Давний спор славян. Россия. Польша. Литва - Александр Широкорад

В популярном переводе сие означает: пусть нами правит царь, если он заставит работать на нас белорусов и украинцев.

Великий князь Константин широко пользовался предоставленным ему правом помилования. К концу сентября 1862 г. из 499 осужденных им были прощены 289 человек. В день празднования тысячелетия России Александр II в Новгороде подписал указ, которым прекращались все иски казны по имениям, конфискованным за государственные преступления.

Однако все примирительные меры русских властей вызывали лишь обратный эффект. Сторонники восстания образовали Центральный комитет. В декабре 1862 г. в Варшаве собрался съезд польских революционеров, на котором были назначены руководители восстания: на левом берегу Вислы — Лангевич; на правом — Левандовский и Чапский; в Литве — Сераковский, приехавший из Парижа, куда он был командирован за счет Военного ведомства с научной целью; в юго-западном крае — Ружицкий, штаб-офицер русской службы.

В первых числах января 1863 г. Центральный комитет переименовал себя во Временное народное правительство (Народовый ржонд). 10 января ржонд издал воззвание с призывом поднять оружие.

Революционное правительство разделило Царство на восемь воеводств, которые делились на уезды и далее на округа, сотни и десятки. В Париже была образована концессия для вербовки офицеров и закупки оружия.

Предлогом к началу восстания послужил рекрутский набор, проведенный в Варшаве в ночь со 2 на 3 января 1863 г. с целью забрать многих известных участников уличных беспорядков, но, предупрежденные чиновниками — своими сторонниками, молодые люди успели бежать из Варшавы и, собравшись в окрестных лесах, образовали первые революционные отряды.

13 января, по окончании развода лейб-гвардейского Измайловского полка в Михайловском манеже, Александр II, собрав офицеров, сообщил им о вспыхнувшем в Польше мятеже. «Так как многим из вас, господа, — сказал император, — вероятно, неизвестны последние происшествия в Царстве Польском, то я хочу, чтобы вы узнали о них от меня самого. После столь благополучно совершившегося набора, со 2 на 3 января, стали появляться мятежнические шайки на обоих берегах Вислы, для рассеяния которых были немедленно посланы отряды. Наконец, в ночь с 10-го на 11-е число по всему Царству за исключением Варшавы было сделано внезапное нападение на войска наши, стоящие по квартирам, причем совершены неслыханные злодейства. Так, например, около Седлеца атакованные солдаты оборонялись отчаянно в одном доме, который мятежники подожгли, не видя средств им завладеть. Несмотря на то, храбрые войска наши отбили повсюду мятежников. По первым сведениям, потеря наша заключена в тридцати человеках убитыми, в том числе старый наш Измайловский товарищ, командир Муромского пехотного полка Козлянинов. Раненых до четырехсот и между ними генерал Каннабих. Подобная же попытка была сделана около Белостока, в пределах даже Империи. Но и после сих новых злодейств я не хочу обвинять в том весь народ польский, но вижу во всех этих трудных событиях работу революционной партии, стремящейся повсюду к ниспровержению законного порядка».

Для подавления мятежа в зародыше были приняты соответствующие меры. По распоряжению наместника Константина Николаевича во всем Царстве Польском вновь вводилось военное положение, отмененное в предыдущие годы во многих местностях частными распоряжениями. Было объявлено высочайшее повеление о том, что мятежников, взятых в плен с оружием в руках, судить на месте преступления военно-полевым судом в сокращенном составе, а приговоры немедленно приводить в исполнение по конфирмациям начальников военных отделов, соответствующих пяти губерниям Царства Польского. Были восстановлены военно-ссудные комиссии, изданы правила о наложении секвестра на имущества всех лиц, причастных к восстанию.

К началу восстания в Варшавском военном округе[221]находились шесть пехотных (3, 4, 5, 6, 7 и 3-я гвардейские, последняя в 1862 г. была переведена в Варшаву из-под Петербурга) и три кавалерийские (2, 3 и 7-я) дивизии.

Пешая артиллерия Варшавского округа состояла из 32 1/2-пудовых единорогов, 32 двенадцатифунтовых пушек и 32 двенадцатифунтовых облегченных пушек, и также 32 четырехфунтовых нарезных, с дула заряжаемых пушек. Конная артиллерия состояла из восьми 1/2-пудовых единорогов, восьми двенадцатифунтовых облегченных пушек, четырех 1/4-пудовых единорогов и четырех шестифунтовых пушек. Таким образом, Царство Польское имело девяностотысячную армию и три тысячи солдат пограничной стражи.

Великий князь Константин поначалу действовал очень бестолково и вместо решительных ударов по мятежникам приказал войскам очистить ряд важных населенных пунктов, стянув все силы в несколько больших отрядов. Вся тяжесть борьбы легла на пограничную стражу, вначале совершенно не поддержанную войсками. Южная и западная границы Варшавского округа были благодаря этому открыты для ввоза повстанцам оружия, в том числе льежских штуцеров.[222]

Еще до начала восстания заговорщики послали в Париж к видному эмигранту Мирославскому[223]депутацию, которая провозгласила его диктатором. Приняв звание, Мирославский отправился в Познань (Пруссия). У Крживосоиза он перешел со своим секретарем Куржиной и двенадцатью офицерами русскую границу. К нему присоединилось более сотни учащейся молодежи из Варшавы и окрестностей, всего набралось около пятисот человек.

7 февраля отряд Мирославского на опушке Крживосоизского леса столкнулся с русским отрядом полковника Шильдер-Шульд-нера в составе трех с половиной рот пехоты, шестидесяти казаков и пятидесяти пограничников. Поляки были рассеяны. Мирославский с остатками своего отряда бежал к деревне Троячек, где соединился с повстанческим отрядом Меленицкого. Оба отряда заняли позицию на опушке леса у Троячека, где были вновь атакованы и наголову разбиты Шильдер-Шульднером. После этого великий диктатор бежал в Париж, где благополучно почил 22 ноября 1878 г.

После бегства Мирославского руководство восстанием формально переходило к Мариану Мельхиору Лангевичу.[224]В начале восстания Лангевич появился в городке Вонхоцке близ Суходнева. У него была походная типография, и весь край был наводнен прокламациями. У Лангевича в Вонхоцке собралось более трех тысяч человек при пяти пушках.