Дар Юпитера - Тимоти Зан

— Что вы сказали? — спросил Фарадей.

— Не важно, — пробормотал Рейми. — Думаю, Советник справится. — Снова послышался прерывистый грохот. — Они опять обращаются ко мне.

— Что они говорят?

Рейми попытался пожать плечами — и едва снова не перевернулся на бок.

— Откуда мне знать?

— Вас точно так же обучали их языку, как и меня, — напомнил ему Фарадей.

— Да, но здесь у меня нет компьютера, — возразил Рейми. — И звуки ничуть не похожи на те, которые я слышал во время занятий.

— Будет лучше, если вы поскорее освоитесь с ними, — ответил Фарадей. — Это то, что вам предстоит слушать всю оставшуюся жизнь.

Ублюдок, подумал Рейми, стиснув зубы. Зубы, по крайней мере, у него остались.

Советник между тем продолжал грохотать. Понимая, что злость на Фарадея ничего ему не прибавит, Рейми загнал ее вглубь и внимательно прислушался.

Дело обстояло вовсе не так скверно, как он подумал вначале. Да, для уха джанска тональный рисунок звучал иначе, чем для человеческого. Однако сейчас, имея возможность полностью сосредоточиться на этих звуках, Рейми оказался в состоянии вычленить их ядро — то самое, которому был обучен. Суть и предназначение дополнительных гармоник по-прежнему ускользали от него, но общий смысл он улавливал.

— Приветствую тебя, дитя человеческое, — вот что говорил Советник. — Я — Латранесто, Советник джанска. От имени Советников, Лидеров и Мудрых приветствую тебя в нашем мире.

Прекрасно, подумал Рейми. Первый шаг сделан: он понимает, что они говорят. Осталось всего ничего: попытаться ответить. Сама «приветственная речь» была подготовлена его инструкторами еще на Земле. Но одно дело — слышать чужеземные слова у себя в голове и совсем другое — попытаться воспроизвести их.

— Приветствую…

Он оборвал себя, испуганный звуками, исходившими откуда-то из горла и груди.

— Да? — сказал Латранесто. — Пожалуйста, продолжай.

Рейми сделал глубокий вдох, испытывая странное ощущение, когда прохладный водород проходил вдоль двойного горла его нового тела. Вообще-то говорить на джанска оказалось гораздо легче, чем ожидалось, — теперь, когда у него были голосовые связки джанска. Черт, несравненно легче, чем заново научиться плавать.

— Приветствую тебя и твой народ, Советник Латранесто, — начал он. — Для меня честь оказаться здесь.

Прокатилась волна новых звуков, что-то вроде того, как если бы ногтями царапали по грифельной доске. Что это, знак уважения и приветствия? Ритуальный шум, о котором учителя на «Юпитере-Главном» и не подумали упомянуть?

Или джанска просто смеются над его акцентом?

— Мы рады приветствовать тебя среди нас, — ответил Латранесто. — Прошло уже много времени с тех пор, как я встречался с представителями твоего народа.

Рейми нахмурился. Возможно ли?..

Нет. Латранесто никак не мог быть тем джанска, который спас Фарадея, Чиппаву и их поврежденный зонд. Этот выглядел, по крайней мере, вдвое крупнее того, на видео «Скайдайвера». А может быть, даже больше. Кроме того, с тех пор прошло двадцать лет.

— Не понимаю, — сказал Рейми. Может, он чего-нибудь не понял, потому что пока не ухватывает нюансов? — Когда прежде ты встречался с другими людьми?

— Ты хотел сказать — когда прежде ты встречался с другими людьми, — сказал большой джанска.

Поправил его, надо полагать. Правда, до Рейми не доходило, чем версия Советника отличалась от его варианта. А он-то возомнил, что понимает уже чуть ли не все. Типичная самонадеянность коммивояжера, так это называли в бизнес-школе и предостерегали от подобных вещей.

— Встреча произошла много лет назад и была очень короткой, — продолжал Латранесто. — Я был тем Малышом, который по глупости налетел на веревку машины.

Ах! Вот, значит, в чем дело. Это он, тогда еще совсем юный, врезался в связующий линь «Скайдайвера».

— Понятно, — сказал Рейми.

— Это я был виноват в том, что люди внутри едва не погибли, — снова заговорил Латранесто. — На веревке остались следы моей крови, что и привлекло внимание вууки.

Рейми перевел взгляд на место на теле Латранесто рядом с грудным плавником. Незатянутыми кожей теперь оставались только хвостовые плавники вууки, но и они уже больше не бились.

Латранесто прибавил новый бугор к своей и без того впечатляющей коллекции.

— И он напал на тебя, — сказал Рейми. — Его привлекла твоя кровь.

— И кровь, и движение, — подтвердил Латранесто. — Именно это привлекло вууку и к тебе. Они реагируют на кровь и движение.

Рейми состроил гримасу, вспомнив, как он молотил конечностями, стараясь совладать со своими новыми мышцами.

— Могли бы и предупредить, — обиженно сказал он.

— Не понимаю смысла твоих слов.

— Я имею в виду, вам следовало предостеречь нас, что, как только я появлюсь на свет, тут же объявится хищник, — объяснил Рейми. — И еще вы обещали, что наготове будет Защитник.

Один из поддерживающих широкий живот Латранесто джанска издал звук, подозрительно похожий на «хм».

— Обычно нет необходимости в Защитнике, — пророкотал Латранесто. — Новорожденные джанска очень тихие, спокойные и не привлекают внимания вуука.

— Проклятье! — прозвучал в глубине сознания Рейми голос Фарадея.

Тело Рейми конвульсивно изогнулось. Человеческий голос, внезапно ворвавшийся в рокот разговора на языке джанска, напугал его. Он звучал как-то очень… чужеродно.

— Что? — спросил Рейми.

— Атрофия пуповины, — ответил Фарадей. — Именно благодаря этому младенцы джанска перед самым рождением испытывают некоторый недостаток воздуха и впадают в сонное состояние.

Другой голос, кажется женский, произнес что-то неразборчивое.

— Что она говорит? — спросил Рейми. Послышался щелчок еще одного включенного микрофона.

— Я сказала, что они вылетают из родового канала, как торпеды, — повторил женский голос. Наверно, Макколлам, эксперт по джанска. — Таким образом, они оказываются достаточно далеко от матери, и хищник, привлеченный ее движениями или послеродовым кровотечением, даже не замечает Малыша. Круто!

— Очень приятно, что вам нравится, — проворчал Рейми. — А теперь не можете ли вы все на некоторое время заткнуться? О’кей?

Он с усилием снова перестроился на речь джанска.

— Теперь понятно, — пророкотал он Латранесто. — Сначала я этого не понимал. — Он заколебался на мгновение, но не смог воспротивиться искушению. — Люди понимают джанска хуже, чем им кажется.

— Хорошо, что ты узнаёшь новое, человеческое дитя, — сказал Латранесто. — Ведь ты именно ради этого здесь, не так ли?