Приключения обезьяны - Михаил Зощенко

И я решил остановиться на технике Мих. Зощенко, при этом скупая все его книжки, прочитывая их и вникая в его технику писательства и построение рассказа, стараюсь не подражать повторитетности слов, а стараюсь таким же простым языком выражаться так, как и Мих. Зощенко.

Итак, уважаемый товарищ редактор, конечно, много здесь не стоит по-моему распространяться, да и не к чему, но только прошу Вас быть добрым по отношению ко мне в даче разъяснений и советов по вопросам, которые я Вам здесь приведу.

1. Можно ли учиться по книгам других авторов рассказов, в частности у Мих. Зощенко, его технике писательского искусства и чего можно и чего не позволяется допускать в этих случаях.

2. Можно ли писать рассказы на основании случаев, происшедших с автором рассказа (т. е. со мной) или нельзя; или можно при известных условиях и каких именно.

3. Можно ли использовать газетный материал, в частности «Рабочей газеты», и нужны ли для этого какие-либо согласия для разрешения и существуют ли по этому вопросу условия.

4. Если у меня будут показания очевидцев, граждан-жалобщиков, будут документы и если все это будет хотя бы в малейшей степени мне ясно и очевидно, могу ли я писать по этому вопросу рассказы.

5. Могу ли я использовать газеты: «Безбожник», «Киногазету», «Красную газету», местные газеты своего города и т. д. и при каких условиях.

6. Строго ли требуется знание правильности изложения письма с грамматическими правильностями, так как я вижу в изложениях своих рассказов упущения логического и расстановочного смысла, которые я, как ни старался, устранить не мог, но в дальнейшем постараюсь натренироваться.

7. Можно ли продолжать писать рассказы, руководствуясь пока исключительно «Рабочей газетой» и случаями, случившимися со мной.

8. Можно ли при удаче своего замысла помещать свои рассказы не под фамилией, а под псевдонимом «Незощенко» и не будет ли против Мих. Зощенко на такое сходство.

9. Каким образом можно снестись с Мих. Зощенко и можно ли, а то еще, может, и нельзя, если он не сердитый (по рассказам его видно человек добрый и веселый), то укажите мне, как их отыскать (так как в его рассказах его адреса нигде нет), и можно ли с ним письменно по-товарищески поговорить и познакомиться, если это все осуществимо; и только если возможно вышлите адрес Мих. Зощенко, но имейте в виду согласие самого М. Зощенко на высылку адреса.

10. Можете ли Вы передать привет Михаилу Зощенко и сказать, что читатель его произведений Михаил… также желает идти по той дороге, по которой идут и они.

11. При известных достатках и недостатках можете ли Вы мне выслать: указания, советы и т. п. начинающему и желающему работать в той отрасли, в которой я указал выше.

12. Как находите мои рассказы, могут ли они что-нибудь дать в смысле их использования, если нет, то пожалуйста укажите почему.

13. Могу ли я писать, и находите ли Вы в моих рассказах, что нужно самое главное для человека, занимающегося этим вопросом.

14. Если не могу – то лучше ответьте нет, и на остальные вопросы ответа не давайте, а то и совсем в отрицательном случае не отвечать.

15. Самое главное прошу постарайтесь дать адрес Мих. Зощенко.

16. В случае удачи в моих работах сообщите условия приема для использования, норму, т. е. количество рассказов, и кроме того промежуток, устанавливаемый редакцией для подачи свежих; или совсем не устанавливается.

Вот и все, товарищ редактор, и за все прошу извинить, но просьбу мою исполнить и доброй волей обратить внимание советами и указаниями.

Пока остаюсь в ожидании.

С товарищеским приветом…»

Однако примерно через полгода (а может быть, несколько и больше) я снова перечел это длинное письмо и пожалел автора. Я написал ему несколько слов привета. Пожелал ему учиться и не бросать журнальной работы. Однако ответа почему-то не получил. Я искренно этим огорчаюсь.

Стихотворение «Старуха и ее дочь» было прислано с просьбой напечатать.

Печатаю с сохранением орфографии:

Старуха и ее дочь

Худая ветхая избушка

И как тюрьма темна

Слепа мать старушка

Как полотно бледна.

Бедняжка потеряла

Своих глаз и ух

Прожила не мало

И чуть переводит дух.

Прожила уже много 65 лет

Потеряла силу, а счастья нет

А у ней девченка там в углу сидитъ

Бедная рыдает, в холоду дрожить

Голод донимает

Есть она хотит

Руки не согреет

И дрожа сидит

Но темно в избушке

Не с кем ей играт

И осталось к подушке

Припасть и зарыдать

Бедная девченка

Рано она встает

И дрожа по улече

Бедная снует

Кажной избушке

Под кно стучит

Сердце ее тревожит

Есть она хотит

Наберет немного фунта 1½-ра

И бежит домой быстрая она

Чтобы не прозябнуть

Чтобы не простыть

Чтобы не остатся

И как мать не быт.

За все годы своей литературной работы я ни разу не получил очень ругательного письма. Вот, впрочем, единственное письмо, в котором автор довольно резко выражает свое негодование.

Орфографию сохраняю.

«Тов. М. Зощенко!

Дайте разъяснение.

Вот на что следует обратить внимание. Издателя и Писателя. В библиотечке: Бегемота за № 14/47. 1927 года. Из-во Красной Газеты, Книжечка под названием: Социальная грусть, в рассказе:

Гибель строителей, написано так что я и процетирую выдержку из нескольких строк:

«На какой кляп нам строители».

Что такое слов кляп?

Тов. Зощенко может быть знает и разъяснит многоуважаемым его читателям Всего СССР которых это слово интересует.

Это слово ругательское и какое которым ругаются из Чубаровского переулка что в Ленинграде.

Может тов. Мих. Зощенко по иному его разъяснит?

Зачем нам в книгах учиться ругаться, когда и так умеют.

Следовало бы тов. Зощенко себе подумать чем писать это.

А Главлиту и ГИЗ не выпускать такую рухлядь в количестве, 60 000 тысяч экземпляров.