Сквозь аметистовые очки - Ирина Грин

– Ну… – Федор замялся.

– Не ломайся, знаю, что есть!

Федор свернул окно браузера, в котором пытался отыскать координаты таинственного Сервера, и Иван увидел Асю. Сосредоточенная и грустная, она смотрела с экрана лебедевского домашнего ноутбука. Конечно же, Ивану очень хотелось знать, почему Лебедев использует фотографию его невесты в качестве «обоев» на рабочем столе своего компьютера. Одно дело, хранить в папке наряду с фотографиями остальных сотрудников. И совсем другое – вот так. Но он не мог позволить себе тратить драгоценное время на разборки. Искать лучше, пока следы еще не остыли. И скрепя сердце Иван скомандовал:

– Напечатай мне штук пять.

– Знаете… – задумчиво протянул Федор, когда под звон дверного колокольчика Рыбак покинул офис, – думаю, Иван прав. Серве́р этот тут совсем ни при чем.

– А кто при чем? – спросила Кристина.

– Знал бы, убил гада! – воскликнул Лебедев.

– Сначала нужно его найти, – осадила юношу Кристина. – А посему предлагаю всем заняться сбором информации об Альбине Ереминой.

– Я знаю человечка, который делал про нее большой материал, – сказал Ларин. – Он встречался с ней и с ее мужем. Съезжу к нему, узнаю, что к чему.

– Я тоже кое с кем переговорю. – Тимур встал и посмотрел на Кристину.

– Да, конечно. А мы с Федором пока пороемся в сети. Любую информацию передавайте по мере поступления, не накапливайте.

– И вот еще, – уже в дверях сказал Тимур, – Иван вернется. Я в этом уверен.

Еремин остановился у небольшого магазинчика, купил пол-литровую бутылку минералки и осушил ее одним махом. Вода несколько остудила сжигавшую его ярость. Надо же было так проколоться! Он ожидал, что пылкий Ромео, лишившись своей Джульетты, тут же бросится на поиски Альбины. А тот оказался вовсе не пылким. Стал торговаться, выдвигать свои условия. И теперь придется объясняться с Асей. Но это не страшно. Судя по короткому разговору, который состоялся у них в кафе, уговорить ее помочь не составит большого труда.

Ася, подперев голову рукой, сидела за столом, машинально перебирая бумаги из папки, которую передал ей Алексей Еремин. Впрочем, теперь она уже не была уверена в том, что это был он: листы оказались абсолютно чистыми.

«Это ошибка, – уговаривала себя Ася. – Он просто взял не ту папку». А внутренний голос шептал: это именно та папка, которую он хотел взять. Ты же сразу почувствовала, что он не тот, за кого себя выдает.

С этим невозможно было не согласиться, но Асе все-таки хотелось придумать какое-нибудь оправдание. Лучше бы все это оказалось веселым розыгрышем. Каким-нибудь смешным свадебным ритуалом. Конечно, сбитые в кровь костяшки пальцев и ушибленное колено не очень вписываются в праздничный сценарий. Но наверняка авторы и не рассчитывали, что она решится ночью бродить по лестнице и ломиться в запертую дверь. Сейчас внизу стукнет дверь, раздадутся шаги и в комнату войдет…

Размышления прервал звук поворачивающегося в замке ключа, затем тихий скрип открывающейся двери и шаги – медленные шаги, сопровождающиеся тяжелым одышливым дыханием тучного человека. Ни у кого из Асиных знакомых не было такой тяжелой походки. Поэтому, когда в дверях показался Еремин, она нисколько не удивилась.

– Здравствуйте, Ася, – сказал он, старательно улыбаясь.

– Здравствуйте. – Ася привыкла быть вежливой при любых обстоятельствах.

Она мысленно оценила возможность проскользнуть мимо него. Дверь он не закрыл на ключ, во всяком случае она не слышала. Если повезет – удастся выскочить на улицу.

А Еремин (или это был не Еремин?) словно прочитал ее мысли:

– Тут кругом на многие километры леса, поэтому…

– Кто вы? – спросила Ася и села на стул. Она не собиралась отказываться от мысли о побеге, но думала таким поведением притупить бдительность собеседника. Пусть решит, что она сдалась. – Вы же не Алексей Еремин.

– И да, и нет. – Еремин смотрел на ее печальное лицо и думал: сколько же нужно времени, сколько слов, чтобы, позабыв свои печали, она прониклась его печалями. – Меня зовут Сергей. Сергей Валентинович Еремин. И, предвосхищая ваши следующие вопросы, скажу, что да – я родственник Алексея Еремина, с которым вас связывают рабочие отношения, и нет – он не имеет никакого отношения к тому, что вы находитесь здесь.

Говоря откровенно, Лешка, конечно же, отношение имел. Хотя и довольно опосредованное. Из большой семьи Ереминых Сергей поддерживал отношения только с ним. Не особо теплые, но все-таки поддерживал. Потому что Лешка был человеком самостоятельным. Своими руками сообразил хоть какое, да дело. Правда, распылялся сильно, не всегда считал деньги. Взять ту же Асю. Ну, скажите, бога ради, если вы зашли в интернет-магазин, чтобы купить себе, предположим, шкаф, так неужели вас заинтересует его художественное описание? Скорее всего вас интересуют габариты, материал, а не то, как этот шкаф похож на бабушкин гардероб из вашего детства. Бред же! Может, кому-то не хочется вспоминать о детстве. Но Лешка якобы проанализировал статистику продаж и выяснил, что мебель, к которой делала описания Ася, продавалась лучше, чем та, которая выставлялась без комментариев, с голыми тактико-техническими данными.

С другой стороны, когда Сергей предложил ему повысить доходность продаж с помощью динамического прайсинга, Лешка наотрез отказался. Хотя выгода была очевидная. Фишка состояла в том, что если человек заходит на сайт с дорогого телефона или ноутбука, то видит более высокие цены, чем простой смертный.

– Не буду обманывать покупателя, – сказал тогда Лешка.

Честный. Еремины все честные. И бедные. Сергей для родни был владельцем заводов-газет-пароходов и рассматривался только как кошелек. У них болели дети, которых затем надо было отправлять в школы, не хватало денег на ремонт квартиры, машины. И они считали, что Сергей просто обязан помочь – родственник же. Он отказывал. Постепенно поток страждущих оскудел, а затем и вовсе сошел на нет. За Сергеем закрепилась слава Кощея, чахнущего над златом. Отец, тот никому не отказывал, потому, наверное, и не любил Сергей вспоминать о детстве. Не о чем было особенно вспоминать. Ни поездок интересных, ни модных джинсов. Да и бизнес отцовский поначалу вызывал у одноклассников смешки.

«Из говна – конфетку», так одной меткой фразой характеризовал свой бизнес отец Сергея, Валентин Еремин. В конце восьмидесятых, в эпоху тотального дефицита, он одним из первых создал производственный кооператив. Тогда, в еще не развалившемся Советском Союзе, работа на хозяина, то есть эксплуатация человека человеком, считалась вещью недопустимой. Подразумевалось, что кооператоры будут в одном лице работниками и собственниками. На деле же фактическим собственником был Валентин Еремин, а номинальными – его мать и жена. Кроме того, у кооператива имелись поставщики сырья и материалов, которые, не являясь его членами, получали от Еремина-старшего неплохие деньги. Всего-то делов! Взять то, что плохо лежит, и заставить приносить пользу себе и людям.