План похищения - Валери Парв

Своим обаянием Бен завоевал и Анну, которая буквально таяла на глазах. Мэган не могла убедить Анну, что это не роман, но решила не настаивать и позволила ей думать все, что та хотела.

— Посмотри, мамочка, большой пруд, — воскликнула девочка, указывая на море, которое расстилалось перед ними.

Бен улыбнулся.

— Это океан, крошка.

Его тон, теплый и слегка ностальгический, привлек внимание Мэган.

— Ты любишь океан, да? — спросила она.

Ведя машину вдоль узкой дороги, которая петляла вниз по направлению к берегу, он кивнул.

— На море ты получаешь чувство огромности мира и важности твоей жизни. Нет границ между странами или людьми.

— Ты пошел во флот, потому что любишь море?

Он покачал головой.

— Я всегда любил ходить под парусами, но не желал превращать свою привязанность к морю в карьеру, как хотел мой отец. В то время я делал все, чего он не одобрял. Это был способ самоутверждения. Я не понимал, что мое поведение делало меня таким же упрямым, как и мой отец, а значит, похожим на него.

— А как сложилась жизнь дальше?

Она взглянула на него и увидела, как его рот искривился в усмешке.

— Ничего такого благородного в ней не было.

— Тогда что было?

— Исправительная колония.

— Исправительная колония? Ты? — Она знала, что в ее голосе звучало недоверие.

Его руки крепче вцепились в руль.

— Твой брат не единственный, кто может похвастаться кризисом личности или желанием согнуть мир по своей воле.

— Неплохое резюме, если учесть, что ты видел Шейна так мало и при таких ужасных обстоятельствах.

— Он очень похож на меня, когда я был подростком.

— Но Шейн был сиротой. Он понятия не имел, где его место. Хотя, я так думаю, он до конца и не вырос.

— Дело даже не в том, сирота он или нет.

Она с трудом могла представить Бена мятежником.

— Ты хочешь сказать, что тоже не знал, где твое место?

— Не очень простая была жизнь, когда мать — принцесса, а отец — неисправимый моряк, который большую часть времени находился в море. Я чаще был с прислугой, чем с самими родителями. При дворе меня звали «военно-морским отродьем», а среди друзей отца — «маленьким принцем».

— Поэтому в конце концов ты не знал, кто же ты все-таки такой, — сказала она, и в ее голосе чувствовалась жалость.

Он метнул на нее ледяной взгляд.

— Не нужно говорить так трагично. Мне не было холодно, я не был голоден, и, хотя я не знал тогда об этом, меня любили.

— Но ты оказался между двух миров, не принадлежа ни к одному из них.

Он кивнул.

— Неважно, что я чувствовал, но я не имел права болтаться с неправильными людьми или совершать безрассудные, рискованные поступки, не всегда законные.

Очевидно, на него что-то подействовало, ведь он изменился. Сейчас он совсем другой, подумала Мэган.

— Так что изменило тебя? — спросила она заинтересованно.

— Констебль приволок меня однажды домой, а отец как раз был в отпуске. Он дал мне право выбора: или последовать за ним во флот, или позволить правосудию позаботиться обо мне. Неудивительно, что я выбрал флот.

— И нашел там свой духовный дом.

Он криво улыбнулся.

— Не так быстро. Во время тренировок я держался вызывающе, искал повода к ссоре, пока не встретил человека, который не просто думал, что он круче меня, а который действительно был таким. Он научил меня думать о жизни и моем месте в ней. Ты скоро встретишь его.

Она нахмурилась, не уверенная, что готова к такому знакомству. Человек, о котором он говорил, имел для него и сейчас большое значение.

— Я думала, ты везешь нас в королевское укрытие.

Он посмотрел на нее удовлетворенно.

— Да, только в свое.

Она не успела серьезно подумать над его ответом, как они сделали последний поворот. Перед ними предстала рыбацкая деревушка, выглядевшая как на гравюрах восемнадцатого века. Древние каменные домики с черепичными крышами разместились по краю устья реки. Высокие парусные корабли стояли на якоре вдоль узкой полосы черной воды.

Мэган задохнулась от восхищения.

— Как красиво.

— Согласно местным преданиям, бухта Эдем веками была процветающим портом для судов, пока какой-то рыбак не поймал, как он подумал, тюленя в самом устье. Оказалось, что он поймал русалку, которую звали Энида, и она прокляла устье, пообещав, что много жизней будет погублено здесь. К несчастью, так и случилось. Много людей попало в беду на песчаной отмели, известной как «Роковая отмель». Говорили, что отец русалки заколдовал их. Два мыса здесь все еще так и называются — Роковая отмель и Земля Эниды.

— Русалки и заклинания — звучит невероятно романтично, — проговорила Мэган. Однако ей не следовало здесь находиться вместе с Беном, подумала она, а вслух произнесла: — Ты уверен, что мы здесь будем в безопасности?

— Безопаснее, чем ехать во дворец, пока я не выясню, кто же во дворце информировал Шейна.

Глаза Молли были размером с блюдца, когда она смотрела вокруг. Для нее все было ново.

— Морские девочки, мамочка! Посмотри на морских девочек! — кричала Молли.

— Чайки, радость моя, — автоматически поправила Мэган, тоже желая разделить невинный восторг Молли.

Она чувствовала тревогу, удивляясь, что согласилась на предложение Бена приехать сюда. Она спрашивала себя, какую роль сыграли в его жизни древняя рыбацкая деревушка и человек, с которым он обещал ее познакомить. Зачем ей новые знакомства, все равно они с ним из разных миров и ничего их не может связывать.

Связывать? Она чуть не рассмеялась вслух. Разве у нее был выбор? Когда Шейн очнется, он будет охотиться за Беном. И за ней тоже — теперь, когда она ясно показала, на чьей она стороне. Когда Мэган думала о том, что он мог сделать с Молли, кровь стыла в жилах. Бессознательно она придвинулась ближе к Бену, успокоенная тем, что он рядом. Его слегка высокомерное, покровительственное отношение к ней ее пугало, но он внушал доверие и уверенность.

С того момента как впервые увидела его, она сразу почувствовала к нему сильное влечение. Просто потеряла голову. Он обладал смелостью, проявлял сочувствие, и у него было большое сердце. Он добровольно поставил свою жизнь под угрозу ради короля и страны, а сейчас — ради нее и Молли.

Мощная волна желания пронзила Мэган. В первый раз она поняла стремление Шейна стать другим человеком, не таким, каким он был, а что-то значащим в жизни. Она чувствовала сейчас то же. И Бен был причиной этому. Она поняла, что, пока он будет отводить ей небольшую роль в своей жизни, у них ничего не получится.