Адмирал Нимиц - Элмер Б. Поттер

Когда адмирал Хэлси, бывший за пределами Японии, услышал о том, что война кончилась, он завопил «Ура!» — и принялся хлопать по плечам всех, кто оказался рядом с ним. Он приказал поднять флаги на своем корабле, «Миссури», и его четырехзвездный флаг взвился на мачте; на минуту были включены все гудки и сирены. На остальных кораблях последовали его примеру. Хэлси приказал поднять сигнал «Хорошо». Тем не менее он принял меры по сохранению воздушного патрулирования; камикадзе могли нанести последние удары по чести победителей. Пилоты в воздухе получили указание от Хэлси: «Выслеживать и сбивать все самолеты-шпионы — но не мстительно, а по-дружески».

В тот же день Нимиц распространил другое сообщение во всех войсках, находящихся под его командованием:

По радио было объявлено, что президент Трумэн назначил генерала Макартура верховным командующим союзных сил и приказал ему организовать и провести церемонию сдачи, а также последующую оккупацию Японии. «Неплохо», — пробормотал адмирал Нимиц; он был явно раздражен. Это не значило, что он хотел командовать оккупацией. Он хотел вернуться в Штаты и стать командующим морскими операциями. Но он был против того, чтобы отдавать все в час победы сухопутному офицеру, тогда как основная тяжесть войны с Японией легла на флот.

Военно-морской министр пришел на помощь флоту, заявив, что если уж церемония подписания Акта о капитуляции будет проводиться сухопутным офицером, то проводиться она должна на борту военного корабля. Он предложил, чтобы им стал «Миссури», названный в честь родного штата президента Трумэна и крещенный его дочерью Маргарет. Форрестол также добился согласия Госсекретаря на то, что если Макартур должен подписать Акт о капитуляции как представитель союзных сил, то адмирал Нимиц подпишет Акт как представитель Соединенных Штатов.

Адмирал Хэлси был доволен, узнав, что его флагманский корабль станет сценой события исторической важности. Он отправил в музей Военно-морской академии запрос о присылке ему на время американского флага, под которым коммодор Мэтью Колбрейт Перри вошел в Токийский залив в 1853 г. Просьба была удовлетворена, и специальный посланец вручил флаг Хэлси, который приказал укрепить его на балке над палубой-верандой, где должно было происходить подписание Акта.

Генерал Макартур вызвал служащих японского правительства в Манилу, чтобы дать им указания по принятию оккупационных сил. Генерал Сазерлэнд был представителем генерала Макартура, а адмирала Нимица представлял адмирал Форрест Шерман. По просьбе японской делегации прибытие оккупационных войск было отложено до 28 августа — время, нужное для того, чтобы некоторые горячие головы в японской армии остыли и поняли бессмысленность дальнейшего сопротивления.

Адмирал Нимиц пригласил адмирала Шермана, старшего офицера сухопутных войск, старшего морского офицера и старшего офицера береговой авиации сопровождать его на церемонию капитуляции. Он также планировал взять с собой коммандера Ламара, своего «личного секретаря», офицера, отвечающего за коммуникации, чтобы управляться со специальной пятизвездной системой, и капитана Лейтона. Адмирал сказал Лейтону, что это — своеобразная компенсация за то, то он, Нимиц, так долго отказывал просьбам Лейтона, желавшего оставить штаб ГКТОЭ и ходить в море.

Лейтон сказал Нимицу, что если тот намерен сходить в Японии на берег, ему лучше взять с собой пехотинцев-телохранителей.

«Что с вами такое? — спросил Нимиц. — Стрелять не умеете?»

«Умею, — ответил Лейтон, — и думаю, что осознаю опасность, которая угрожает вам на берегу, лучше ваших флотских. Я могу обратиться к японцу на его родном языке, чего ваши пехотинцы не умеют».

Адмирал сказал: «Пойдемте в тир и посмотрим, на что вы способны».

После того как оба постреляли по мишеням, Нимиц сказал «Ладно» и назначил Лейтона своим переводчиком и телохранителем.

Как и было намечено, первые американские оккупационные части высадились на аэродроме Ацуги, около города Йокосука, 28 августа. 29 августа часть Третьего флота, включая «Миссури», «Саут Дакота» и флагманский корабль адмирала Фрезера «Дюк оф Йорк», вошли в Токийский залив и бросили якорь. В тот же день, около 4 часов дня, Нимиц прибыл на гидроплане в Токийский залив и поднял свой флаг на «Саут Дакота». Почти сразу после этого к нему явился адмирал Хэлси, у которого возникли трудности. Он узнал о болезнях и нечеловеческих условиях содержания в лагерях военнопленных около Токио. Генерал Макартур дал указание не оказывать помощи военнопленным, пока сухопутные войска не будут готовы принять в этом участие. Несмотря на указание, Хэлси послал специальную группу, включавшую корабль-госпиталь «Беневоленс», через залив к Токио с приказом встать там для возможной высадки на берег для проведения спасательных операций.

«Продолжайте действовать, — сказал Нимиц. — Генерал Макартур поймет». Хэлси отдал приказ, и к полуночи около 800 заключенных были вызволены.

30 августа воздушно-десантная дивизия приземлилась в Ацуги; ее оркестр играл, когда в 2.19 того же дня приземлился самолет Макартура. Макартур спустился по ступенькам со своей знаменитой кукурузной трубкой в зубах и уже на земле пожал руку генералу Роберту Эйхельбергу, который прилетел в Ацуги несколькими часами раньше. «Боб, — с улыбкой сказал Макартур, — это — награда».

Третий флот начал высадку в 10 часов утра. Американские морские пехотинцы заняли воздушную базу Йокосука, а американские матросы — военно-морскую базу. В 10:30 утра вице-адмирал Михитаро Тоцука официально передал объекты Йокосука адмиралу Корни, который действовал как представитель адмирала Хэлси. Штаб-квартира Третьего флота и высадившихся на остров были здесь, и флаг Хэлси поднялся над базой.

Адмирал Нимиц и адмирал Хэлси вышли на берег, чтобы присутствовать при поднятии американского флага. Капитан Лейтон с 45-м калибром в подплечной кобуре стоял рядом с Нимицем. Когда Нимиц увидел над базой четырехзвездный флаг Хэлси, он резко приказал спустить его, напомнив при этом Хэлси о недопустимости поднятия своего флага на берегу в присутствии старшего по званию офицера.

Однако тяжелых чувств никто не испытывал. Днем в лимузине, предоставленном японцами, Нимиц и Хэлси объездили верфь и проверили сухой док, офицерский клуб и госпиталь. Они проследовали вдоль приветствующих их шеренг американских морских пехотинцев и матросов. Адмиралы с удовольствием отметили, что разрушения, причиненные базе бомбардировками, так незначительны, что их легко можно было устранить и использовать базу для американских нужд. С другой стороны, было ясно видно, что японцы мало озаботились тем, чтобы исполнить приказы, согласно которым «к прибытию войск союзников все объекты должны быть очищены от развалин, приведены в порядок и быть в рабочем состоянии». На деле объекты оказались грязными и запущенными, а большая часть оборудования была в плохом или вообще нерабочем состоянии. Нимиц сказал репортерам, что ничто не указывало на то, что японцы хоть как-то пытались убрать объекты или отремонтировать механизмы. «Замечания адмирала Хэлси, — писала «Нью-Йорк Таймс», — были по большей части непечатными». Раздражение обоих адмиралов достигло критической отметки, когда в их лимузине кончился бензин и они оказались в затруднительном положении.