От Красного террора к мафиозному государству: спецслужбы России в борьбе за мировое господство (1917-2036) - Юрий Георгиевич Фельштинский

с удивительной легкостью получил под реконструкцию знаменитый Тишинский рынок — в качестве отката. Затем под очередной рынок он получил территорию завода «Хромотрон» и другие лакомые куски московской недвижимости. За короткий срок Калманович с помощью Бобкова стал крупным бизнесменом и общественным деятелем: продюсером певицы Земфиры, хозяином нескольких баскетбольных клубов в России и Литве, в том числе женской баскетбольной команды «Спартак», и одним из лидеров фармакологического рынка России.

В 1987 году, как считается, по инициативе Бориса Ельцина, в тот период бывшего первым секретарем МГК КПСС, Лужков был назначен на должность первого заместителя председателя Мосгорисполкома. Указанную должность он совмещал с должностью председателя Московского городского агропромышленного комитета и главы городской комиссии по кооперативной и индивидуальной трудовой деятельности. В июле 1991 года по предложению Попова, занимавшего должность председателя Московского совета депутатов трудящихся, Лужкова избрали на пост вице-мэра Москвы. Через год он стал градоначальником. Попов никогда не покинул бы своей должности, если бы против этого возражали Бобков и Питовранов и если бы с новым мэром до вступления в должность не были согласованы все интересовавшие стороны вопросы. Забегая вперед, отметим, что и Лужков, и Бобков, и Гусинский все свои обязательства в отношении друг друга выполнили.

Юрий Лужков, безусловно, уже в начале своей карьеры в качестве мэра Москвы был хорошо информированным человеком. В силу своей осведомленности и своих политических симпатий Лужков отдавал приоритет не президенту Ельцину и окружавшим его демократам, а верил в силу и политические перспективы совсем других людей. В их числе был прежде всего консультант «Мост-банка» Бобков и те, кого он представлял[377]. Демонстрируя лояльность этим силам, Лужков открыто конфликтовал со всеми выдвиженцами Ельцина — Егором Гайдаром, Борисом Немцовым и Анатолием Чубайсом. Даже после скоропостижной смерти Гайдара Лужков не удержался и в соавторстве с Гавриилом Поповым написал в январе 2010 года статью, очерняющую бывшего премьер-министра России[378].

Дочь Бориса Ельцина Татьяна Дьяченко писала в 2010 году, что отношения между Лужковым и Ельциным испортились осенью 1994 года. В это время глава охраны Коржаков настойчиво убеждал Ельцина, что Лужков вынашивал планы занять пост главы государства. В этом была известная доля истины с одной существенной поправкой: авторство проекта по приведению Лужкова в Кремль принадлежало не Лужкову, а Бобкову и Питовранову. И именно ради этого они сменили неуверенного в себе демократа Попова на самоуверенно держащегося «человека в кепке».

В декабре 1994 года, под влиянием разговоров с Ельциным, Коржаков решил продемонстрировать Бобкову, что хозяином в стране является не служба безопасности «Моста», а Служба безопасности президента. Коржаков располагал значительными бюджетными средствами, которых не было у Бобкова. Кроме этого, Коржаков имел полномочия руководителя официальной государственной спецслужбы. Бывший боевой пловец (диверсант-подводник) Виктор Портнов, состоявший на службе в Центре специального назначения (ЦСН), созданного Коржаковым в составе СБП, свидетельствует:

Наверное, все хорошо помнят банковскую «заваруху» конца 1994 года, в которой фигурировал «Мост-банк». Тогда еще Владимир Гусинский заявил, что на пост президента они могут посадить того, кого захотят. На что Александр Коржаков ответил: «Не вам выбирать президента». Одним словом, перед нашим подразделением стояла задача спровоцировать Гусинского на активные действия и узнать, чьей поддержкой он заручился во властных структурах, прежде чем делать подобные заявления[379].

С легкой руки журналистов история этого столкновения получила название Операция «Мордой в снег». Утром 2 декабря 1994 года бронированный «мерседес» и джип охраны Гусинского, направлявшиеся с дачи Гусинского в Москву, выехали на Рублевско-Успенское шоссе. На повороте машина «вольво» с сотрудниками ЦСН вклинилась между джипом и «мерседесом» Гусинского. Так, хвост в хвост, на скорости 100–120 км в час, они выехали на Кутузовский проспект в Москве, и затем остановились между зданием мэрии Москвы (где был офис Гусинского) и Белым Домом.

Гусинский тем временем позвонил начальнику управления ФСБ по Москве и Московской области Евгению Савостьянову и начальнику ГУВД Москвы и сообщил им о происходившем нападении. Кто именно преследовал Гусинского, было не понятно; с некой вероятностью это могли быть какие-то бандиты. Савостьянов прислал отряд из департамента по борьбе с терроризмом; начальник ГУВД выслал специальный отряд быстрого реагирования (СОБР). Началась перестрелка, во время которой, правда, никто не пострадал, так как быстро выяснилось, что нападавшие — из СБП Коржакова. Сотрудникам «Моста» пришлось подчиниться. Люди Коржакова вытащили сотрудников Гусинского из машин и уложили их лицом в мокрый грязный снег, продержав их в таком положении около двух часов.

На этом операция Коржакова закончилась. В результате обозначили одного из политических союзников Бобкова — директора ФСБ по Москве и Московской области генерала Савостьянова. В тот же день по требованию Коржакова он был уволен Ельциным со своего поста. На его место назначили ставленника Коржакова генерал-полковника Анатолия Трофимова, в советские годы курировавшего диссидентов[380].

В июле 1995 года, используя доверительные отношения с президентом, Коржаков сумел поставить лично преданного ему Михаила Барсукова, не имевшего опыта оперативной работы, на должность директора новой спецслужбы — ФСБ, после чего переподчинил себе 10-тысячный корпус сотрудников ГУО, ранее возглавляемого Барсуковым. ГУО стало теперь структурной частью СБП. Тем самым, помимо физической охраны высших должностных лиц, Коржаков получил возможность негласного контроля над всеми охраняемыми чиновниками России.

В смысле кадрового состава к 1995 году спецслужба Коржакова насчитывала более 40 тысяч человек. Для сравнения: во времена Андропова численность Центрального аппарата КГБ с входящим в его состав Управлением внешней разведки составляла около 37 тысяч сотрудников.

Число офицеров 9-го Управления КГБ, как и других подразделений КГБ, всегда было засекречено. Предположительно, в советские годы 9-е Управление КГБ имело в своем распоряжении порядка 9 тысяч человек. В их число входили не только офицеры, но и обслуживающий персонал высших должностных лиц страны. В Центральном аппарате КГБ это было самое многочисленное по числу сотрудников управление[381].

Сумев провести в жизнь идею создания самостоятельной Службы безопасности президента и расставив на командные должности лично ему преданных людей, Коржаков стал незаметно для всех, в том числе для своего патрона Ельцина, вторым человеком в России, и после смещения в ноябре 1992 года преданного Ельцину Геннадия Бурбулиса, занимавшего должности Государственного секретаря и первого заместителя председательства правителя России, стал продвигать во власть на роль преемника Ельцина нового своего ставленника Олега Сосковца, бывшего директора Карагандинского металлургического комбината.

Верный своему принципу продвигать и подчинять себе лишь скомпрометированных людей, Коржаков остановил свой выбор на Сосковце, поскольку знал, что против Сосковца в Караганде было возбуждено уголовное дело из-за крупных хищений на руководимом им комбинате. Иными словами, у