быть недостижимая мечта.

– Недостижимая мечта – это то, чем я сейчас владею. Когда-то я и представить не мог, что поднимусь так высоко. До тебя, Марьяна, я дотянусь. Даже не сомневайся.

– Вы меня пугаете.

– Я давно уже тебя пугаю, но тебе почему-то не страшно. Я поставил перед собой цель, упорно иду к ней, и тебе это нравится. Не пытайся меня обмануть.

– Я не пытаюсь вас обманывать. Просто хочу, чтобы вы оставили меня в покое.

– Это невозможно. Только твоя полная капитуляция заставит меня прекратить борьбу. – Ведерников смотрел на Марьяну, как дьявол на грешника, которому выписали направление в ад.

Он еще не заполучил ее, но уже готовил котел с кипящей смолой.

– А если я откажусь от назначения? – Марьяна в раздумье провела рукой по краешку стола. – Тогда вы оставите меня в покое?

– Нет. Где бы ты ни находилась, я буду рядом.

– Иногда вы просто невыносимы.

– Тебе это нравится.

– Надеюсь, завтра вы будете адекватны, – сказала Марьяна, поднимаясь из-за стола.

– Завтра все решится, – растягивая звуки, задумчиво проговорил он.

Марьяна взялась за ручку двери. Ведерников не пытался ее остановить, но взглядом расстегнул несуществующую «молнию» на ее платье, обнажил спину до самого копчика.

Марьяна поспешила покинуть кабинет, с трудом подавила гневную волну. Достал ее Ведерников, но придется терпеть. Она не имела права уволиться и оставить Шуринова-старшего наедине с этим другом, который в любой момент мог превратиться во врага. Тем более что Евгений Романович донимал ее только на словах. Рукам он волю не давал. Пока что.

Марьяна обвила руками его шею, загадочно улыбнулась и высунула язык в ожидании страстного поцелуя. Никита потянулся к ней, но вдруг отпрянул. На него смотрела Лиля. Вместо языка в ее рту скакало раздвоенное жало. За ее спиной стоял ухмыляющийся Жорик. Он открыл было рот, чтобы потребовать миллион, но вместо слов Никита услышал мелодичную трель телефонного звонка. Это его и разбудило.

Он открыл глаза и застал себя в собственной постели. Рядом под шелковой простыней лежала жена. Лариса уже не спала, тянулась к телефону. Ночь, на часах половина третьего.

Лариса взяла телефон, ничего не говорила, только слушала.