Ружья стрелка Шарпа - Бернард Корнуэлл

Впереди между скал мелькнуло усатое лицо, обрамленное нелепыми косицами. Лицо скрылось за облачком дыма, пуля ударила в снег, и Шарп вздрогнул. Сомнений быть не могло: пуля из винтовки Бейкера. До него неожиданно дошло, что перед ним те же самые драгуны, которые уничтожили у моста четыре роты Даннета. Сейчас они стреляют из трофейных английских ружей. Мысль о недавнем поражении придала Шарпу сил и злости.

Лейтенант повернулся к центру растянутой цепи противника и вытащил свой новый палаш. Ружье он оставил где-то на склоне. Офицерский палаш делал его мишенью для драгун. Но теперь он хотел, чтобы его видели свои.

После подъема ноги невыносимо болели, каждый шаг на скользком склоне давался с трудом. Ярость помогла ему взобраться наверх, а сейчас Шарпа сковал страх. Он настолько запыхался, что не мог уже выкрикивать команды. Неожиданно он понял, что погибнет. Погибнет, потому что даже драгун не промахнется с такого расстояния. И все-таки он продолжал лезть вверх. Следовало во что бы то ни стало подавить один из флангов засады, что дало бы возможность вырваться людям Вивара. Сердце Шарпа выскакивало из груди, мышцы горели, синяки ныли, и он думал, успеет ли почувствовать удар пули, которая его прикончит, или мертвое тело сразу полетит вниз, истекая кровью на грязь и талый снег. По крайней мере, стрелки увидят, что он не трус. Он покажет этим ублюдкам, как погибают настоящие солдаты.

Снизу донесся залп испанских ружей, затрубила труба… Его это не касалось. Весь мир сжался до нескольких ярдов грязи и камней, которые необходимо преодолеть. Он видел, как пуля влепилась в камень впереди, и понял, что кто-то из стрелков прикрывает его огнем. Он слышал, как зеленые куртки карабкаются за ним по склону, скользя и сквернословя. Шарп уже различал среди камней бледно-зеленые мундиры драгун. Прямо перед ним грохнул карабин и поднялось облако дыма. Лейтенант метнулся в сторону. Уши заложило. Некоторое время Шарп не мог сообразить, убит он или нет, потом левый сапог нашел твердую опору, и он из последних сил отчаянно кинулся вверх.

В него выстрелили сразу двое. Шарп дико завизжал. Это был крик ужаса, переходящий в яростный вой убийцы. Теперь Шарп ненавидел весь мир. Драгун с шомполом в руке испуганно попятился, и Шарп всадил ему между ребер огромный палаш, подарок капитана Мюррея. На какой-то момент тело сдавило лезвие, но Шарп провернул и выдернул оружие. Капли крови полетели в лицо французскому офицеру, бегущему на Шарпа с палашом в руке. Француз сделал выпад, однако Шарп уклонился и ударил противника в лицо тяжелой гардой своего палаша. Хрустнула кость, кровь залила лицо офицера, и он упал на землю. Шарп размахнулся и еще раз ударил его гардой в лицо.

Мимо пробежал стрелок. Примкнутый к ружью штык был уже в крови. Еще один стрелок перескочил через камни, за которыми укрывались драгуны.

Перехватив палаш, Шарп пригвоздил француза к земле и огляделся. Внизу на склоне застыли две фигурки стрелков в зеленых куртках. Издалека они напоминали разодранных тряпичных кукол. Слева прогремел выстрел карабина. Ветер мгновенно снес облако дыма, перепуганный драгун развернулся и бросился бежать. Сержант Уильямс выстрелил ему в спину, после чего со страшным криком заколол штыком. Зеленые куртки, как стая волков, неслись по залитому кровью снегу. Их лица были перепачканы порохом, рты растянуты в диком крике. Не принимая боя, драгуны обратились в бегство.

Просвистело несколько пуль, выпущенных французами, засевшими на противоположном склоне ущелья. Один из стрелков дернулся, упал, попытался встать и захаркал кровью.

– Сержант Уильямс! Перестрелять этих ублюдков! – Шарп показал на противоположный склон. – Не давать им поднять голову!

– Слушаюсь, сэр!

Внизу снова затрубил горн, и Шарп подбежал к склону, который только что взял штурмом. Вивар выстроил своих людей для атаки на баррикаду, но французы это предвидели. Слева изготавливался к атаке эскадрон конных драгун.

– Ты! – Шарп схватил пробегающего мимо стрелка. – Ты тоже! И ты! Огонь по вон тем сволочам!

Стрелки открыли пальбу по кавалеристам.

– Целиться ниже! – заревел Шарп. – Ниже! Лошадь упала на землю. Сраженный пулей всадник вылетел из седла. Шарп увидел валяющееся среди камней ружье, поднял его, зарядил и выстрелил вниз. Сержант Уильямс с дюжиной стрелков вели огонь по противоположному склону. Остальные стреляли по кавалерии. Опрокинуть атакующих они не могли, но им удалось сбить врага с темпа. Лошадь без седока крутилась в снегу, другая тащила за собой поперек линии атаки окровавленного хозяина.

Сообразив, что драгуны все равно изрубят редкую цепь испанцев, Вивар дал команду отступать в скалы. Французы тоже сообразили, что их атака обречена, и отозвали кавалерию. В скалах, без прикрытия сверху, всадники становились легкой мишенью для ружей противника.

Наступила патовая ситуация. Где-то ужасным, воющим голосом причитал раненый. Хромая лошадь хотела пристроиться к отступающему эскадрону, но упала. В снегу дымились ружейные пыжи. Шарп не знал, сколько прошло времени: два часа или две минуты. Только чувствовал, как холод, не ощущавшийся во время атаки, снова сковывает тело.

Гордый действиями стрелков, лейтенант сам себе улыбнулся. Все было сделано на невероятных скоростях, противник дрогнул, они перехватили инициативу.

Французы по-прежнему блокировали дорогу, но теперь стрелки Шарпа могли донимать огнем укрывшихся за невысокой баррикадой, что они и делали с радостью людей, мстящих за свой позор.

В ходе боя на горе в плен попали двое французов. Несчастных драгун затолкали в пещеру, которую охранял зверского вида стрелок. Шарп прикинул, что на каждом из склонов ущелья было не больше трех дюжин драгун. За баррикадой и в конной атаке он видел не более шестидесяти или семидесяти человек. Это означало, что перед ними располагался посланный на перехват небольшой отряд.

– Лейтенант! – крикнул снизу Вивар. Испанца не было видно из-за нагромождения камней.

– Я слушаю, майор!

– Сможете поддержать меня огнем, когда я атакую заграждение?

– У вас ничего не выйдет!

Шарп понимал, что, если Вивар пойдет на заграждение, во фланг ему ударит кавалерия. Он уже видел, что делают с рассеянной пехотой конные драгуны, и боялся за касадорцев. Карабины никогда не были настоящим оружием драгун. Они полагались на мощь длинных прямых палашей и молили Бога, чтобы Он послал самоуверенных дураков под их смертоносные клинки.

– Англичанин! – прокричал Вивар.

– Я слушаю, майор.

– Мне плевать на ваше мнение. Поддержите меня огнем!

– Придурок, – проворчал Шарп и скомандовал: – Прижать противника к земле! Огонь!

Солдаты Вивара кинулись в атаку колонной по три. В первый раз они атаковали цепью, сейчас Вивар выстроил своих людей наподобие живого тарана, которым хотел пробить баррикаду на дороге. Пешие кавалеристы не шли, а бежали в атаку. С баррикады поднялся дымок, стрелки Шарпа тоже открыли огонь.

Конные драгуны числом до сорока человек увидели, что неприятель вышел на открытое место. Всадники пришпорили коней и рысью понеслись в атаку. Вивар не обращал на них внимания. Один из испанцев упал, его товарищи засуетились над телом и перестроились. Высоко и резко протрубил горн, майор остановил своих людей и развернул их в сторону кавалерии.