Диалектика глобализма - Евгений Ильич Грицаев

есть, осмысливать представленное как есть, но осознавать его и принимать к действию только свои собственные глагольные модусы срефлексированных моделей. «Жить своим умом» есть основа ментальности. Главное при этом высокая и чистая нравственность, которая в основе своей выражает устремленность против искажений ментального глобализма.

Необходимо добавить, что великое множество понятий и определений ментальности свидетельствует о наличии ментального континуума – процессе осмысливания, а не о конкретных данностях или способностях. Всякое осмысливание подразумевает связь духовного и телесного – поиск смыслов – процесса развития процесса связи, траектория которого во многом предопределена объективной направленностью современного и будущего антиглобализмов. Найти смысл равносильно приближению к истине, когда духовность выливается в общечеловеческие ценности и соответствующие поступки. Такое дано далеко не каждому…

Объективность антиглобализма вытекает из того, что ментальность это не образ или стиль мышления, как это, зачастую, считается. Это, прежде всего умение связывать несвязываемое: духовное и телесное, конечное и бесконечное. Это не стереотипы культуры или мировосприятия, а умение находить свое. Социологическая или историческая ментальность от психологии вообще бессмысленна. Научная ментальность, за редким исключением, стереотипна. А открытия делаются чудаками, отошедшими от такой ментальности объективного антиглобализма. Ментальность всегда присуща духовности и является едва ли не синонимом ее. Ментальность не приобретенное качество, это объективное свойство души. О каком «улучшении человека» тогда можно вести речь?

Объективность антиглобализма сродни глобальной ментальности в деле борьбы с искажениями социетального пространства. Ментальные глагольные модусы это вовсе не «дополнительные качества» мышления, которыми, якобы, обладают смыслы. Можно ли вообще ментальные модусы связывать со смыслами? Только косвенно в процессе развития целостности, в которых они обязательно присутствуют. Но их присутствие выражается лишь в наличии сущностных «параметров» объективного, которые «несут» в себе смыслы как глобальные процессы направленности развития субъективно-объективной целостности. Если принимать за «качество» чувственные образы, которых модусы и смыслы как раз лишены, то можно ли чувственное связывать, или отождествлять с модусами? В этом отношении идеи трансгуманистов оторваны от жизни. Однако требуются усилия антиглобалистов объяснять сущность глобализма как такового.

Антиглобализм объективен по своему пониманию роли разума и ментальности в осмыслении бытия. Сама природа базовых ментальных модусов (например, воления) свидетельствует об их специфичности, в том отношении, что они не «заканчиваются» ментальным образом, а продолжают свое существование как отглагольные образования – и выливаются в чувственные поступки. Но это будет уже их «последействие, не связанное со смыслами. В противоположность модусам смыслы, хоть и обладают немалой степенью специфичности, но они лишены глагольных оснований. Так, если принимать за смыслы такие модальности чувственного, как страх, боль, вера, любовь, то все они «проходят» через процесс модусности. Хотя, вера и любовь понятия больше ментальные, чем чувственные, а значит, более осмысленные. Вера в разум, к примеру, важное качество антиглобализма. Это довесок объективности к антиглобализму.

Ментальные модусы не есть некоторые «прибавки» к «чистому смыслу», делающие его действительным, объективным антиглобализмом. Они смыкаются, прежде всего, с процессом материализации помыслов, но не со смыслами. Например, ментальный модус страха как глагольный процесс не прибавляется к смыслу страха, делая страх действительным, а материализуется уже осмысленным. Так должна материализоваться объективная направленность антиглобализма. То есть, смыслы как категория «абсолютного знания» входят не в чувственную действительность, а в процесс модусного осмысления субъектом вопроса, которое требует решения. Смысл должен заключаться уже в самом вопросе сущности ментального глобализма. Но его еще предстоит вычленить из негативного понятия глобализма и максимально приблизиться к нему с помощью рефлексии антиглобалистов.

Антиглобализм объективен уже по своему призванию исправлять аффекты ментальности от субъективных, обесценивающих жизнь действий трансгуманистов. Таким образом, общечеловеческие ценности, в том числе эмоции и волевые ноумены при усвоении этих ценностей не есть что-то сверхчувственное. Они усваиваются глагольными модусами ментальной объективности и материализуются в чувственность. «Чистое знание» смысла при этом теряет свое значение и актуальность. Можно знать о страхе как о ментальном образе, переходящем в чувственный аффект антиглобального. Но это не одно и то же, чтобы этот страх изначально испытывать.

Если говорить о процессе антиглобальной объективной модусности, «входящим в сферу субъективного, в «Я» от «Не-Я», тогда теряется всякое различение, ведь процесс материализуется. При этом знание боли, и чувство боли сообщества соединяются в единую целостность страха как такового. Но такая целостность не будет выражаться смыслом страха, который в каждом случае уходит от наблюдения и приватизации – он процесс развития этих эмоций, хотя и не входит в частности их самих. Тогда как ментальный модус страха «осуществляет» всю «кухню» выравнивания смысловых различий знания глобализма и чувства к антиглобализму в процесс субъективно-объективной связи и материализации этого знания в актуальность бытия.

Антиглобализм объективен по своей направленности на благо. Необходимо отметить, что сфера субъективного в виде ощущений, образов, представлений не может быть полностью лишена ментальных качеств. Поскольку глагольные модусы связывают ее с объективностью, с процессом объективного. В этом отношении антиглобальные смыслы расходятся с ментальностью и глагольными модусами по части готовности к действию. Если смысл, хоть он и участвует косвенно в создании ментальных образов, совершенно индифферентен к материальным действиям глобалистов, то модусы ментальности активно действуют на субъективность. Тогда не сверхчувственные смыслы присоединяются к ощущению (например, страха), делая его аффектом, а именно ментальный глагольный модус ментального глобализма. Материалистический подход в данном случае, делая ставку на смысл, производит из него нечто чувственное, что, очевидно, далеко не корректно. Поэтому идеи трансгуманистов не могут быть осмысленны объективным антиглобализмом.

Вопросы мышления и ментальности, казалось бы, рассмотрены исследователями, как философами, так и психологами, исчерпывающе и всеобъемлемо. Но вопросы связанности предметности и процессности мышления освещены в литературе явно недостаточно. Более того, главенствующий в науке материалистический подход разрывает связи между ними. Понятно, что предметность мышление – это его направленность на нечто конкретное. Процессность мышления – его непрерывность и «необразность. Диалектическая концепция «Мир – Существует» полагает, что для связи таких несвязываемых «качеств» мышления, целесообразно представление, объединяющее их в целостность типа «полей мышления». В этом отношении объективный характер антиглобализма предполагает целостную связь с истинным глобализмом.

Антиглобализм это далеко не только «общественное и политическое движение, направленное против определённых аспектов процесса глобализации в её современной форме, в частности против доминирования глобальных транснациональных корпораций…» Это объективная направленность антиглобализма на социетальное развитие и его ментальное сосуществование. Это есть процесс уравновешивания объективного и субъективного глобализмов, в том числе благодаря ответной реакции ментальности (субъективной сферы бытия) на попытки принизить его достоинства как достоинства разума.

Альтермондализм неизбежно выдвигает программу против засилья глобалистов, исходя из объективной направленности существования. Коллективный разум не может оставаться в стороне, пассивно глядя на пагубные потуги некоторых групп искусственно