Белые искры снега - Анна Джейн

Я не ожидала, что царевна Ярославна станет одним из победителей, однако, вспомнив его размышления в тетради по литературе, подумала, что все-таки за фасадом эгоистичного недоросля с замашками принца и прискорбной манией величия, в Ярике скрывается некто очень поэтичный и, не побоюсь этого слова, умный и умеющий анализировать.

После пламенной речи и вполне себе заслуженных аплодисментов он с довольной рожей продефилировал обратно к нашему столику. Ярослав, которому все-таки очень шла сцена, вернее, шло быть на сцене, вернулся к нам, просто-таки разрываясь от чувства собственной значимости. Его, естественно, тут же начали хвалить, а завуч вновь едва не прослезилась от счастья.

Зарецкий сиял, как начищенный пятак. Еще бы не сиять – теперь до конца учебы в университете, в который, надеюсь, дурашка поступит в этом году, ему будут платить стипендию. Она, конечно, не огромная, но вполне себе приличная. Да и приятно быть первым.

– Молодец, Злорадский, – похвалила я его голосом заботливой мамочки и взъерошила волосы. Почему-то мне всегда казалось, что волосы у него мягкие, а на самом деле они оказались довольно жесткими, но на ощупь все равно очень приятными.

– Спасибо и отвяжись, – сказал парень так, чтобы его слышала только я. – Еще раз меня за волосы схватишь, я тоже поиграю с твоей прической.

И он вновь кому-то заулыбался, говоря, что совершенно и не ожидал, что станет стипендиатом и для него это большая честь. Как же, как же. Самомнение у Принца большое, думаю, он с самого начала рассчитывал быть одним из лучших.

А потом славу Енотика и Степана Вшивкова перебил паренек из параллельного класса: незаметный, худенький, невысокий, в здоровенных очках в роговой черной оправе и в темном свитере с незамысловатым узором. Он стал лучшим в естественных науках, и учительницы искренне обрадовались за него – паренек был умен, но семья его была небогатой.

Четвертой гордостью школы стала Полина Маслова, однако ввиду того, что ее не было, на сцену отправились ее одноклассники и я. Завуч успела предупредить организаторов о том, что девочки не будет, а те решили, что в таком случае на сцену выйдут ее одноклассники. Видя Степана и Ярослава, легко подумать, что они – друзья Полины. И не скажешь, что только сегодня девочку обидели при косвенном вмешательстве одного и попустительстве другого.

* * *

Август, сидящий за столиком прямо напротив сцены, внимательно осматривал каждого из учеников. Некоторых он уже знал – заочно, по фотографиям, и именно на них он обращал самое пристальное свое внимание, видя то, что не видел никто другой в этом месте. За исключением, наверное, Насти, попробовавшей вчера «Отвар Перуна» и на час получившей возможность видеть то, что мог видеть только сам князь да небольшое количество равных ему по силам.

Подростки, которых князь видел на фотографиях, всегда попадали в финал конкурса, проводимого фондом «Верис», наравне с теми, кто действительно заслужил победы. Это легко можно было подделать. Их называли отобранными. И каждого из отобранных должен был увидеть тот, кто мог смотреть на мир иначе – особенным зрением, которому не было преград между самыми разными планами жизни.

Августу нужно было понять, обладает или нет очередной ребенок способностями, которые принято называть магическими. Он буквально сканировал взглядом редчайшей красоты синих глаз каждого ученика на сцене, пытаясь раствориться в потоках его энергии, уловить самую суть, понять, есть ли в нем потенциал стать таким же, как и сам Август.

Ордену были нужны новые силы – и нужны постоянно. Орден не мог позволить себе упустить способных юных магов, которые продолжат дело основателей, и именно поэтому Орден, а вернее, подконтрольная ему международная организация основали фонд «Вериора Верис», чтобы, прикрываясь ширмой благотворительной организации, обзаведясь вполне себе легальным доступом в учебные заведения, спокойно искать магически одаренных подростков. Фонд действительно помогал способным ученикам, но главным и основополагающим для него было совсем не это. Найти того, кто станет новой опорой Ордена – вот какой была основная цель у фонда, который, кстати говоря, в этом регионе страны возглавлял Август, одновременно курирующий местных магов. По какой-то причине в последние несколько десятилетий магический фон переместился в центр и на восток континента, особенно концентрируясь в северных районах, поэтому магически одаренных детей в этих областях было куда больше, чем, скажем, в европейской части Евразии или на африканском континенте. Хотя, конечно, сильные и способные маги рождались в любом месте – нельзя было точно спрогнозировать, где появится вихрь магического фона, одаривший того или иного ребенка специфическим даром.

Август продолжал разглядывать каждого из участников мероприятия. Фонд выбирал для участия одиннадцатиклассников, поскольку именно в возрасте шестнадцати-семнадцати лет магические способности начинали формироваться, и их можно было заметить и даже определить, к какому классу из трех они относятся.

Глядя на жизнерадостную девушку с рыжими локонами до пояса, Август медленно, перебирая в пальцах два поющих камня, сказал своему помощнику, сидевшему слева:

– Ее. Предположительно, «навь», некро. Девять-десять баллов.

Баллы Август давал за силу, которую видел. Если сила была меньше пяти, то магические способности считались слабыми, и таких подростков рассматривать не рекомендовалось за некоторыми исключениями. Правда, не всегда даже таким как Август удавалось точно определить силу того или иного ребенка – от ошибок никто не был застрахован. К тому же попадались и такие дети, которые на первый взгляд казались слабыми, скрывая основной дар в резервах. В силу каких-либо причин иногда просто не удавалось опознать детей, обладающих даром.

После того, как служителями Ордена Адрианитов обнаруживались новые маги, их, в зависимости от силы, «специализации» и психологических характеристик, отправляли учиться, например, в закрытые пансионы, находящиеся очень далеко от населенных пунктов, чтобы дети могли тренироваться, никого не пугая и не тревожа. Либо отправляли в ученики к кому-либо из уже состоявшихся сильных магов – чаще всего самых одаренных или же неспособных жить среди других детей. «Ваш ребенок – стипендиат фонда «Верис», и его приглашают учиться за границу, потому что он перспективен», – эти слова были своего рода надежным прикрытием, позволяющим забрать ребенка, избежав всяческих подозрений.

Август продолжал глядеть на сцену. Высокий неформального вида мальчишка с обаятельной улыбкой, в котором легко можно было узнать Степана Вшивкова, заинтересовал его.

– Его. Предположительно, «правь», техно, семь-восемь баллов. – Август прикрыл глаза от бьющего импульсами ярчайшего света, который исходил ото всех тех, кто мог заниматься особым видом магии, связанной с техническими изобретениями.

– А этот год удачный. Больше дюжины набрали уже, – довольно улыбнулся помощник Августа, делая пометки в ежедневнике. Конечно, каждого из выбранных еще раз «проэкзаменуют», чтобы точно удостовериться в том, достойны ли они войти в Орден или нет. Но чем больше будет таких ребят, тем лучше. Ордену, конечно. Не всегда самим детям.