Злая принцесса - Трейси Лоррейн

— Доверься ей, она знает, что ей нужно, и просто надейся, что это включает в себя возвращение к тебе.

— А что, если она этого не сделает?

— Тогда, и только после того, как ты выяснишь, чего ты действительно хочешь, ты покажешь свои силы.

— Сколько времени это займет?

— Только ты знаешь это, Себ. — Она вздыхает. — Если через, я не знаю, две недели она не появится снова, и ты все еще чувствуешь себя так, тогда, возможно, пришло время что-то с этим сделать.

— Две недели? — Спрашиваю я. Сейчас мне кажется, что прошел миллион лет.

— Здесь нет никаких правил. Ты просто должен доверять своим инстинктам.

— Потому что они такие надежные.

— Ты хороший человек, Себ. Может быть, тебе просто нужно показать ей немного больше того человека, которого мы видим, каким видит своего дядю Фиби.

— Да, может быть, — бормочу я.

Затушив конец своего косяка о землю, я смотрю на мерцающие звезды над головой.

— Тебя подбросить домой?

— Эммм…

— Тебе нужно хорошенько выспаться ночью. Может быть, после этого все станет немного яснее.

Обняв меня за талию, София умудряется дотащить меня до своей машины, не ударив лицом во влажную землю. Моя жизнь и так в руинах; мне не нужно добавлять к этому еще и разбитое лицо.

Я помню, как упал на ее пассажирское сиденье, но следующее, что я помню, — сильные руки сжимают мои предплечья, и меня поднимают в воздух.

— Что за хрень? — Я бормочу невнятно, мир вращается вокруг меня.

— Заткнись, ты, пьяный шут, — ворчит знакомый голос, в то время как другой говорит: — По крайней мере, попытайся заставить свои ноги работать.

Я моргаю, пытаясь прийти в себя и понять, где, черт возьми, я нахожусь.

Прохладный ночной воздух сменяется чем-то более теплым, а затем на меня обрушивается аромат дома.

— Стелла? — Ее имя срывается с моих губ без всякой мысли в моем мозгу.

— Она вернется, чувак. Имей веру, — говорит Тео, и его голос звучит гораздо увереннее, чем я чувствую. Не то чтобы я действительно мог что-то чувствовать прямо сейчас. Мое лицо онемело, и я уверен, что мои ноги на самом деле не прикреплены к телу.

Все меняется от темноты к цвету, пока меня тащат по квартире, но вскоре мягкость моей кровати ударяет мне в спину, и я немедленно позволяю себе погрузиться в нее.

— Я не собираюсь его раздевать, — бормочет Алекс. — Тупой ублюдок может оставаться таким.

— Я справлюсь, — говорит София. — Спасибо за вашу помощь.

К тому времени, как я переворачиваюсь и открываю глаза, школьный день в Розвуд Хай уже давно начался.

Я лежу там, уставившись в потолок, прислушиваясь к небытию вокруг меня. Единственное, что было бы лучше, если бы окна были открыты, и я могла слышать океан на вдалеке.

Тупая пульсация, к которой я привыкла, исходит из моего живота, но я не могу отрицать, что ночной сон вдали от шума больницы — даже если он странно тихий — принес мне много пользы.

Найдя свои утренние таблетки и бутылку воды рядом с кроватью, я выпиваю их, а затем вылезаю и иду прямо к окнам.

Клянусь, все мое тело вздыхает с облегчением от этого вида.

Я здесь. Я в безопасности.

Чувство чистого блаженства, пока меня не посещает другая мысль.

Что сделал Себ, когда обнаружил, что я ушла?

Протягивая руку, я кладу руку на стену рядом с окном, действительно не желая признавать боль, которая пронзает мою грудь при мысли о том, что он проснется со своей импровизированной кровати и обнаружит, что меня нет.

Это то, чего он заслуживает. Возможно, в тот день нож был не у него, но он приложил к этому руку.

Он был тем, кто это организовал?

Нет. Конечно, нет.

Если бы он действительно хотел моей смерти, как угрожал в прошлом, он бы сделал это сам.

Я видела, как он сражается. Он не сдерживается. Он прыгает прямо посередине и гарантирует, что он нанесет первый удар.

Но даже зная все это, что-то со мной не так.

Мой желудок ворчит, заставляя меня сдвинуться с места у окна, и я иду привести себя в порядок на день.

Как и ожидалось, дом пуст, и единственное, что я нахожу, указывающее на то, что в какой-то момент этим утром здесь была жизнь, — это записка на кухонном столе.

Улыбка растягивает мои губы, когда я читаю слова Харли. Рядом с запиской лежит связка ключей от дома, сообщающая мне, что я надежно заперта внутри, и прилагается ключ от ее машины. Когда я смотрю в окно, я нахожу ее там на случай, если она мне понадобится.

Я не собираюсь никуда уходить, но я ценю, что она знала, что мне не понравится застрять. Мой план состоит в том, чтобы сделать именно то, что она предложила. Отдыхать.

Я готовлю себе быстрый завтрак и кофе, беру одеяло из коробки в летней комнате и беру его с собой в бассейн.

Светит солнце, но летняя жара, которую я оставила позади, начала спадать.

Расстилая одеяло на одном из шезлонгов, я заворачиваюсь, как буррито, и беру миску с фруктами и мюсли.

Спокойствие невероятно, но, когда я смотрю на время на мобильном телефоне, который я купила, когда приземлилась, я знаю, что мне нужно было что-то сделать.

Хотя я могла бы быть рада, что уехала из города, оставив всех в своей новой жизни позади, я знаю, что найдутся люди, которые прямо сейчас сходят с ума.

Чувство вины захлестывает меня.

Не так много для моего отца. Он даже не удосужился навестить меня в первые дни после того, как я проснулась. Но Калли… она имеет полное право ненавидеть меня.

Найдя ее номер, который я сохранила в своем телефоне по дороге в Uber в сторону школы Розвуд, я нажимаю «Набрать» и подношу его к уху, чертовски надеясь, что она рискнет ответить на неизвестный номер.

Облегчение переполняет меня, когда линия потрескивает и соединяется.

— К-алло?

— Калли, это Стелла.

— О Боже мой, — выдыхает она, поток воздуха проходит над микрофоном. — Где ты, черт возьми? Что, черт возьми, происходит?

— Я просто… Мне нужно было уйти.

— И ты не доверяла мне достаточно, чтобы сказать мне? — От боли в ее голосе у меня сжимается грудь. — Я могла бы помочь. Эмми сказала…