Пиковая Дама - Максим Кабир

Матвей стащил маску, довольно скалясь. Антон отметил, что он был симпатичным мальчишкой, рослым, с копной золотистых волос: такой бы и в спорте преуспел, и девочек охмурял бы… А его сожгли в крематорской печи, прах не успел остыть.

— Скинешь мне видео потом, — сказал Матвей. Бракованное сердце отбивало в его груди последние удары.

— Дураки! — запричитала Аня. — Дебилы.

«Вот-вот», — мысленно поддержал отец.

— Ань, ну брось. Пошутили мы.

Ролик закончился.

* * *

— Пошутили. — Антон зыркнул на Чижика. В подъезде басило эхо. — Вам по семнадцать лет, малахольные. Катьке вообще восемнадцать. И вы над семиклассницей издеваетесь.

— Мы же по-дружески.

— Я б тебя выпорол по-дружески, да толку мало. Это все доказательства?

Чижик почесал за ухом.

— Я тоже не увидел сразу. Дома пересмотрел. На пятнадцатой секунде, дайте…

Чижик перевел бегунок на сенсорном экране. Картинка пошла медленно, по кадрам. Аня словно барахталась в киселе, поворачивалась разом с Катькой.

— Стоп. — Антон нажал на паузу. — Вот она.

Поверх Аниной головы лоснилось продолговатое зеркало. Глубокое — кажется, куда глубже отраженного помещения. Действительно, дверь. И в дверях — ночной визитер.

Желудок Антона наполнился ледяшками.

Чтобы оператор не снимал в темноте, молодежь включила коридорную лампу. Рассеянный свет подчеркивал черноту фигуры, стоящей за спинами ребят, меж поддельных колонн деревянной рамы. Лысая голова над зазубренной трещиной. Миг — и камера отплыла в сторону.

— Бред какой-то. — Антон ткнул Чижику телефон. Помассировал переносицу. — Вы прикалывались над Анькой, а кто-то прикололся над вами.

— Ага. Особенно над Матвеем.

На площадке затрещало. Ожила рация, которую Чижик засунул в карман пуховика. Шорох, словно в уоки-токи роились жуки.

— Пойдем-ка, — поманил Антон.

— Я в лифте не поеду, — застопорился Чижик.

— А, ну да. Спектрофобия.

— Что?

— По лестнице — шагом марш!

* * *

Марина стряпала на кухне. Запах жареных грибов пробудил голод и взбудоражил ностальгию.

— Марин, я тут с Аниным приятелем. Мы зайдем?

«Ну конечно. Это больше не моя квартира. Полагается спрашивать».

— А, привет, Саша. — Марина вытерла руки о фартук.

Домашний вид жены вызвал прилив нежности и тоски по утраченной семейной идиллии.

— Драсьте, теть Марин.

Гости разулись.

— Они в спальне, проходите.

Аня сидела за компьютерным столом. Катя — на диване. Только сейчас Антон обратил внимание: у девочек одинаковые прически. Значит, Анька косит под старшую подружку. Он надеялся, что в восемнадцать дочь не притащит к себе тридцатишестилетнего мужика, не будет вертеть перед ним задницей.

— Я вам Чижика привел.

— Я — Саня.

— Как хочешь. — Антон сел возле дочки, приобнял. Ощутил, как она сжалась от его прикосновения, но руки не убрал. — Будем экспериментировать. Алехандро!

Парнишка сдвинул в центр комнаты розовый пуфик и положил на него уоки-токи.

— Что ваш Ван Хелсинг говорил?

— Кто? — переспросила Катя.

— Эх, юнцы. Это из «Дракулы». Классика. Ну, Экзорцист-самоучка ваш, что сказал?

— Он не самоучка, — обиделся Чижик. — У него диплом есть.

— Хогвартский? Виноват.

— Он сказал: рация — популярный способ общения с миром духов.

— Я думал, ведьмина доска.

— Пап, — стрельнула глазами Аня.

Антон провел рукой у губ, застегнул невидимую молнию: нем как рыба.

— Ведьмина доска, — сказал Чижик важно, — позапрошлый век. Спириты используют передатчики… Томас Эдисон, изобретатель радио, мечтал об аппарате, который позволил бы связываться с умершими. Он допускал, что души могут путешествовать.

— Души? — В дверном проеме появилась Марина. — Вы чем тут занимаетесь? Опять друг друга пугаете?

Молодежь стушевалась. Антон вытянул губы трубочкой:

— Ну…

— Ты подыгрываешь им? — насупилась Марина. — Хочешь, чтобы эта паранойя усугубилась?

— Напротив, — мягко сказал Антон. — Хочу опытным путем доказать, что в зеркалах никого нет.

— Есть, — упрямо прошептала Аня.

— Заканчивайте валять дурака.

— Марин, погоди. Это же терапия.

— Антон… Ради бога…

— Ты просила меня вмешаться? Я вмешиваюсь. Давай или ты, или я.

Марина вскинула руки — сдаюсь! — и удалилась на кухню, нарочито громко топая.

— На чем мы остановились? — спросил Антон.

— Звукозаписывающие устройства, — сказал Чижик, — ловят и обрабатывают электромагнитные волны. Для их генерации не обязательно наличие голосовых связок. Источником колебания могут быть разные объекты…

— Мертвецы, — сказала Катя.

Антон ощутил легкий холодок в районе солнечного сплетения.

— В девяносто третьем группа американских физиков исследовала заброшенный аттракцион, в котором якобы водились привидения. Они оставили включенный диктофон на ночь в комнате с кривыми зеркалами. Когда прослушали пленку, там были голоса, стоны. Они говорили, что застряли в зеркалах. — Чижик перевел дыхание. — Есть запись голоса Гагарина. Сделанная после его смерти. Космонавт кричит: «Звезды черные и живые».

— И это точно-точно Гагарин? — спросил Антон.

— Не знаю. А в шестидесятых один западный орнитолог записывал в лесу пение птиц. На записи он четко услышал голос покойной матери: «Мы визжим в гробах».

— Так, ладно. — Антон взъерошил волосы дочери. Та отстранилась. — Что с рацией?

— Выбираем частоту, где не идет трансляция. — Чижик настроил уоки-токи на монотонный треск. — Зеркало придется открыть.

Антон встал, подошел к трюмо и жестом трюкача сорвал простыню. В зеркало не глянул. Чего он не видел в зеркалах?

— Пусть каждый положит свою вещь. Любую. — Чижик опустил рядом с шипящей рацией связку ключей.

— А это зачем? — спросил Антон.

— Сказано так.

— Не смею перечить. — Антон вынул автомобильный брелок. Катя положила на пуфик агатовый браслет, а Аня — колечко с красным камнем.

— Готовы? — Чижик оглядел присутствующих. Склонился к рации: — Пиковая Дама, приди.

Пришла не Дама, а Марина. Молча оперлась о косяк, неодобрительно цыкнула и скрестила на груди руки.