Исповедь грешницы, или Двое на краю бездны - Юлия Шилова

– Давай, братан, вези. Вот это другойразговор.

До тех пор, пока плыли на берег, мы с Романомне перемолвились ни единым словом. Его ничего не подозревающая жена показывалаему свой улов и трещала без умолку по поводу всех рыболовецких премудростей. Ясидела на стуле рядом со своим мужем, который плотно держал мою руку в своей.

– Тебе нравится жена Ромы? – неожиданно длясебя задала я вопрос.

– Интересная, добрая, милая, общительная. Асамое главное, понятная и простая. Я считаю, что Роману очень с ней повезло.

– Ты бы хотел себе такую?

Муж тут же изменился в лице и посмотрел наменя укоризненно:

– Ева, что за бред ты несешь? Ты что, меня ревнуешь,что ли? Просто у нас с Леной оказались общие интересы, и все. Нас рыбалканемного сблизила. Я не вижу в этом ничего плохого. Почему я должен кого-тохотеть, если у меня есть ты?

– Но ведь я совсем другая. Я не такая простаяи понятная, как Лена.

– Именно за это я тебя и люблю. С простыми ипонятными женщинами любовь может быстро закончиться. К таким женщинам, какправило, проявляются родственные чувства, которые любовью не назовешь. А стакими, как ты, любовь всегда развивается по нарастающей.

– Ты мне говоришь это, чтобы успокоить?

– Я тебе говорю то, что думаю.

– Я знаю, сейчас ты мне лжешь. Тебе со мнойтяжело, и ты бы хотел, чтобы я была простой и понятной, как Лена. Ты простоменя успокаиваешь и не хочешь меня обидеть.

– Я говорю тебе правду.

– Лжешь.

– Уж кто и должен кого ревновать, то это ятебя к Роману. Вы столько времени пробыли на берегу. И все же я понимаю, что неимею права на ревность. Тебе действительно нужно проверить свое здоровье. Ябольше не отпущу тебя одну даже и на минуту.

На берегу Лена тут же принялась заприготовление настоящей наваристой ухи. Она начала чистить рыбу, а я хотелабыло ей помочь, но мой муж положил меня в тень и уговорил отдохнуть. Из нашихтуристов никто даже не вспомнил про шустрого турка по имени Иксель, которыйпокинул всех в самый разгар рыбалки. Только его сменщик удивленно пожималплечами и украдкой посматривал на часы. Я не сидела за столом, не ела баранийшашлык и даже не попробовала приготовленную Леной уху. Сославшись на плохоесамочувствие, я лежала на лежаке в тени и прокручивала в памяти все эпизоды идаже незначительные мгновения этого злосчастного дня.

Как только мы вернулись в отель, мой супруг впринудительном порядке показал меня местному врачу, которого тоже изрядносмутили моя нереальная бледность и чувство страха в глазах. Врач сказал, что уменя нервное истощение, и выписал успокоительную микстуру, которую я должнабыла принимать три раза в день. А затем муж положил меня на кровать и выключилсвет в надежде на то, что я быстро усну. Но я слишком обессилела, слишкомустала и слишком вымоталась для того, чтобы уснуть.

– Ева, ты меня любишь? – Муж задал мне вопрос,который не задавал долгое время.

– Зачем ты спрашиваешь? Ты во мнесомневаешься?

– Ева, я без тебя не могу. – Муж сел рядом сомной и принялся гладить мои волосы. – Ева, я без тебя не могу, – вновь повторилон и посмотрел на меня так, что по моей спине вновь побежали мурашки.

Чем больше я жила со своим мужем, тем больше ибольше понимала, что на мне лежит огромная ответственность, которая являетсяглавным оправданием тому, что я не могу оставить своего супруга. А это значит,что я должна быть рядом с ним. Я должна встречать его с работы, готовить емуобед и заниматься воспитанием нашего ребенка.

– Ева, ты же прекрасно понимаешь, что я безтебя не смогу. Ни без тебя, ни без нашей дочери. – Муж говорил так, словно очем-то догадывался, будто что-то подозревал, и говорил мне именно те слова,которые я хотела услышать, чтобы еще раз понять ту нехитрую истину, что мыповязаны с ним прочным узлом, который развязать невозможно. Эти слова буквальнопригвоздили меня к месту и не давали сделать шаг в сторону.

– Ева, мы всегда должны быть в ответе за техлюдей, которых приручили. – Муж сказал фразу, которая окончательно меня добила.

– К чему ты это говоришь?

– Так…

Я подняла голову и тяжело задышала:

– Вить, я не пойму. Ты меня в чем-топодозреваешь?

– С чего ты взяла?

– А почему ты говоришь мне такие вещи?

– Потому, что этими словами хочу выразить, какты мне дорога. И почему ты говоришь, что я в чем-то тебя подозреваю? Совсемнет. Я безгранично тебе доверяю.

Спустя минуту муж лег со мной рядом и положилмою голову себе на плечо.

– Тебе нужно уснуть. Врач сказал, что у тебянервное истощение, отсюда и обморок. Завтра ты проснешься, и тебе будет намноголегче. Только никакого солнца. Если тебе уж так хочется поваляться на пляже, тосовсем немного и под зонтом.

– Вить, ты обо мне так заботишься…

– Конечно, ты же моя родная жена. Как я могу отебе не заботиться?!

После этих слов мое лицо исказилось отдушевной боли, и я уже в который раз почувствовала себя самой последней дрянью,настоящей сволочью.

– Я совсем запуталась, – только и смогласказать я.

– В чем? – не понял меня супруг.

– Во всем.

– Ты себе слишком много надумываешь. В этойжизни тебе совершенно нечего бояться, потому что у тебя есть я. Отдай мне всесвои страхи, и ты почувствуешь себя значительно легче.

После этих слов муж обнял меня за плечи и сталкачать и баюкать, словно маленького ребенка:

– Баю-баюшки-баю… Засыпай… Баю девочку мою… Явсегда помню все, что между нами было. Я помню твои роскошные волосы с краснымоттенком, твои зеленые раскосые глаза с огоньком. Твою дерзость,непредсказуемость, непокорность. Я помню, как мы рвали с тобой виноград. Тыхоть сама это помнишь?

– Помню, – ответила я и поняла, что не могусдержать слез. Да и зачем их сдерживать? Эмоции переполняли меня через край, ия ничего не могла с собою поделать…

– Мы даже не рвали с тобой виноград, а простоего воровали, причем самым наглым образом. Пока обладательница этоговиноградного богатства крепко спала.

– Это было в Крыму.