Мент в законе. Круче, чем оружие - Владимир Колычев

Кто-то закидывает удочку, пытаясь выудить рыбку в мутной воде, а этот забросил сеть. Омоновцев подпряг, шумный наезд организовал, страху нагнал. И все для того, чтобы договориться со Скатом на своих условиях. Возможно, ему нужен процент с его доходов. Совковый принцип «ты мне – я тебе» никто не отменял.

– Не нужен он здесь. Не будет его – будет порядок. Это я вам гарантирую.

– Что ты предлагаешь?

– Закрыть Сафрона надо.

– За что?

– Ну, насчет Сантика не уверен, но Кокошина он убил.

– А доказательства?

– Вы же милиция… Мы, конечно, постараемся помочь…

– Постарайся, – кивнул Кузовиков.

– Его это работа, мы точно знаем…

– Знаете?

– И Сафрон за это ответит.

– А вот это лишнее.

– Почему? Вы найдете доказательства, предъявите обвинение… Сафрон уйдет, а мы останемся. На своем месте. И в Битове будет идеальный порядок. Никаких драк, никаких убийств, все будет шито-крыто… И с вами будем делиться, – тихо добавил Скат.

– Что?! – Кузовикова аж передернуло от возмущения.

– Ну, вам же на пенсию скоро…

– Я ничего не слышал!

– Ну, нет так нет…

– А еще раз услышу, пеняй на себя.

– Понял.

– Мне порядок на моей территории нужен. Порядок и только порядок. Не будет порядка, спущу с тебя шкуру. И с тебя, и с Сафронова… Ты меня понял?

– Понял.

– Я тебя предупредил!

Кузовиков уходил с таким чувством, словно убегал от искушения. Профессиональный долг сказал «да», а животная сущность кричала «нет». И это искушение могло его догнать…

Совещание бывает общим и персональным, второе начинается после знаменитой фразы: «А вас, Штирлиц, я попрошу остаться!» Из кабинета вышли все, перед лицом Кузовикова остался только Круча.

– Как продвигается наше расследование? – спросил подполковник.

– Какое расследование? – не понял Степан.

– Как это, какое? Убийство Кокошина.

– Так это… – Степан глянул на дверь, за которой только что скрылся майор Горлов. – Меня же отстранили.

– Да? Я думал, ты проявишь настойчивость, – усмехнулся Кузовиков.

– Я и проявил… Лиманова вчера задержал.

Цуцика Степан отпустил. Взял с него подписку и вернул на место. Взялся за ограбление на Коммунистической улице, но зашел в тупик. Зато по пути в этот тупик совершенно случайно прихватил беглого вора Лиманова. Уловил его лицо в толпе, распознал и принял меры.

– Лиманов, Лиманов… Лиманов – это, конечно, очень хорошо. А Кокошин – это плохо. Потому что Кокошин – это «висяк».

– Ну, если надо, я продолжу, – пожал плечами Степан.

Вчера к отделению подъезжал автобус с омоновцами. А вот куда они отправились… Степан знал только, что группа поступила в личное распоряжение начальника РОВД. Кузовиков с ней куда-то выехал. Но куда? И почему такая скрытность? Он-то, конечно, узнает. Может, уже начинает узнавать, если появление омоновцев как-то связано с распоряжением, которое Кузовиков фактически сделал Степану. Причем сделал в обход Горлова.

– Что нам известно по убийству Кокошина? – спросил Кузовиков.

– В машине с ним была девушка. С ней он поехал на озеро.

– Она могла его убить?

– Теоретически – да.

– А практически?

– Следственный эксперимент покажет. Если девушку найдем.

– Почему не нашли?

– Опознать не смогли.

– А фоторобот?

– Свидетеля нет.

– А сведения откуда?

– Скатов сказал.

– Скатов?

– Кто-то из его… подопечных видел…

– Кто?

– Олег Яслин.

– Вот видишь. Там, где конкретная фамилия, там и конкретная информация. Ты говорил с Яслиным?

– Меня отстранили.

– Поговори, узнай. Составь фоторобот.

– Поговорю, – кивнул Степан.

– Есть подозрение, что к этому делу причастен твой хороший знакомый Сафронов, – не без намека произнес Кузовиков.

– Мой хороший знакомый? – вскинулся Степан.

– Ну, ты же был у него, говорил с ним…

– Говорил. Хотел узнать, что за девушка была в машине…

– Значит, ты подозреваешь Сафронова?

– Подозреваю.

– И никаких других дел у тебя с ним нет?

– Товарищ подполковник!

– Нет, и хорошо, что нет, – кивнул Кузовиков. – Очень хорошо, что нет…

– Какие у нас могут быть общие дела?

– Значит, подозреваешь Сафронова? – уже в другой интонации спросил подполковник.

– Подозреваю.

– Ты же не можешь подозревать его просто так. Значит, есть основания.

– Банда Сафронова конфликтует с бандой Скатова. Тут и драки, и убийства.

– Логично.

– Возможно, Сафронов начал войну на уничтожение. И начал с Кокошина…

– Сафронова нужно выводить на чистую воду.

– А я для чего к нему ходил?

– Вот и докажи, что ты ходил к нему для этого.

– Доказать?! – Степан в недоумении смотрел на своего начальника. – А если Сафронов не виноват?

– А кто виноват?

– Да мало ли кто… Скатов та еще сволочь. И Кокошин такая же сволочь… Может, они изнасиловали кого-то.

– Кого?

– Ну, не Сафрона же… Хотя кто его знает… – усмехнулся Степан.

– Кого они могли изнасиловать? – поморщился Кузовиков.

– «Цеховиков» они грабят, жен их насилуют, дочерей.

– Есть факты?

– Есть оперативная информация… Но недостаточно конкретная.

– Слухи?

– Что-то вроде того.

– Слухи оставь бабкам базарным, а сам займись фактами. Мог Сафронов убить Кокошина? Мог!

– Но ведь это не факт…

– Но ты же ходил к Сафронову, ты же пытался выяснить на этот счет… Или ходил для чего-то другого?

Степан понимал, что с Кузовиковым что-то не так. Вроде бы все правильно, Сафронов бандит, и его нужно закрывать. Но почему при этом Кузовиков выгораживает Ската? И почему фактически шантажирует Степана? Если Степан не докажет вину Сафронова, значит, он состоит с ним в корыстном сговоре. Такая вот логика. Или ее отсутствие…