Оттепель. События. Март 1953–август 1968 года - Сергей Чупринин

сконцентрированы все материалы, снижающие образ Маяковского, внушающие недоверие к нему. Для этого авторы сборника использовали все: неправленые стенограммы, буржуазную прессу, даже реплики с мест.

Особенно возмутило меня и очень многих других людей опубликование писем брата к Л. Брик. Письма эти оказались сугубо личными – интимными, в которых почти нет литературных и общественных сведений, а предисловие фальшиво и нескромно. Автор предисловия Л. Ю. Брик.

Л. Брик, замкнутая в своем кругу, не учла, какой резонанс может получиться у современных читателей, воспитанных на коммунистической морали, от публикации этих писем. Вместо признания и умиления перед ней, как она рассчитывала, – естественное возмущение. Брат мой, человек совершенно другой среды, другого воспитания, другой жизни, попал в чужую среду, которая, кроме боли и несчастья, ничего не дала ни ему, ни нашей семье. Загубили хорошего, талантливого человека, а теперь продолжают чернить его честное имя борца за коммунизм. И ЦК партии не раз ограждал поэта Маяковского от травли и нападок, и я надеюсь и сейчас на его защиту, тем более Издательство Академии собирается выпустить второй том (Идеологические комиссии ЦК КПСС. С. 142–143).

Всю эту галиматью состряпали такие молодчики, как Катанян, Пицкель, Розенблюм, Февральский под редакцией Виноградова, Зильберштейна, Макашина и Храпченко.

Видимо, правильно народ утверждает, что порой и на крупное здоровое тело лепятся паразиты. В данном случае паразиты налепились на образ Владимира Маяковского… и удивительно, что это делается под маркой Академии наук СССР (Там же. С. 143).

Комитет государственной безопасности при Совете Министров СССР и его органы на местах являются политическими органами, осуществляющими мероприятия Центрального Комитета партии и Правительства по защите социалистического государства от посягательств со стороны внешних и внутренних врагов, а также по охране государственных границ СССР.

Они призваны бдительно следить за тайными происками врагов Советской страны, разоблачать их замыслы, пресекать преступную деятельность империалистических разведок против Советского государства…

Комитет государственной безопасности работает под непосредственным руководством и контролем Центрального Комитета КПСС.

Руководящие работники органов государственной безопасности, входящие в номенклатуру ЦК КПСС, утверждаются в должности Центральным Комитетом КПСС.

Работники, входящие в номенклатуру местных партийных органов, утверждаются в должности соответственно ЦК компартий союзных республик, крайкомами и обкомами КПСС.

Перемещение работника с одной должности на другую, состоящего в номенклатуре ЦК КПСС или местных партийных органов, может быть произведено только после решения ЦК КПСС или местных партийных органов (цит. по: Л. Млечин. Шелепин. С. 156–157).

Познакомился я с Владимиром Алексеевичем Солоухиным, когда на заре туманной юности читал свою первую поэму «Мастера», – вспоминает А. Вознесенский. – Среди гостей на диване сидел могутный, погруженный в себя человек с откинутой назад почти по плечи пшеничной копной, округлым ситным лицом, излучающим обаятельный и цепкий свет.

«Приносите в газету. Опубликуем», – обронил он, налегая по-владимирски на «о». Он был членом редколлегии «Литературной газеты» и оказался человеком слова и самостоятельного мышления (А. Вознесенский. Собр. соч. Т. 5. С. 296).

Сначала был Вознесенский, – прочерчивает генеалогию «молодой поэзии» 60‐х Виктор Соснора. – Его поэма «Мастера», напечатанная чудом в «Литературной газете», была как удар бомбы по всей советской поэтике. Соответственно, как штыки, встали громоотводы, миллионы штук – от «серых кардиналов» до «трудящихся», – все обрушилось на него. Я уж не говорю о поэтах, эти, как всегда, шли в теневом авангарде, создавая вокруг «Мастеров» истерику (Звезда. 1998. № 7. С. 114).

Вы мне напомнили, что дело примирения с Союзом Вы выделили и, как условие существования, возложили на меня. О, зачем же я должен это помнить, зачем должен я быть воплощением благородства и верности честному слову среди сплошной двойственности и притворства? Я тоже забыл это. И мне казалось и продолжает казаться, что для восстановления меня в Союзе достаточно последних слов во втором моем письме379. Я вообще, по глупости, ожидал знаков широты и великодушия в ответ на эти письма (Б. Пастернак. Собр. соч. Т. 10. С. 414–415).

От меня требуется просьба об обратном принятии в ССП, неизбежно заключающая отречение от моей книги. А этого никогда не будет. Эта книга во всем мире, как все чаще и чаще слышится, стоит после Библии на втором месте (Там же. С. 445).