От Ленина до Путина. Россия на ближнем и среднем Востоке - Алексей Васильев

Несомненно, что социальную напряженность усилило всемирное повышение цен на продовольствие. Это было вызвано как плохими погодными условиями в некоторых государствах – основных производителях продовольствия, так и перераспределением части продовольственных культур на производство биотоплива, а также повышением спроса на высококачественное продовольствие в развивающихся гигантах – Китае и Индии.

Но, опять-таки, катастрофической ситуации не было.

И все же и разрыв между богатством и нищетой, и репрессивный характер автократических режимов, и безработица, и коррупция складывались в критическую массу, потенциально готовую к дестабилизации, если не к региональному взрыву. Почему же произошли революции и массовые волнения именно в 2011 году?

Очень существенная составляющая часть кризиса – демографическая. Ученые называют ее «молодежный бугор». В чем его суть? Двадцать – тридцать лет назад благодаря успехам медицины, некоторому улучшению социальных условий резко снизилась детская смертность. Но фертильность женщин – то есть количество рождений на каждую женщину – временно оставалась прежней. Снижение рождаемости происходило, но отставало от снижения смертности. И ко второму десятилетию XXI века в арабских странах до 40–50 % населения составляла молодежь в возрасте 15–30 лет, в том числе 20–29-летние, а это – наиболее пассионарные, нетерпеливые и решительные. Прирост населения почти «съедал» рост душевого дохода541.

«Быстрый рост [удельного веса] молодежи может подорвать существующие политические коалиции, порождая нестабильность, – отмечает американский исследователь Дж. Голдстоун. – Большие когорты молодежи зачастую привлекают новые идеи или гетеродоксальные религии, бросающие вызов старым формам власти. К тому же, поскольку большинство молодых людей имеют меньше обязательств в плане семьи и карьеры, они относительно легко мобилизуются для участия в социальных или политических конфликтах. Молодежь играла важнейшую роль в политическом насилии на протяжении всей письменной истории, и наличие «молодежного бугра» (необычно высокой пропорции молодежи… в общем взрослом населении) исторически коррелировало с временами политических кризисов. Большинство крупных революций… – [включая и] большинство революций XX века в развивающихся странах – произошли там, где наблюдались особо значительные молодежные бугры»542.

Отметим, что в Латинской Америке наиболее отчетливый «молодежный бугор» приходился на 70–80-е годы прошлого века, что и совпадало с пиком социально-политических волнений. В большинстве арабских стран «молодежный бугор» спадет через пять – семь лет. Критически опасная масса протестов в сочетании с другими обстоятельствами пришлась именно на 2009–2012 годы.

Быстрый рост общей численности молодежи требовал кардинально увеличивать количество новых рабочих мест, что представляет собой очень сложную задачу. Всплеск же молодежной безработицы имел особо мощный дестабилизирующий эффект, создавая армию потенциальных участников для политических, в том числе революционных потрясений.

Масса активной молодежи, в отличие от прежней эпохи, как правило, образованные или полуобразованные люди. Уровень образования падал, а численность выпускников вузов росла. У них велики социальные амбиции, но мало амуниции. Телеканалы на арабском языке «Аль-Джазира», «Аль-Арабийя», исповедовавшие западные ценности в арабской оболочке, действовавшие по западным стандартам, давали свое видение мира. А работы-то не хватало. А зарплаты были низкими, если вообще были. А денег на калым и женитьбу не хватало. Молодежь психологически была готова к протестному взрыву почти во всех арабских странах.

Авторы книги «Революции и нестабильность на Ближнем Востоке» пишут: «Фактор относительно высокого образовательного уровня ударной силы арабских революций (некоторое исключение здесь составляет, пожалуй, лишь Йемен) явился в целом важным обстоятельством, наложившим отпечаток на события «арабской весны». Около половины египетских безработных относились к возрастной группе 20–24 года, многие с высшим образованием. События, может быть, поэтому были и относительно бескровными. В Египте погибло несколько сот человек»543.

Само достаточно быстрое развитие экономики в тех или иных странах тогда, как и теперь, не гарантирует стабильности, потому что сопровождается ломкой прежних социальных устоев, переливанием рабочих из одного сектора деятельности в другой, столкновением традиционного или неотрадиционного мышления и поведения с новыми ценностями, которые приходят в основном с Запада. Растущий средний класс и национальная буржуазия недовольны засильем традиционной коррумпированной бюрократии. Простые проценты прироста ВВП отнюдь не означают создание или укрепление социальной стабильности. Экономике, чтобы выдержать конкуренцию современных секторов, требуется развитие новейших технологий, где более высокий уровень квалификации и меньшее количество рабочих рук. Исчерпывается экстенсивный потенциал экономического развития, и он не успевает замениться на интенсивный наукоемкий потенциал.

Мало того, из деревни, где традиционно высока рождаемость, избыточное население, прежде всего молодежь, выдавливается в города. Рост производительности труда в сельском хозяйстве дает дополнительный стимул для выталкивания «излишнего» населения. Напряженность создается именно в крупных городах, где увеличивается безработица, количество недовольных, создается пояс трущоб.

Как правило, политические режимы в своей эволюции запаздывают с изменениями социальных и экономических структур.

Если взять арабские страны, охваченные революциями и волнениями, мы обнаружим в каждой из них свои специфические черты.

Наиболее «спокойно» развивалась обстановка в Тунисе. За несколько месяцев политическая напряженность несколько снизилась. Руководство Всеобщего союза трудящихся Туниса было удовлетворено принятием решений о приостановке действия ряда положений конституции и проведении выборов в Национальное учредительное собрание (высший орган законодательной власти). Вернувшись из эмиграции, исламисты резко активизировались.

Силы внутренней безопасности при поддержке подразделений национальных вооруженных сил стали задерживать бежавших из мест заключения преступников и изымать у населения оружие и боеприпасы.

Из революции и последовавшей за ней нестабильности максимум успеха на первом этапе извлекли исламисты. У них была широкая социальная база. Они и победили на выборах 23 октября 2011 года, прошедших в свободной обстановке. Их партия «Ан-Нахда» в союзе с двумя партиями сформировала правительство544. Но они не смогли решить социальные проблемы. Росли цены на продовольствие. Безработица не уменьшилась. Десятки тысяч людей хотели бы бежать в Европу, которая закрывала свои границы. Экстремисты стали прибегать к террору.

Экономических и социальных проблем исламисты не решили, но зато начали вводить элементы шариата в правовую систему, форсировать исламизацию общественной жизни, ущемляя гражданские свободы.

Возникли конфликты между исламистами и светскими деятелями внутри самого исламистского движения и внутри светских сил. Партия «Ан-Нахда» мудро решила отказаться от полноты власти, сохранив надежды на будущие успехи. В январе 2014 года было сформировано правительство министров-профессионалов в результате вынужденного диалога и компромисса между исламистами и светской оппозицией, а затем создана коалиция.