#Я – мама, и я хочу на ручки! Ответы на вопросы, которые сводят родителей с ума - Мария Варанд

«Советские родители» (я буду пользоваться твоими обозначениями) по сути лишали ребенка права обозначить свои границы. «Мал еще хотеть», «мало ли чего тебе не нравится», «вырастешь, будешь решать» – все эти выражения демнстрируют, что у ребенка нет никаких прав.

«Другие родители» лишают прав себя. Они могут долго терпеть, хотя внутри уже устали от того, что делает ребенок. Они не обращают внимание на свое раздражение, когда дети нарушают их границы. Если приходится в чем-то отказывать ребенку, они преисполняются вины.

Но, отказываясь от своего права ставить границы ребенку, они отказываются от своей родительской власти и ответственности. Я на одном из родительских форумов прочитала вопрос: «Ребенок хочет играть и не хочет идти домой. При этом он заигрывается так, что потом уже орет от голода. Как мне увести его домой, ведь нельзя против его желания?» Маленький ребенок, заигравшись, может не почувствовать, что он уже хочет есть или спать. Это задача и ответственность взрослого – прогнозировать и поддерживать такой режим, чтобы у ребенка было время и поиграть, и вовремя поесть, и поспать.

Я сама наступала на эти «грабли», путая родительскую власть и ответственность с насилием. Когда Паша был совсем маленький, я была как раз такой мамой, которая верила, что ребенок сам знает, когда ему пора спать. Зачем для этого специально что-то делать, укладывать его, это же насилие и против его естества. И Паша у нас гулял, бывало, до трех ночи. Я ненавидела уже его «естество». Как-то, уже не помню как, до меня все-таки дошло, что я делаю ребенку хуже и себе делаю хуже, и я взяла на себя ответственность за то, чтобы создавать Паше условия для сна.

Получается, что если «советские родители» своей родительской властью злоупотребляли, лишая детей прав и нарушая границы, «другие родители» просто не берут на себя родительскую власть, и детям оказывается не на кого опереться.

Тогда мне все понятно! Ведь часто дети таких «безграничных» родителей тянутся к взрослым с более традиционными ценностями в воспитании. Например, к своим бабушкам и дедушкам, где есть режим, вовремя обед и отбой в 9 часов вечера. Им хочется ездить на выходные к ним, делиться своими переживаниями, и они очень ценят поддержку именно от них.

Мне бывает сложно «переспорить» своего сына, когда что-то идет не так, как он хочет. Что сладкого сегодня больше не будет, что в гости к его подружке сегодня поехать не получится, хотя мы договаривались, что нужно надеть эту шапку, а не ту, что мама у тебя такая, а не другая. Это очень сложно, и хочется этих вещей, конечно, избежать.

Как раз к тому, что ты говоришь: еще один «маркер», отличающей здоровые границы от нездоровых, – это то, как они ставятся.

Самое важное – это то, что я уже говорила выше. Это уверенность в том, что мы имеем право вводить это правило, обозначать эту границу. Если эта уверенность есть, то можно очень спокойно сказать «нет» или как-то еще обозначить границу. Нейтрально, как сказать «сейчас ночь и темно». Не надо добавлять никаких эмоций, им неоткуда даже взяться, если есть уверенность в своем праве.

Если же родитель не уверен, то он может при декларации правил и границ начинать «накручивать себя», проявлять агрессию, давить, кричать, стыдить, манипулировать. Не спокойно говорить: «Сегодня сладкого уже нельзя», а включаться эмоционально: «Я тебе сколько раз говорила, что столько сладкого нельзя есть?!» Не прямо запрещать: «Маму нельзя бить по лицу», а манипулировать: «Как не стыдно бить маму! Она же тебя родила, а ты?!» Это скорее вариант «советских родителей».

У «новых, совсем других родителей» в ход идут иные манипуляции – мы «договариваемся», объясняем, говорим извиняющимся тоном. Нет ничего плохого в договорах, объяснениях и извинениях. Но при обозначении границ и вообще нашей родительской воли они часто используются с целью (бессознательной) смягчить нашу родительскую «плохость», оттого что мы детей ограничиваем или что-то им навязываем. Родительские «танцы с бубном» вокруг ребенка должны как будто бы самого его убедить в правильности родительского решения. И как будто бы он сам поймет нашу логику и примет то же решение. «Да, мама, ты абсолютна права, теперь я все осознал, и сладкого мне больше не хочется! Пожалуй, не только сегодня, а вообще никогда! Давай сожжем все конфеты и будем есть брокколи!» Так должен Эрик сказать? Хотя вообще он не обязан с тобой соглашаться, может продолжать не хотеть, может продолжать возмущаться, злиться и быть тобой недовольным.

И сейчас скажу самое главное о том, как ставить границы и вводить правила. Можно было бы не писать всю эту главу и написать только это: когда мы ставим ребенку ограничения и рассказываем правила – он может быть недоволен, огорчен, может плакать, злиться, возмущаться и считать нас плохими – и это нормально.

Иногда это недовольство может длиться долго, пока ребенок не ощутит невозможности изменить ситуацию и не смирится. И это очень важный процесс, процесс психологического взросления, когда ребенок принимает, что есть что-то, что от него не зависит. И может не биться уже в стену, а направить свою энергию на что-то другое. Наша взрослая задача – выдержать и разделить с ребенком его эмоции. «Да, дорогой, я знаю, что ты хочешь еще конфету. Вижу, что ты злишься и недоволен. Запреты – это неприятно, я понимаю. Но нет, больше нельзя». Обозначить границу и разделить эмоции. Твердо и с заботой и принятием.

Какие бы ты назвала основные важные границы для детей? Или у каждой семьи они могут быть разными?

И правила, и границы могут быть разными. Я обозначу какие-то основные темы и вопросы, про что можно подумать.

В отношении чего могут быть границы? Что может быть «мое» и «не мое»? Тело, вещи, личное пространство (например, комната). Нематериальные вещи тоже могут быть моими и нет: чувства, желания, мысли, идеи, ценности. Время может быть моим, которым я распоряжаюсь, и чужим. Ответственность может быть моя и не моя. И теоретически это все понятно. А на практике очень много вопросов и непонимания про то, где проходит граница между «моим» и «не моим». И очень многие люди «заползают» на чужое или не берут «своего».

Взять, например, вещи. Если мне дарят что-то, то это мое. И я имею право этим распоряжаться. Вроде очевидно. При этом все мы знаем «классику»: «Не жадничай, дай мальчику игрушку!» То есть у ребенка может не быть права распоряжаться своими игрушками по собственному усмотрению, и родители могут обращаться с детскими вещами как своими.

Или твой пример, когда дети берут и играют твоими вещами без спроса, не видя границы, что вещи «не их» и они не могут обращаться с ними как со своими.